распоряжении.
Мини-типография позволяла быстро напечатать и размножить любой текст.
Вскоре по всем «нахимовским» адресам ушло письмо одинакового содержания.
Послание Вероника отпечатала на несуществующем бланке несуществующего издательства «Морское дело».
Уважаемый товарищ такой-то (говорилось в письме), наше издательство готовит к, печати мемориальную книгу – альбом памяти теплохода «Адмирал Нахимов».
Мы знаем, что Вам довелось принять участие в последнем рейсе «Нахимова». Мы просим Вас прислать для этой книги свои воспоминания о последнем рейсе «Адмирала Нахимова».
Мы будем Вам очень признательны, если Вы напишете нам о той трагической ночи 31 августа 1986 года.
Как Вам лично удалось спастись?
Кто помогал Вам?
Что Вы видели вокруг?..
Вам, возможно, тяжело вспоминать эпизоды этой катастрофы, однако тем не менее во имя памяти погибших, во имя тех, кто не щадил себя ради спасения людей, – пожалуйста, напишите нам!
Все Ваши воспоминания, без какой-либо правки издательство планирует опубликовать в готовящейся к печати книге.
Мы также просим Вас, пришлите Вашу фотографию (желательно относящуюся к тому периоду времени) – она также будет напечатана в альбоме.
Памятный альбом планируется издать в октябре – ноябре 1992 года.
После выхода его из печати мы, перешлем Вам бесплатно один его экземпляр.
Ждем Ваших писем по адресу: 121614, Москва, абонентский ящик 1.
(После того как Вероника свернула деятельность кооператива, она оставила за собой один из своих абонентских ящиков на почте на Крылатских Холмах. Теперь он пригодился для личных писем.) С нетерпением ждем Вашего письма.
С уважением к Вам Вероника подумала, как подписаться – может быть, вымышленной фамилией? Но потом решила: какого черта?
Она ничего противозаконного не совершает.
И с этической точки зрения тоже вроде бы не делает ничего плохого.
Ничего плохого?
Но ведь она обманывает людей!..
Никакого 'альбома памяти «Нахимова» не предвидится!..
Обманывает?
Ну и что?
Кто сейчас народ не обманывает?
Разве с теми же «заговорами против пьянства» она людей не дурила?
Дурила – и деньги за это получала!..
А тут она действует абсолютно бескорыстно.
А потом, кто знает: может, она действительно опубликует пресловутый альбом?
Почему бы и нет? Какой-никакой, а опыт издательской деятельности у нее имеется.
А такой альбом, возможно, станет пользоваться спросом.
Люди обожают читать о всяких катастрофах.
На издании альбома, наверно, даже удастся заработать…
В итоге после некоторых колебаний Вера подписалась под письмом своей настоящей фамилией (только должность себе присвоила совсем чужую):
Главный редактор издательства «Морское дело» Вероника Веселова Но, конечно, не ради восстановления памяти погибших разослала Вера эти письма.
Она преследовала совсем иную цель. 'Со времени катастрофы, – думала она, – прошло почти шесть лет.
Шок и ужас давно миновали…
Плохое забылось.
Хорошее подернулось розовым флером…
А люди – существа тщеславные.
Их хлебом не корми, дай увидеть свою фамилию (а пуще того – фотографию) напечатанной.
Поэтому те, кому нечего скрывать, напишут мне.
Обязательно напишут… И фото свои пришлют…
И вот тех, кто мне ответит, я из своего списка вычеркну… Раз ответил – значит, ему нечего скрывать…
Ответил – значит, невиновен…
А может, кто-то мне напишет, что видел, как убивают папу и маму…
У меня появится лишний свидетель…
Лишнее доказательство… И еще… На это, правда, рассчитывать трудно, но каких только чудес не бывает…
Вдруг убийца окажется неосторожным – или тщеславным?
И он пришлет свои воспоминания?
Разумеется, вымышленные, обеляющие себя?
А к ним приложит собственную фотографию?.. Тогда все будет совсем просто: его-то лицо я запомнила очень хорошо…
Слишком хорошо…'
Итак, одинаковые депеши Вера разослала по всем «нахимовским» адресам в январе девяносто второго года.
Сорок семь писем возвратились с пометкой: «Адресат выбыл». Однако в то же время Вера стала получать и ответы, и фотографии. К сентябрю девяносто второго их оказалось даже больше, чем она рассчитывала. В общей сложности 388 писем, с мемуарами, порой весьма подробными, и фотографиями.
Среди тех, кто откликнулся, убийцы, судя по фото, не было. Однако на это Вера не особо и рассчитывала. Слишком просто бы все оказалось…
Значит, 388 человек, ответивших ей, можно было вычеркивать из списка.
Убийцу следовало искать среди оставшихся.
Искать – но как?
Послать повторное письмо с той же просьбой?
Додолбить людей своей настойчивостью?
Ну, получит она еще десять, ну двадцать писем в ответ… Еще десять-двадцать человек вычеркнет из списка… Нет, это не выход…
Или – лично объехать каждый из оставшихся адресов?
Но сколько времени на это уйдет!..
Жертвы «Нахимова» проживали не только в Москве, Питере или на Волге, но и на Украине, в Казахстане, на Урале и даже во Владивостоке!..
Нет, новая атака в лоб не получится. А никаких оригинальных идей по поводу поиска убийцы у Вероники больше не было.
Значит, решила она, надо оставить пока все как есть. Решение придет само.
Надо только подождать… Опять – ждать… Но жизнь уже научила ее терпению.
Тем более что дел у Вероники хватало.
Приготовлением пищи, уборкой в коттедже, стиркой по-прежнему занималась Антонина Елисеевна.
Она и жила здесь, в гостевых комнатах на третьем этаже.
Однако выяснилось, что дом – совсем не городская квартира. Он, словно маленький Васечка, требовал не механического бездушного ухода, а любовного, ласкового призора.
