— Кто такая Франсина?
— Сестра Тома. Живет в Нью-Йорке. Они с Томом души друг в друге не чаяли.
— Миссис Бредли, что за служебные записки показывал мне Чарлз Блейн.
— Если вы видели служебные записки, подписанные моим мужем, мистер Флетчер, значит, вам подсунули подделки. Другого объяснения я не нахожу. Раз или два в разговоре со мной Чарли отозвался о Томасе, как о живом, в настоящем времени. Тогда я подумала, что он просто оговорился. А после публикации вашей статьи… в среду… я, наконец, все поняла. У Чарли, должно быть, случился нервный срыв. А потому в четверг утром я вызвала Чарли к себе и сказала ему, что Том уже с год как умер. После чего отправила его с женой в длительный отпуск.
— В Мексику.
— Они поехали туда? О, да, я знаю, что они и раньше отдавали предпочтение Мексике. Когда он вернется, будем разбираться. Если он действительно решился на подлог… Ну, не знаю. У вас нет копий этих служебных записок, мистер Флетчер?
— Нет.
— Жаль. Сами видите, я не знаю, что и делать. Все очень запутано.
— Вы намерены и дальше руководить компанией, миссис Бредли?
— Нет! Упаси Бог! — на ее лице отразился ужас.
— Вы продаете компанию?
— Нет. По отношению к детям это было бы несправедливо. Франсина приедет сюда, как только уладит все свои дела в Нью-Йорке. Она куда умнее меня, знаете ли. С Томом они очень схожи. Мне всегда казалось, что они и мыслят одинаково. Она у нас деловая женщина, — Энид Бредли рассеянно оглядела комнату. — Франсина приедет через полтора-два месяца.
Наступила неловкая пауза.
— Даже не знаю, что и сказать, — прервал молчание Флетч.
— Не надо ничего говорить. Я вижу, вы не хотели причинить нам вреда. Так уж получилось, что вы попали к человеку, временно тронувшемуся умом. Вы же не могли этого знать. Если хотите, я позвоню вашему главному редактору. Скажу ему о нашем разговоре. Расскажу о Чарли, о его собачьей привязанности к моему мужу…
— Большое вам спасибо, но толку от вашего звонка не будет. Я и так прославился тем, что процитировал человека, уже отошедшего в мир иной. И об этом будут помнить до конца моих дней.
— Мистер Флетчер, чем я могу вам помочь? Репортеры много не зарабатывают, это я знаю, а теперь вас еще и уволили. Боюсь, в этом есть и наша вина. Мне следовало предугадать, что Чарли Блейн тронется рассудком.
— Спасибо за предложение, но мне ничего не надо. Позвольте поблагодарить вас за то, что приняли меня, несмотря на сложившиеся обстоятельства.
— Все это очень печально.
Энид Бредли поднялась и проводила Флетча до двери. Более они не обменялись ни словом.
Глава 14
— Холодного пива, — заказал Флетч. — Если оно у вас есть.
Бармен «Девятнадцатой лунки»[9], так назывался бар в Саутортском загородном клубе, поначалу хотел спросить, а как тот попал на территорию клуба, но передумал, налил в кружку пива и поставил ее перед Флетчем.
— Благодарю, — улыбнулся Флетч.
Во время турнира незнакомцы в клубе так и кишели: многие участники приезжали с болельщиками.
В дальнем конце бара, у окон, выходящих на поле для гольфа, толпились небрежно одетые, громко разговаривающие между собой мужчины. За столиками сидели две пары, одевшиеся к обеду.
— Пеббл-Бич, — вещал один из мужчин. — Никто не верит тому, как я сыграл в Пеббл-Бич. Даже я теперь этому не верю!
Говорили они по одному и все разом, сопровождая чуть ли не каждую фразу взрывами хохота. Флетч потягивал пиво.
Кружка его почти опустела, когда кто-то из них обратился к высокому, крепко сложенному мужчине в очках.
— Алекс, я думал тебе не удастся уложиться в положенное число ударов на седьмой лунке.[10]
— Однако мне это удалось, — улыбнулся Алекс.
Флетч подхватил кружку, направился в дальний конец бара, смешался с мужчинами, смеясь вместе с ними. Вскоре он уже стоял рядом с Алексом.
А еще через какое-то время, дождавшись паузы в общем разговоре, обратился к нему.
— Вы — Алекс Коркоран, не так ли?
— Вы не ошиблись, — подтвердил мужчина.
— Второй призер не самого большого, но уж самого гостеприимного турнира в Соединенных Штатах Америки, — добавил кто-то из мужчин чуть заплетающимся языком.
— Поздравляю, — Флетч отсалютовал кружкой.
— А сейчас наступает время молодых, — Алекс поднес ко рту бокал джина с тоником. — Я-то уже выдохся, думаю только о том, как добраться до постели, а вам хоть бы что. Свеженькие, как огурчики.
— Мы с вами уже встречались. Как называется тот клуб… — Флетч описал полукруг, охватив всю восточную часть страны, подразумевая, что где-то там находился гольф-клуб, название которого выпало у него из памяти.
— Юстон.
— Да. Юстон.
— Вы вышли со мной в финальную часть?
— Нет, я выбыл из борьбы на предварительном этапе. Но наблюдал за вашей игрой. Потом мы поболтали в баре.
Алекс Коркоран рассмеялся.
— Извините, не припоминаю.
— Мы говорили об «Уэгнолл-Фиппс». Вы работаете в «Уэгнолл-Фиппс», так?
— Нет, — воскликнул стоящий рядом мужчина. — Он не работает в «Уэгнолл-Фиппс». Он — президент компании!
— Он вообще не работает, — добавил второй.
— Я работаю в «У-эф» уже семь лет, — внес ясность Конкоран. — А президентом стал после того, как компания отказалась от обслуживания любителей горных лыж.
Все дружно рассмеялись.
— Джерри выдрали, как мальчишку. Обслуживание любителей горных лыж, — покачал головой один из гольфистов. — Внезапно этот бизнес стал противозаконным и антиамериканским.
— Все зависит от того, кого обслуживаешь.
— Вернее, кого подкупаешь.
Турнир окончился, так что теперь гольфистов веселила любая фраза.
— Алекс, а что случилось с Джерри?
— Посвятил остаток дней горным лыжам, — ввернул кто-то.
— Да, ушел на пенсию. И поселился в Аспене.
— Экс-президент «Уэгнолл-Фиппс» сейчас живет в Мексике, — внес ясность нынешний президент, — и его пенсия больше моего жалования.
— Правда? — удивился один из гольфистов. — Грехи, выходит, высоко оплачиваются.
— Пенсия у него очень большая, — подтвердил Коркоран. — А тот скандал ни в коей мере не
