Таня не пошевелилась. Она ждала, что скажет Костя. Решения Анатолия оказывались слишком поспешными, слишком простыми.
– Не могу я сейчас вести машину. Я еще кого-нибудь задавлю.
– Не думал я, что ты окажешься таким слабаком! – воскликнул Анатолий, но его слова никого не задели.
– Дело не в слабости. Получается, что мы все перепугались и просто разбегаемся. Так не годится.
– Что ты предлагаешь?
– Разберемся сначала с Таней.
– Я пойду, Костя? – спросила Таня, обернувшись.
– Доберешься?
Не отвечая, Таня вышла из машины, осторожно, стараясь не шуметь, закрыла дверцу, подняла капюшон и, не оборачиваясь, почти бегом направилась к мерцающему в темноте проспекту. Она легко проскользнула под фонарем, перепрыгнула через лужу, но неудачно, и пошла, уже не выбирая дороги.
– Хитра баба, а? – сказал Анатолий. – Была пьяна, ничего не видела, злодеи напоили… И взятки гладки. Ничего, вспомнит, касатка, все вспомнит. Никуда не денется.
– Что вспомнит?
– Да это я так… К вопросу о девичьей памяти. Что будем делать?
– Поехали ко мне.
– Ну что ж, ты меня достаточно повозил, теперь я тебя покатаю. Странные дела происходят… То ты уговаривал меня не садиться за руль, теперь сам не хочешь вести… Что-то за этим стоит, а?
– Наверно, – ответил Костя, стараясь, чтобы его голос прозвучал как можно безразличнее.
Анатолий пристально посмотрел на него, но ничего не сказал. Молча сел за руль, развернул машину и, стараясь не выезжать на освещенные улицы, проехал в старую часть города. Начавшийся было дождь опять прекратился, и он выключил «дворники» – в них не было нужды. Загнав машину в длинный просторный сарай и выключив мотор, он повернулся к Косте.
– Ну что, отпустило?
– Не знаю… Какое-то оцепенение. – Перед глазами Кости все еще стояла недавняя картина, увиденная из машины: мокрый асфальт, свернувшийся человек в светлом плаще и в стороне туфля, наполняющаяся дождевой водой. Опершись о дверь сарая, он прижался затылком к холодной скобе и поднял лицо.
– Похоже, что и мне не лучше. – Анатолий встал под навес, услышав, как дождь опять зашелестел в листве, застучал по железной крыше сарая. – Машина остается?
– Пусть…
– Здесь ее не скоро найдут.
– Нас найдут. А мы уж приведем их сюда, покажем и где машина, и что с ней.
– А не отправить ли тебя куда-нибудь в командировку?
– Не получится.
– Почему? Документы оформим вчерашним числом, а? Там тебя и починят, и покрасят…
– Меня из города не выпустят.
– А может, попытаешься?
– Все уже перекрыто, Анатолий Васильевич. Нас ждут на всех постах области.
– Да… Ну ладно. Я пойду? – спросил Анатолий. – К девяти буду в управлении. Там и встретимся.
– Если ничего раньше не произойдет, – пробормотал Костя.
Анатолий неловко поднял куцый воротничок плаща и, сунув руки в карманы, вышел со двора. А Костя попытался представить себе, что сейчас делается в городе. Пострадавший доставлен в больницу. Вряд ли он остался жив, учитывая скорость и те повреждения, которые остались на машине. Скорость была под сто… Это тронуться надо, чтобы в такую погоду по такой дороге давать сто километров. Ошалел Анатолий, ошалел. Что-то у него там с Татьяной произошло… Ну ладно, разберутся. Позади шла машина, на перекрестке она была минут через пять. Того бедолагу подобрали, отправили в больницу. Дежурный врач звонит в милицию. Значит, оперативная группа уже там, на месте. Замерили след, сфотографировали отпечатки шин… Марка машины установлена, цвет тоже. Наверняка на плаще, на брюках остались следы краски… Откуда может ехать черная «Волга» в это время по этой трассе? Конечно, аэропорт. Как бы там ни было, а именно аэропорт они заподозрят в первую очередь. И будут правы. Опросят грузчиков, официантов, буфетчицу… И сразу выйдут на нас, мимо нас они просто не смогут пройти. Такси, частные машины отпадают. Остается десяток машин, и среди них эта вот, персональная. Да, боюсь, и Анатолия с его Татьяной они знают, не первый раз… А пара заметная, тем более не пассажиры, это тоже сразу видно. Все ясно – к началу рабочего дня в управлении надо ждать гостей…
Костя успел заварить чай, поджарил колбасу и уже собирался сесть за стол, как услышал частый стук в окно. Обернувшись, он увидел смазанное лицо Анатолия. И не удивился, словно ждал, что тот вернется. Не мог этот вечер закончиться вот так легко и просто – слишком много неясностей осталось, слишком много вопросов повисло в воздухе.
– Заходите! – Костя приглашающе махнул рукой, показал на чайник.
– Нет. – Анатолий покачал головой и тоже махнул рукой. Выходи, дескать, сам, здесь удобнее.
– Тоже верно, – согласился Костя. Он выключил газ, с сожалением посмотрел на свой ужин, набросил куртку и, погасив свет, вышел.
Вода стекала с навеса прямо на голову Анатолия, на плечи, похоже, лилась за воротник, а он то ли не замечал холодных струй, то ли нарочно встал под этот душ. Уже не было в нем обычной напористости и превосходства. На пороге топтался обычный парень тридцати с лишним лет с поднятым воротником и неуверенной улыбкой.
– Не помешал? – спросил он, и Косте стало неловко, будто Анатолий сам уступал свое первенство, но уступал как-то униженно, прося снисхождения.
– Как не помешали, Анатолий Васильевич! – проговорил Костя, не торопясь принимать новые условия. – Даже поесть не успел. Вам легче, говорят, неплохое мясо подают в аэропортовском ресторане?
– Это только говорят, – поморщился Анатолий, услышав про аэропорт, ресторан, ужин, закончившийся так неудачно.
Они прошли к маленькой круглой беседке, стоявшей посредине двора, сели на скамейки у противоположных сторон. Костя поднял руку над головой, нащупал выключатель. Вверху вспыхнула маленькая желтоватая лампочка. Со стороны можно было подумать, что в беседке разговаривают двое припозднившихся приятелей, которых дождь загнал в это неуютное место.
– Ну что… Не обойдется? – спросил Анатолий, помолчав.
– Вряд ли… Скорость была слишком большая.
– Откуда он взялся, ума не приложу!
– Из-за угла вышел. А когда на середине дороги оказался, его ослепило. У него, похоже, с глазами неважно, он же в очках был…
– Когда ты успел все заметить?
– Да, в очках, в берете, светлом плаще, с портфелем под мышкой. Что-то ценное было там для него… Бумаги, записи, книжки…
– Деньги, – подсказал Анатолий.
– Нет, он не из денежных. Стоптанные туфли, бахрома на штанах…
– И это увидел?!
– Мы рядом проехали. Он сделал самое разумное – остался стоять на осевой. Будь скорость поменьше, можно было легко проскочить… Дорога свободная, встречных машин нет…
Да я бы и на этой скорости проскочил! – подхватил Анатолий. – Асфальт мокрый, а в этом месте он, кажется, еще и новый, жирный… Ах, как нехорошо, как паршиво все сложилось! Что бы нам придумать, а, Костя?
– Нас видели в аэропорту…
