самое. Конечно, кое-что в твоем рассказе — чистый абсурд…
— Я отпихнул ногой с пути черную дыру. Я карабкался на звездный холм как по мелкому гравию.
— Вот об этом я и говорю. Это абсурд, Эдвард. Реакция, сопротивление твоего сознания. Защитный механизм, назначение которого — сохранить твой рассудок. Элемент юмора. Большая шутка — мол, тебе все равно. Ничем не удивишь…
— Ты хочешь сказать, что я был там на самом деле? Что мое сознание в самом деле перемещалось?
— Послушай, — сказала рассудительно Мэри. — Нужно смотреть в лицо фактам. Люди, жившие в этом городе, были весьма высокоразвитыми как в области науки, так и в технике. Иначе они бы не создали данной машины, дверей и графотанка. Их цели, направление работы их сознания не совпадали с нашими. Они искали ответы на неизвестные и непредставимые для нас вопросы. Двери, их назначение, понять можно. Но эта машина — она за пределами нашего сознания и понимания. В каком-то отношении это просто научная ересь.
— Еще немного, и ты меня убедишь, что в самом деле это так.
— Нужно смотреть в лицо действительности. Мы оказались в непонятном нам мире. Лишь Бог знает, что мы здесь обнаружили бы, когда культура их цивилизации была в расцвете. Возможно, что все это создано людьми. Плоды их творческого воображения. Но они настолько для нас далеки, что кажутся более чуждыми, чем, возможно, создания действительно негуманоидной цивилизации на далекой планете в другой солнечной системе.
— Но их культура потерпела крах. Несмотря на все, что они могли и смогли сделать, она зашла в тупик, рассыпалась, превратилась в пыль. Сами они исчезли, город их мертв.
— Возможно, они просто переселились. В новый, открытый ими же мир.
— Или пресытились? Ты об этом не думала? Пресытились, потеряли душу — так, кажется, говорил Пастор?
— Похоже, — согласилась Мэри. — Это в его стиле.
— Ну, а ты? Что ты испытала?
— Я ничего толком рассмотреть не успела. Лишь какой-то отрывок. Очевидно, ты там пробыл гораздо больше, чем я. По-моему, это была иная цивилизация. Я ни с кем не разговаривала, ничего не видела. Я была словно призрак, тень, невидимая для окружающих. Но я чувствовала присутствие людей, чувствовала их мысли. Чувствовала жизнь, который они жили. И это было прекрасно.
— Они были словно боги. В самом прямом смысле. Богоподобные существа. Если бы я осталась там дольше и прочувствовала всю пропасть, нас разделяющую, я бы превратилась в червя ползающего. Это были боги, добрые боги, как мне кажется. Хотя и далеко не примитивные. Цивилизованные. Весьма. Правительства у них не было. Зачем оно им? И никакой экономики, даже намека на экономику. Да, это была цивилизация в высшем смысле — без правительства и экономической системы. Никаких денег, продажи и приобретения, никаких, следовательно, банкиров и законников. Возможно, у них и понятия законов не имелось.
— Откуда ты знаешь?
— Это все как-то впиталось в мое сознание. То есть, любой мог впитать эту информацию, если хотел.
— Это вместо телескопов, — пробормотал Лансинг.
— Телескопов? — изумленно переспросила Мэри.
— Я просто размышляю вслух. Ученые моего мира, так же, как и твоего, наверное, используют телескопы для исследования космических пространств. Но люди этого мира — им не нужны были телескопы. Вместо того, чтобы смотреть, они перемещали свое сознание и впитывали знания. Они могли перемещаться куда угодно по своему желанию. Если они построили такую вот установку, то они наверняка знали, как управлять ею и ориентировать свое перемещение, чтобы отправиться к какой-либо определенной цели. Но теперь все эти машины или как еще их назвать?…
— «Машины» — вполне подходящее название.
— Но теперь они работают без управления, в разнос. Они посылают нас наугад.
— Где-то в этом городе, — сказала Мэри, — должны быть устройства управления перемещением. Возможно, какие-то кабины, куда помещались люди для переноса их сознания. Хотя трудно сказать с уверенностью, как все это делалось. Система должна была быть более тонкой, чем я предполагаю.
— Даже если мы найдем это место, — предположил Лансинг, — могут уйти годы на овладение управлением переноса.
— Возможно, но можно было бы попробовать.
— А вдруг именно это и случилось с жителями города? Нашли другой мир, лучший, и переслали туда все население.
— Не только сознание, но и тела? — спросила Мэри. — На это потребовалось бы время.
— Верно, я и не подумал об этом. И даже в таком случае, куда девалось все остальное? Разве что они забрали с собой всю свою собственность.
— Сомневаюсь, — сказала Мэри. — Разве, что они нашли подходящий мир с помощью этой установки. А потом построили дверь, ведущую туда. Эти две машины — эта и двери — они могут как-то соединяться в своих функциях. Хотя я более склонна рассматривать эту установку как исследовательский прибор. Для изучения иных миров. Только вообрази, что такой прибор может дать. Можно получить любую информацию, любые сведения и использовать их для развития собственной цивилизации. Можно изучать политические и экономические системы, заимствовать секреты технологии, и изучать новые, оригинальные методы научного исследования и даже совершенно новые научные дисциплины. Для любой цивилизации такая машина была бы культурным допингом необыкновенной силы.
— Это как раз то, о чем я думаю! — воскликнул Лансинг. — Была ли эта цивилизация достаточно цивилизованной? А наши с тобой культуры — могли бы они правильно распорядиться таким даром? Или просто бы цеплялись за старый образ мыслей и жизни, катастрофически неправильно используя такой вот аппарат?
— Это не нам с тобой решать, — сказала Мэри. — По крайней мере, не сейчас. Я считаю: нужно попробовать отыскать комнату управления этой машиной.
Лансинг встал и протянул руку, чтобы помочь ей подняться. Поднявшись, она не выпустила его руки.
— Эдвард, — сказала она тихо, — мы уже с тобой столько всего вместе пережили… и даже такое короткое время…
— Мне оно показалось очень долгим… Я даже не мог вспомнить время, когда не было тебя…
Он наклонился и поцеловал Мэри, и она на несколько мгновений прижалась к нему, потом отступила.
Они снова выбрались на узкую улочку, на которой обнаружили удивительную лестницу в мир переносящей сознание машины. Они начали поиски. Поиск продолжался до самого наступления темноты.
Вернувшись в штаб-квартиру, в то здание, где они расположили ее, они обнаружили там Сандру и Юргенса, поглощенных приготовлением ужина. Бригадира видно не было.
— Он куда-то ушел, — сообщила Сандра.
— Мы ничего не нашли, — сообщил в ответ Юргенс. — А как вам повезло?
— Никаких разговоров о деле до ужина, умоляю, — взмолилась Мэри. — К тому времени и Бригадир должен вернуться назад.
Бригадир появился через полчаса и тяжелой статуей опустился на свернутый спальный мешок.
— Могу признаться вам, что я расстроен, — сказал Бригадир. — Я сегодня прочесал добрую часть северо-востока города. Мне пришла в голову глупая идея, что там я смогу что-то откопать.
Сандра наложила ему еду на тарелку и передала.
— Давайте поедим, — сказала она.
Бригадир принял тарелку и начал устало отправлять еду в рот, ложка за ложкой. У него очень усталый вид, подумал Лансинг. И он выглядит сильно постаревшим. Усталый и старый. Впервые Бригадир
