Ноги из глины (пер. М.Губайдуллин)

Именно здесь. Он пришел точно на похороны. Двойные похороны.

* * *

– Похоже, настало тяжелое время для големов, – сказала Ангуа. В канаве лежала глиняная рука. – Это уже третий разбитый на улице голем.

Впереди послышался треск, и из окна более или менее горизонтально вылетел гном. Он треснулся железным шлемом о мостовую, выбив фонтан искр, но тут же вскочил и бросился обратно через дверь.

Через секунду он опять вылетел в окно, но был остановлен Кэрротом, который поставил его на ноги.

– Здравствуйте, мистер Рудокоп! С Вами все в порядке? И что здесь происходит?

– Этот чертов Буравчик, капитан Кэррот! Вы должны арестовать его!

– Почему, что случилось?

– Он отравляет людей, вот почему!

Кэррот бросил взгляд на Ангуа и переспросил Рудокопа:

– Отравляет? Это очень серьезное обвинение.

– Да что Вы говорите?! Да мы вместе с миссис Рудокоп всю ночь не спали! Я ничего об этом ничего такого и не думал, пока не пришел сюда и не увидел, что сюда и другие пришли жаловаться…

Он попытался вырваться из рук Кэррота.

– Знаете что? – закричал он. – Знаете что? Мы заглянули в его ледник и знаете что? Вы знаете что? Знаете, что он продавал нам под видом мяса?

– Скажите мне, – сказал Кэррот.

– Свинину и говядину!

– О, господи.

– И баранину!

– Вах, вах.

– Почти никакой крысятины!

Кэррот покачал головой с двуличностью торговцев.

– А Храпун Глодссонсанклессон сказал, что он ел Крысиный Сюрприз вчера вечером и он клянется, что там были куриные косточки!

Кэррот отпустил гнома.

– Стой здесь, – сказал он Ангуа, и, пригнувшись, зашел в «Нору Съедобных Деликатесов Буравчика».

В него полетел топор. Он почти рассеянно поймал его и небрежно отбросил его в сторону.

– Ой!

Рядом с прилавком была куча-мала из гномов. Насущная тема ссоры уже давно была забыта и, это были гномы, шли разборки по важнейшим вопросам, таким как, чей дед у чьего деда стащил право на разработку шахты триста лет назад, и чей топор сейчас торчит в чьем-то горле.

Но с появлением Кэррота ситуация изменилась. Борьба, в общем, прекратилась. Драчуны попытались придать себе вид, что они просто стоят там.

Послышались неожиданные и общие возгласы:

– Топор? Какой топор? А, этот топор? Я его просто показывал своему давнишнему приятелю Бьерну, старому доброму Бьерну стало что-то душно здесь.

– Хорошо, – сказал Кэррот. – Что тут говорят о яде? Сначала мистер Буравчик.

– Бесстыжая ложь! – закричал Буравчик откуда-то из-под кучи-малы. – У меня отличный ресторан! У меня такие чистые столы, что с них можно кушать!

Кэррот поднял руку, чтобы остановить этот поток оправданий.

– Тут кто-то что-то сказал о крысах, – сказал он.

– Я сказал им, я использую только лучших крыс! – заорал Буравчик. – Отличных упитанных крыс из самых лучших мест! Никаких крыс с мусорок! И их очень тяжело достать, уж поверьте мне!

– А когда Вы их не можете достать? – спросил Кэррот.

Буравчик замолчал. Трудно лгать Кэрроту.

– Хорошо, – промямлил он. – Наверно, когда их не хватает, я добавляю немного курятины, может, чуть говядины…

– Ха! Чуть? – заорали со всех сторон.

– Да посмотрите его ледник, мистер Кэррот!

– Да, он использует вырезку и вырезает из нее ножки и заливает соусом из крыс!

– Я не знаю, стараешься, как можешь, чтобы все было по приемлемой цене, и что получаешь вместо спасибо? – горячо воскликнул Буравчик. – Ноги беготней до мяса сбиваешь.

– Ты сбиваешь их до поддельного мяса!

Кэррот вздохнул. В Анх-Морпорке не было законов по охране здоровья. Все равно, что устанавливать детекторы дыма в аду.

– Хорошо, – сказал он. – Но нельзя же отравиться говяжьей вырезкой. Честно, нет. Нет. Нет, заткнитесь вы все. Нет, мне все равно, что вам говорили ваши мамы. А теперь, я хочу узнать об этом отравлении, Буравчик.

Буравчик, наконец, встал на ноги.

– Мы приготовили вчера вечером Крысиный Сюрприз на ежегодный ужин Сыновей Кровавого Топора, – сказал он. Вокруг зарычали. – И это были крысы, – повысил он голос, заглушая жалобы. – Больше ничего нельзя использовать, слушайте, там обязательно надо запекать крысиные носы в булочки, понятно? Лучшие и жирные крысы пошли на это, позвольте мне сказать!

– И вы все заболели после этого? – спросил Кэррот, доставая блокнот.

– Потели всю ночь!

– Не могли видеть!

– Я клянусь, что знаю каждую закорючку на двери туалета!

– Я запишу это как «определенно», – сказал Кэррот. – Что еще было в праздничном меню?

– Грызун-аля-гриль в крысином креме, – сказал Буравчик. – Все приготовлено согласно правилам гигиены.

– Что Вы имеете в виду «согласно правилам гигиены»? – спросил Кэррот.

– Повару надо обязательно вымыть руки после приготовления пищи.

Все гномы закивали. Конечно, это отвечает правилам гигиены. Нельзя чтобы люди ходили с окрысиными руками.

– Все равно, вы же ели здесь годами, – сказал Буравчик, чувствуя что инициатива переходит на его сторону. – Это же первый раз, когда возникла какая-то проблема, не так ли? Мои крысы всем известны!

– Ваши цыплята теперь тоже будут известны, – сказал Кэррот.

Вокруг засмеялись. Даже Буравчик присоединился.

– Хорошо, я извиняюсь за цыплят. Но дело не в них, или плохих крысах, вы же знаете, я покупаю их у Крошки Безумного Артура. Ему можно доверять, что бы там еще о нем не говорили. Ни у кого нет крыс лучше. Все это знают.

– Это Крошка Безумный Артур с Глим-стрит? – спросил Кэррот.

– Да. Почти никаких замечаний по ним.

– У Вас остались еще крысы?

– Одна или две, – выражение Буравчика изменилось. – Уж не думаете ли Вы, что он их травит? Я никогда не доверял этому маленькому сволочуге!

– Я проведу расследование, – сказал Кэррот, пряча блокнот. – Я бы хотел взять немного крысятины, пожалуйста. Тех крыс. С собой, – он посмотрел на меню, пошарил по карману и вопросительно посмотрел через дверь на Ангуа.

– Совершенно не обязательно их покупать, – слабо сказала она. – Это