все случилось. Мы оба находились в восприимчивом возрасте. Это должно было произвести на нас сильнейшее впечатление.
Красное Облако покачал головой:
– Мои воспоминания смутны. Так много всего остального. Я едва припоминаю иную жизнь, чем та, которой мы живем сейчас.
– Моя память заключена в журнале или во многих журналах, – Джейсон указал на полку позади стола. – Все записано. Это начал мой дед, лет пятьдесят спустя после того, как все произошло, и записал, чтобы мы не забыли, чтобы это не стало мифом. Он описал все, что мог вспомнить из случившегося, а покончив с этим, и дальше делал регулярные записи. Когда же он умер, я продолжил работу. Все записано, с того самого дня, как случилось.
– А когда ты умрешь, – спросил Красное Облако, – кто будет вести записи?
– Не знаю, – ответил Джейсон.
– Джейсон, есть вещь, о которой я часто думал, но никогда не спрашивал. Можно я спрошу сейчас?
– Конечно. Все, что хочешь.
– Почему ты ни разу не отправлялся к звездам?
– Возможно, потому, что не могу.
– Но ты никогда и не пытался. Ты никогда по-настоящему не хотел.
– Остальные отправлялись один за другим, – сказал Джейсон, – пока не остались только Марта да я. Нам казалось, что кто-нибудь должен остаться, что не следует совсем покидать Землю. Что в доме должен быть кто-нибудь, кто был бы для остальных чем-то вроде якоря. Поддерживал бы в очаге огонь, встречал бы тех, кто захочет вернуться.
– Они, конечно, возвращаются. И вы здесь и встречаете их.
– Некоторые возвращаются, – сказал Джейсон. – Не все. Мой брат Джон покинул нас одним из первых. Он не возвращался ни разу, и мы о нем ничего не слыхали. Я часто думаю о том, где же он. Если он еще жив.
– Ты говоришь об ответственности, об обязанности остаться. Однако, Джейсон, дело не только в этом.
– Я думаю, это часть. Когда-то большая, чем сейчас. Джон и я были старшими. Моя сестра Дженис младше нас. Мы по-прежнему временами с ней встречаемся, и Марта часто с ней разговаривает. Если бы Джон остался, возможно, мы с Мартой и отправились бы. Я сказал, что, может быть, мы не отправились потому, что не могли. В действительности я так не думаю. Эта способность, похоже, врожденная. Я допускаю, что человек обладал ею в течение длительного времени, прежде чем начал использовать. Чтобы она развилась, необходимо было время, и его дала нам удлинившаяся жизнь.
Возможно, она развилась бы даже и без более долгой жизни, не будь мы столь озабочены и столь сбиты с толку нашей технологией. Быть может, где-то мы свернули не туда, восприняли неверные ценности и позволили, чтобы наша забота о развитии технологии скрыла нашу настоящую и истинную цель. Быть может, именно она не позволяла нам понять, что мы имеем. Эти наши способности не могли пробиться в сознании сквозь толстые пласты машин, сметных калькуляций стоимости и тому подобного. И когда мы говорим о способностях, это не одно лишь путешествие к звездам. Твой народ к звездам не путешествует. Возможно, вы в этом не нуждаетесь. Вместо этого вы стали частью окружающей вас среды, живете в ней и понимаете ее. Для вас это повернулось таким образом…
– Но если ты мог путешествовать, почему ты этого не делаешь?
Разумеется, ты мог бы позволить себе недолгое отсутствие. Роботы обо всем бы позаботились. Поддерживали бы огонь в очаге, могли бы встретить тех, кто захочет вернуться.
Джейсон покачал головой:
– Теперь уже слишком поздно. С годами я все больше влюбляюсь в этот дом и эти земли. Я чувствую себя их частью. Без них – и без Земли – я пропаду. Я не смогу без них жить. Человек не может ступать по одной и той же земле, жить в одном и том же доме в течение почти пяти тысяч лет…
– Я понимаю, – сказал Красное Облако. – Наше племя, когда численность его увеличилась, разделилось и превратилось в несколько племен. Одни живут в прериях, другие в лесах на востоке. Я предпочитаю держаться этих двух рек…
– Я повинен в дурных манерах, – проговорил Джейсон. – Мне следовало спросить об этом прежде всего. Как поживает миссис Облако?
– Счастлива. Блаженствует, распоряжаясь в новом лагере.
– А твои сыновья и далекие праправнуки?
– Из правнуков лишь немногие остались с нами, – ответил Красное Облако. – Сыновья и внуки живут в других племенах. Порой мы кое-что узнаем о них. Бегущего Лося, моего прапраправнука, около года тому назад задрал гризли. Нам сообщил гонец. Все же остальные благополучно здравствуют.
– Я скорблю, – сказал Джейсон. – Бегущим Лосем можно было гордиться.
Красное Облако благодарно склонил голову.
– Миссис Джейсон, как я понимаю, находится в добром здравии.
Джейсон кивнул:
– Она проводит много времени в беседах с остальными. Чрезвычайно в этом искусна, гораздо более, чем я. Телепатия словно ее вторая натура, и каждый вечер у нее ворох новостей. Нас теперь много. Понятия не имею, сколько именно, – Марта скажет вернее. Она все это помнит, все родственные связи, кто на ком женился и так далее. Нас несколько тысяч, не меньше.
– Ты говорил как-то раз, очень давно, что в космосе были обнаружены разумные существа, но все не похожие на нас. За то время, что нас не было…
– Ты прав, – сказал Джейсон. – Все на нас не похожи. С некоторыми мы вступили в контакт. Одни дружелюбны, другие не очень, третьи к нам равнодушны. Большинство из них нам столь чужды, что мурашки бегут по телу.
И, конечно, есть инопланетные путешественники, которые порой посещают Землю.
– И это все? Никакого взаимодействия…
– Нет, это не все, – ответил Джейсон. – Появилось нечто весьма и весьма тревожное. Буквально дуновение, но встревожившее нас чрезвычайно.
Словно прилетевший с ветром дурной запах. Откуда-то из центра…
– Из центра чего, Джейсон?
– Центра галактики. Из ядра. Какой-то разум. Мы лишь смутно его почуяли, и этого достаточно…
– Враждебный?
– Нет, не враждебный. Холодный. Рассудочный, слишком рассудочный.
Холодный и равнодушный. Аналитический. Черт, я не могу тебе объяснить. Это невозможно объяснить. Как если бы земляной червь смог почуять человеческий разум. Даже более. Разница между ним и нами больше, чем между человеком и земляным червем.
– Вас это напугало?
– Напугало? Пожалуй. Расстроило. Встревожило. Одно утешение – что нас, возможно, и не замечают.
– Тогда зачем волноваться?
– Мы не слишком волнуемся. Дело в другом. Просто ощущаешь себя нечистым, зная, что в одной с тобой галактике существует нечто подобное.
Словно наткнулся на яму, полную концентрированного зла.
– Однако это не зло.
– Видимо, нет. Я не знаю, что это. И никто не знает. Мы просто почуяли запах…
– Ты сам его обнаружил?
– Нет. Другие. Двое из тех, кто среди звезд.
– Скорее всего, беспокоиться незачем. Просто надо держаться подальше и не мешать. Однако интересно – не имеет ли он какого-нибудь отношения к тому, что исчезли Люди? Хотя непохоже на это. Ты, Джейсон, по-прежнему не знаешь, почему это случилось, почему все Люди покинули Землю?
