Великую Тайну Любви! И он сам — и все его натурщики! — знали, что будет впереди. Что впереди человечество ожидает прекрасное время. Время, когда любовь к своему собственному полу перестанет быть запретной. Сперва она станет уважаемой; затем — аристократичной; а вскоре — расцветет настолько, что вытеснит из умов мужчин и женщин, как странную ошибку, гетеросексуальную любовь. И технологии, разработанные учеными, позволят рожать детей вне секса и помимо секса, а женщины станут совокупляться с женщинами, а мужчины — с мужчинами, потому что только в подобном случае можно будет достичь Сада Истинного Наслаждения!…
— Да вы-то откуда знаете?! — с долей брезгливости бросил Ленчик.
— Потому, что я был там! — торжественно объявил сэр Эшли.
— Где? — грубовато усмехнулся Леня. — В саду истинного наслаждения?
— Нет. В будущем.
Немой обмен красноречивыми взглядами между Катей и Ленчиком — сбрендил, мол, — были ему ответом.
— О, вы напрасно мне не верите, юноша! — Специалист по да Винчи все-таки заметил сарказм в Ленином взгляде. — Идемте, молодой человек, и я приведу вас туда! Идемте! Мы с вами направимся, куда вы захотите — в будущее или прошлое. Идемте! Дайте вашу руку! Вы будете первым человеком на Земле — кроме меня самого! — кто совершит эту прогулку!
Сэр Джон подошел к камину и нажал на скрытый выступ в стене. Камин стал медленно сдвигаться в сторону, обнажая темный проем. Хозяин подошел к дыре (хронодыре?) и сделал триумфаторский приглашающий жест:
— Прошу вас, мой юный друг!
— Только после вас, — нашелся Ленчик, которому вовсе не улыбалась перспектива первому шагать неизвестно куда.
— Он никуда не пойдет, — встала грудью на защиту племянника Катя.
На лице сэра Джона отразился оттенок неудовольствия, слова Кати он, как обычно, проигнорировал, однако аристократическое воспитание взяло верх, и он произнес:
— Что ж, как скажете. — И первым прошел в проем в стене.
Леня и Катя переглянулись. Однако любопытство все-таки пересилило опаску, и они двинулись за хозяином. Второй в дыру отважно хотела войти Катя, однако джентльмен Ленчик все-таки оттеснил ее и шагнул следом за Эшли. Последней прошла сквозь дверь девушка.
Впрочем, помещение, куда они попали, оказалось никакой не хронодырой. Ничего в нем не было необычного: обыкновенный кабинет — с книжными полками до потолка, огромным столом красного дерева, заваленным бумагами и даже украшенным компьютером с жидкокристаллическим монитором. Шторы на окнах кабинета оказались задернуты, и в нем царила полутьма. Однако когда глаза исследователей привыкли к сумраку, они увидели, что посреди комнаты возвышается странное сооружение. То был сколоченный из длинных реек каркас, напоминающий недоделанную байдарку. В центре его красовалось сиденье наподобие велосипедного.
— Это — она! — торжественно провозгласил сэр Эшли, в очередной раз кладя руку на плечо Ленчика. — Расшифровав записки и чертежи секретного «Кодекса» Леонардо, мне удалось построить ее. Ее, машину времени! И я — я регулярно пользуюсь ею. И теперь предлагаю вам, Леонид, первому из прочих землян, совершить на ней путешествие!
— Куда полетим — в прошлое или будущее? — деловито осведомился Ленчик, аккуратно высвобождаясь из-под руки сэра Эшли.
Однако ответа он не дождался, потому что в глубине аристократической квартиры раздался шум. Сначала хлопнула дверь, а потом забубнили два женских голоса. Первый голос звучал резко, наступательно, он обвинял; второй — оправдывался. Сэр Эшли нахмурился, вздернул голову и с болезненной гримасой стал прислушиваться к разговору.
Изъяснялись женщины по-испански, однако для обеих язык, видимо, не был родным — поэтому Кате удалось, с пятое на десятое, кое-что понять в разговоре.
— Кто там у лорда?! — спрашивал за дверью наступательный женский голос. Кажется, акцент, с которым он звучал, был славянским. Последовал неразборчивый ответ — видимо, из уст той самой смуглой горничной.
— Он что-нибудь пил спиртное?! — обрушился новый громкогласный вопрос, и опять последовало неразборчивое виноватое бубнение.
— И он снова — рассказывал?! — И снова повинное «бу-бу, бу-бу» в ответ.
А затем дверь — другая дверь, в торце кабинета — распахнулась настежь, сквозь проем ворвался дневной свет — и вместе с ним здоровенная, широкоплечая деваха. Она была разъярена до последнего градуса каления.
— Аристократишка несчастный! — шипела она по-русски. — Гомик недоделанный!
Аристократ при появлении женщины чудесным образом переменился. Он съежился, казалось, сделался меньше ростом и попытался даже спрятаться за спину Кати.
Однако от гнева девахи не так-то просто было укрыться.
— На минуту нельзя одного оставить! — выкрикнула она по-прежнему по-русски и нанесла бедному сэру внушительный удар в плечо. — На рынок сходить! Сразу пьет, зараза, и мальчиков приводит!!
— Но, дорогая… — пролепетал в полном расстройстве хозяин на языке Оскара Уайльда, — медовенькая…
— А вы!… — обрушилась деваха на Катю на плохом английском. — Как вам не стыдно! Вы приходить мой дом, слушать его бредни, спаивать его! Вы разве не видеть — он больной человек?! Крэйзи!
— Но, солнышко мое, — прохныкал сэр Эшли, — зачем ты так говоришь обо мне?!
— А ты вообще молчи! — замахнулась на него деваха.
— Да говорите вы по-русски, — усмехнулась Катя, — мы из Москвы.
— Ах, во-о-от оно что!… — протянула широкоплечая женщина, переходя на родной язык и упирая руки в боки. — Из Ма-а-асквы!… И что же вам, интересно, здесь нужно?! Чего приперлись?!
— Да мы, собственно, здесь по делу… — вклинился Ленчик.
— По делу? — взвизгнула «леди». — По какому еще делу?
— Мы, вообще-то, к вам приехали… Если вы — Елена Выхухолева-Санчес-Эшли…
— Ну, я это. Только у меня до вас никаких дел нету.
— Понимаете, — с достоинством принялся объяснять Леонид, — фирма, которую я представляю, «Уж замуж за рубеж», по ошибке направила вам одно электронное послание. Оно представляет для нас огром… — Тут он вспомнил хабалку Галину из венецианского общественного туалета, закашлялся и быстро поправился: — Определенный интерес, и мы хотели бы…
— Тоже чушь несете, — резюмировала мадам Елена. — И писем я никаких не знаю. И вообще: давайте, валите отсюда. А то полицию вызову. А ты, — накинулась она на мистера Эшли на своем жутком английском, — чеши в процедурную. Тебе укол пора делать!
Аристократ прошел мимо собственноручно построенной по секретным чертежам Леонардо машины времени и послушно посеменил к двери.
— А что, он и вправду — сэр? — пытаясь сбить накал страстей, участливо спросила Катя у разгневанной Елены.
— Правда — неправда, какое тебе дело!… — буркнула та.
— Да просто я сама мечтала за английского аристократа замуж выйти, только не получилось, — кротко пояснила Катя, — а вам вот это удалось. — Она решила слегка поступиться гордостью ради налаживания взаимопонимания с бывшей русской гражданкой.
— Плохо ты мечтала, — фыркнула госпожа Эшли. — У меня, вон, вишь, и сэр, и денег куры не клюют. И к тому же голубой — в койке не надо отрабатывать.
— Раз он голубой — зачем же ему жена понадобилась? — изумилась Катя.
— Для блезира. И потом, я ж ему не просто жена, а еще и сиделка, — усмехнулась девушка. И презрительно добавила: — Вырождаются аристократишки. Трахаются в кругу семьи, женятся на сестрах двоюродных. К мальчикам в своих частных школах привыкают… Вот крышняк у них и едет… А я ухаживай… Специально, вишь, его родственники из России жену ему выписали — чтобы бесправная была, всем им
