Конечно, это почти наверняка выдаст их. Этлау мог творить всё, что угодно, — это его епархия (да и то сказать — уж не по тому ли приснопамятному заклинанию, что вернуло Сугутору, как самое меньшее, некую
Ученик Даэнура хорошо помнил уроки наставника. Не так уж часто приходилось ему хаживать по настоящим лабиринтам, но заклятье сложилось словно само. Проворно извиваясь, от ног некроманта поползли сотни и сотни чёрных, как сама темнота, змеек. Вверх, вниз, вперёд, назад. Они обязательно отыщут дорогу… однако и сами не останутся незамеченными. Святые отцы вряд ли упустят такой шанс, неважно, подстраивал Этлау этот «захват» или нет.
— Ждём, дочка. Драконица молча кивнула. — Знаешь, пап… я стала скучать по Чёрной башне, несмотря ни на что. Там ведь было не так плохо — во всяком случае, мы были вместе и могли говорить сколько угодно, и до поры до времени никто не пытался нас… — Она уткнулась лбом в плечо Фессу, голос неожиданно Дрогнул. — Я всё вспоминаю лестницу иллюзий. Лестницу, до конца которой мы так и не дошли. А что, если Она хотела показать нам что-то совсем другое? Навести на какую-то мысль?..
— Рыся, дочка… — Фесс осторожно обнял худые плечи. — Сущность пыталась сделать из меня настоящего Разрушителя. Она показала нам поури. Она хотела, чтобы мы повели их. Чтобы мы…
— И мы повели их. — Рысь резко вскинула подбородок, взглянула Фессу прямо в глаза. — Мама сказала мне из моей крови, как надо действовать. Если бы не лестница, я сама вряд ли бы догадалась.
— Ну, вот ты сама и ответила, зачем Ей это потребовалось, — начал было некромант, однако девочка-дракон яростно затрясла головой.
— Мы едва начали спускаться. И появился карлик Глефа. Которого потом не оказалось в войске, явившемся по моему зову. Который…
— Я помню, — мрачно обронил Фесс.
— Загадка. Шарада. Намёк, от которого мы отмахнулись… — не успокаивалась Рысь.
— Тоже мне намёк, — хмыкнул Фесс.
— Он ещё появится. — Рысь убеждённо прижала кулачки к груди.
— Вот когда появится, тогда и поговорим… ага! Змейки, похоже, что-то унюхали. Дочка, вниз!
В отличие от прочих лестниц, винтами врезавшихся в чёрный камень, эта спускалась прямо, как стрела, только становилась всё уже и уже.
Некромант ощутил внезапную дурноту, необъяснимый страх и удушье. Заклятье не могло ошибаться, оно обязано было указать дорогу к выходу; отчего же становится так муторно, словно его поразила боязнь замкнутых пространств?
— Это ж ведёт в тупик… — бормотала за его спиной Рыся.
Лестница и впрямь закончилась тупиком, грубой и явно наспех возведённой кирпичной перегородкой.
— Ага, — тон Рыси изменился. — Здесь мы пройти сможем…
Недолго думая, девочка перекинулась. В узком коридоре массивной драконице пришлось повозиться, однако хлипкую перемычку Рысь разнесла вдребезги, обойдясь вовсе без магии. Хватило лишь нескольких ударов хвостом.
— Замуровать думали, — не без самодовольства сообщила она.
За перегородкой оказалась небольшая округлая камера, из неё в разные стороны уводили ещё пять проходов, настолько узких, что Фессу пришлось протискиваться боком. Рысь пробиралась следом, проход шёл ровно; и вот наконец запахло водой. Тоннель вывел их куда-то к одному из речных рукавов, пущенных в глубоком подземелье к самому урезу.
— Ф-фух, — выдохнула драконица.
Впереди смутно замаячили отблески одиночных факелов на чёрной поверхности подземного канала. Стены же прохода продолжали сдвигаться, так что Фесс аж захрипел; грудь сдавило, он едва дышал, но левая рука некроманта уже зацепилась за обрез стены, пальцы ощутили прохладу влажного снаружи камня; он поднатужился, преодолевая последний локоть.
— Па-ап! — взвизгнула за спиной Рыся.
Скрип. Тяжкий, подсердечный, режущий. Словно пришёл в действие древний исполинский механизм, глубоко в толще стен, в незримых каморах провернулись зубчатые колёса и червячные передачи. Стены разом надвинулись на некроманта, так что захрустели рёбра. Угол под отчаянно цепляющимися пальцами вдруг повернулся, каменные плиты сошлись, отрезая Фесса от спасительного подземного канала.
Вторая такая же плита всунулась, точно тупоголовая змея, между ним и Рысей.
Каменная гробница стиснула некроманта так, что он вообще не мог пошевелиться, не мог даже повернуть голову. Фесс зарычал от ярости — так глупо, так по-детски попасться в несложную, даже не магическую, а механическую ловушку! Конечно, его поисковое заклятье непременно засекло бы насторожённые чары, а вот простейшую нажимную панель (или что у них здесь) — не смогло. Расслабился некромант, слишком долго гулял по катакомбам Инквизиции, как по ордосскому проспекту.
Впрочем, ничего особо страшного. Поймавшее их устройство — даже не хищная тварь, а лишь тупой, хоть и мощный, механизм. Достаточно аккуратно сдвинуть соответствующие рычажки, и…
Фесс уже приготовился сплести ещё одно заклятье поиска, когда его тюрьма внезапно пришла в движение. Где-то совсем рядом загромыхали шестерни, заскрипели блоки, и каменный саркофаг медленно поплыл куда-то вверх.
И одновременно навалилось знакомое чувство давящей тяжести, пустоты, сосущего ничто — где-то совсем рядом привели в действие негатор магии. Неведомая сила тупо давила и плющила, вызывая дурноту пополам со спазмами.
Некромант зло усмехнулся. Когда-то давно, в том же Эгесте, ему почти удалось сломать такой негатор. Сила Западной Тьмы; но, возможно, в пределах Эвиала найдутся и другие, кто не откажет ему в помощи?
Сверху в клетку пробился свет — кто-то внёс в помещение сразу несколько масляных ламп.
— Да, ваше преподобие… — напрягшись, Фесс различил чей-то гнусавый голос. — Всё в лучшем виде, ваше преподобие… Его святейшество сейчас пожалуют.
Его святейшество. Фесс удостоился визита аркинского архипрелата. Немалая честь.
Второй раз он попадал сюда. В прошлый — спасение пришло лишь чудом, Эйтери, Север и Безымянная вытащили его с эшафота. А до этого Маски, давно не подававшие о себе весть Маски, не дали ему умереть по собственной воле. Тогда он, Фесс, долго беседовал с отцом Этлау о разных вещах, и инквизитор, отчаявшись выудить у некроманта секрет «борьбы с Разрушителем», отдал приказ о казни. Решил, что Тьма испугана, что странные события, имевшие место от Семиградья до Кинта Дальнего и Салладора, — признак Её растерянности, страха потерять своё орудие… Наивный. Всё это время, похоже, Этлау сам оставался Её орудием, а Она смотрела, кто из них двоих возьмёт верх. И, возможно, хватало других кандидатов в Разрушители, просто ждущих где-то своего часа.
Каменные плиты не расходились. Никто и не думал освобождать некроманта или, как в прошлый раз, «ставить его перед суровым, но беспристрастным судом». Магия, как и следовало ожидать, блокирована.
И где Рысь? Что с ней? Когда Фесса взяли в Салладоре, он был один и действительно мог умереть в любой момент по своему выбору; а что делать теперь, когда он отвечает ещё и за бедовую драконицу по имени Аэсоннэ?
Потом послышались голоса. Сразу множество, негромких, преисполненных небывалой почтительности.
— Осторожно, Ваше святейшество, ступенька…
— Сюда, Ваше святейшество, кресло…
— Подушка под ноги, Ваше святейшество… Там, похоже, суетилось целое полчище слуг.
— Откройте ему лицо, — проскрипел новый голос. Наверное, самого святейшего архипрелата.
Вновь заскрипели какие-то инструменты, и одна из плит немного опустилась. Фесс по-прежнему не мог повернуть головы, но инквизиторы всё рассчитали правильно — некромант смотрел прямо в глаза аркинскому предстоятелю.
