маленькими глотками и заказал «кока-колу». К сожалению, и безалкогольный напиток принесли теплым.
А перед самым полуднем он увидел Чарлза Блейна. В длинных шортах и желтой рубашке, в очках в тяжелой оправе и сандалиях на босу ногу, он вышел из отеля и направился к бару.
Войдя в тень пальмовых листьев, Блейн остановился, огляделся. Взгляд его скользнул по Флетчу, сидевшему за столиком в одним плавках. Блейн мигнул, вновь уставился на журналиста. Нахмурился, словно заметил ошибку в гроссбухе, повернулся, чтобы уйти, но передумал и, после короткого колебания, подошел к столику Флетча.
— Из вас получился бы хороший бухгалтер. Вы не привыкли сдаваться, — прокомментировал Чарлз Блейн появление Флетча в Сан-Орландо.
Флетч отвел взгляд от океана.
— Из меня получился бы и хороший репортер. Жаль только, что обе эти профессии для меня недоступны.
Блейн положил руку на спинку свободного стула.
— Вы не будете возражать, если я сяду?
— Я прилетел в Пуэрто де Сан-Орландо не для того, чтобы пить воду, — заметил Флетч.
Блейн сел.
— Чего желаете? — спросил Флетч. — Теплого пива или теплой «кока-колы».
— Джин с тоником.
— Разумно, — кивнул Флетч. — Пожалуй, и я составлю вам компанию.
— В Мексике превосходные лимоны, — поделился Блейн своими наблюдениями.
— Я в этом не сомневаюсь.
Подошла юная официантка, покачивая пышными бедрами. Приняла заказ, прошествовала к стойке бара.
— Хорошо отдыхается? — спросил Флетч Блейна.
— Да, благодарю.
— Необычное место вы выбрали для отдыха.
— Зато здесь все дешево, — и Чарлз Блейн перечислил стоимость всех товаров, продающихся в Сан-Орландо, в песо и долларах, включая продукты, напитки, одежду и сувениры.
— А как ваш нервный срыв? Идете на поправку?
— А он у меня был?
— Энид Бредли утверждает, что да.
— Правда? Наверное, у кого-то из нас действительно не все в порядке с нервами, то ли у меня, то ли у Энид.
— Она полагает, что у вас. Вы были без ума от ее мужа, а потому не можете примириться с тем, что он мертв. И продолжаете говорить о нем в настоящем времени.
— Я? Без ума от Томаса Бредли?
— Разве это не так?
— Томас Бредли был моим боссом. Я воспринимал его, как мой стол, стул, бюро, калькулятор. Босс — неотъемлемая часть конторского оборудования. И его замена ни у кого не вызывает никаких эмоций.
— Однако у меня есть доказательства обратного. Вы уверовали, что Томас Бредли жив и, ради поддержания этой иллюзии, пошли даже на подлог: показали мне служебные записки, вроде бы подученные от него.
Блейн коротко улыбнулся.
— Что привело вас сюда, Флетчер? О чем вы хотели меня спросить?
— Томас Бредли был ковром?
Брови Блейна изумленно поползли вверх.
— Что-то я вас не понимаю.
— Ничего удивительного. И я вас не понимаю.
Блейн осушил свой бокал и дал знак официантке принести второй.
— Отпуск в Мехико может кого угодно превратить в алкоголика. Жара, духота, а пить местную воду — себе дороже. Везде только и пишут, что ее потребление гарантирует расстройство желудка. Я подсчитал, что из-за плохого качества воды спиртного в Мексике пьют в три раза больше, чем могли бы.
— Цинизм — неотъемлемое качество хорошего бухгалтера.
— Совершенно верно, — кивнул Блейн. — Как и хорошего репортера.
— Если мы оба такие классные специалисты, как вышло, что мы сидим у черта на куличках, а наши работодатели любят нас не больше, чем зубную боль.
Блейн пригубил второй бокал.
— Если я правильно понял, вы потеряли работу?
— Я потерял работу. Я потерял карьеру. Теперь меня не возьмут даже в «Ливенуортский левитатор».
— А разве есть такая газета?
— Тетя вашей жены сказала, что вы начисто лишены чувства юмора.
— Хэппи? Вы общались с Хэппи?
— Конечно. Благодаря ей я вас и нашел.
— Тетя моей жены…
— …Счастливая женщина?
— Да.
— Очень милая дама. По классификации Флетча это означает, что она накормила меня.
— Я удивлен, что вы смогли найти меня здесь. Мне казалось, что таких денег у вас нет.
— Разумеется, нет. А ваш так называемый отпуск оплачивает «Уэгнолл-Фиппс»?
— Да, — признал Блейн.
— Я рад, что Энид Бредли не отправила вас приходить в себя от нервного срыва на остров Макдональда.
— А где он находится?
— Почему бы нам не закончить со светской болтовней, мистер Блейн, и не перейти к делу.
Чарлз Блейн кивнул, словно после длительных переговоров, соглашаясь на не слишком выгодные условия. Откинулся на спинку стула.
— Полагаю, я должен перед вами извиниться.
— Наконец-то мы куда-то приплыли.
— Действительно, я вас использовал. Сознательно. Разумеется, не вас лично. За это я и извиняюсь. Я использовал прессу. Мне казалось, что я вправе это сделать. К сожалению, я упустил из виду, забыл, что пресса состоит из конкретных людей, которым мои действия могут причинить немалый урон.
— Черт побери. Я сейчас заплачу.
— Я извинялся, — пояснил Блейн.
— Будем считать, что вы прощены. Пока. А теперь, пожалуйста, переходите к фактам.
— Фактов-то у меня нет. Я сам хотел выяснить, что к чему. Едва ли можно ставить мне это в вину.
— Разберемся и с этим.
— Итак, я работал… работаю… в «Уэгнолл-Фиппс». Не самая большая компания в мире, но эффективный, слаженно работающий концерн, приносящий немалую прибыль. Томас Бредли, его основатель, занимает пост председателя совета директоров. Благоразумный, спокойный человек, хороший бизнесмен. Все в нем хорошо, кроме длинных похабных анекдотов, которые он так любил рассказывать.
— Вам не нравились его похабные анекдоты?
— Я не понимал, в чем, собственно, соль. Моя жена и я… мы — самая обычная супружеская пара. И в семейной жизни не признаем экстравагантности, — Блейн чихнул.
— Понятно.
— Он женат на Энид больше двадцати лет. У них двое детей.
