Последняя команда принадлежала Строму, который в подобных ситуациях всегда брал бразды правления в свои руки. Он перекинул лопатку Бола, находившемуся справа от него, а тот с легкостью метнул инструмент.
Малькольм Лито стоял под тополями, направив дуло пистолета в воздух. Именно он вышел из леса и выстрелил. Лопатка ударила его по пальцам и выбила пистолет.
– Сукин сын! – завопил он, подпрыгивая на месте и тряся пальцами. – Проклятый выводок!
Мы приблизились. Стром вновь отошел на задний план, а я заняла его место.
Лито посмотрел на нас, потом на пистолет, но не двинулся с места, чтобы подобрать его.
– Ну что, вернулись, чтобы погубить остальные растения?
Я улыбнулась.
– Нет, мистер Лито. Мы пришли, чтобы извиниться, как добрые соседи. Не для того, чтобы в нас стреляли.
– Откуда мне было знать, что вы не воры? – сказал он.
– Здесь нет воров. Разве только, если доехать до Христианского анклава.
Он потер пальцы, затем усмехнулся.
– Угу. Наверное, так и есть. А вы опасная банда.
Стром мысленно подтолкнул меня, и я сказала:
– Мы принесли вам новый куст взамен того, что попортили.
– Неужели? Что ж, теперь я чувствую себя виноватым, что напугал вас. – Он перевел взгляд на меня. – Можно мне поднять пистолет? Вы не начнете опять швыряться лопатами?
– А вы не начнете опять палить? – Быть может, не стоило так язвить, обращаясь к последнему представителю Общины, но он вроде бы не обиделся.
– Ничья. – Лито поднял пистолет и направился к домику, пройдя сквозь нашу шеренгу.
Заметив последний куст в ряду со свежей землей вокруг него, он сказал:
– Надо было посадить его с другой стороны.
Я почувствовала, как во всех нас вскипело недовольство. Этому человеку не угодишь.
– Вы знаете, как меня зовут. Значит, и моя история вам тоже известна? – поинтересовался он.
– Нет. Мы просто знаем, что вы побывали на Кольце.
– Хм. – Он снова посмотрел на меня. – Полагаю, теперь мне следует по-соседски пригласить вас к себе. Входите же.
Домик состоял из одной-единственной комнаты, к ней примыкали кухня и ванная. Одинокая кушетка, с краю которой лежали подушка и свернутое одеяло, заменяла хозяину кровать.
– Как здесь вдруг стало тесно, – сказал Лито и, положив пистолет на стол, уселся на одну из двух табуреток. – Не хватает места для всех вас, хотя, с другой стороны, все вы один человек, не так ли? – Он смотрел на меня, когда произносил это.
– Мы все индивидуумы, – быстро ответила я. – Но мы так же функционируем как единое целое.
– Да, я в курсе. Выводок.
– Садись, – сказал он, обращаясь ко мне. – Ты ведь, кажется, вожак.
– Я связующее звено, – сказала я и протянула ему руку. – Мы Аполло Пападопулос.
Он взял мою руку после секундного замешательства.
– А как вас зовут по отдельности?
Он сжимал мои пальцы, видимо, не собираясь отпускать их, пока я не отвечу.
– Я Мида. А это Боло, Квонт, Стром и Мануэль.
– Рад познакомиться с тобой, Мида, – сказал он. Я вновь ощутила пронзительный взгляд и подавила свою физическую реакцию. – И с остальными тоже.
– Вы прибыли с Кольца, – сказала я. – Вы были одним из Общины?
Он вздохнул.
– Да, был.
– Каково это? Что собой представляет космос? Из нас готовят пилота звездного корабля.
Лито посмотрел на меня, слегка вздернув бровь.
– Ты хочешь знать мою историю?
– Да.
– Ладно. Я до сих пор никому ее не рассказывал. – Он помолчал. – Тебя не удивляет такое совпадение, что меня помещают неизвестно куда, вдали от всего, но оказывается, что поблизости обитает один из их выводков космических пилотов?
– Я предполагала, что вы очередной наш тест. – Мы научились видеть во всем происходящем испытательную проверку.
– Скороспелый вывод. Так вот, моя история: Малькольм Лито, последний или первый в своем роде.
Ты даже не можешь представить, чем была эта Община. Тебе не понять ее размеров. Шесть миллиардов, связанных в одну коммуну. Шесть миллиардов как один человек.
Это был величайший из когда-либо созданных синтез человечества, синергетический разум человека и машины. Я был его частью какое-то время, а затем он исчез, а я все еще здесь. Община удалила себя из этой реальности, исчезла, а меня оставила. Я был разработчиком биочипов. Выращивал молекулярные процессоры, с помощью которых мы подсоединялись к Общине. Вроде того, что трансплантирован в основание ваших черепов, соединяя четыре доли и мозжечок.
Мы работали над проблемой большей пропускной способности. Основные положения были уже определены. Мы – то есть я, Джиллиан и Генри – пытались добиться лучшей проводимости между электрохимической пульсацией мозга и чипами. Это было самое узкое место нашего исследования: мозг работает очень медленно.
Нам была поручена конкретная область разработок, как и сотне тысяч других ученых. Могло случиться и так, что пока ты спишь, кто-то ночью закроет целое направление исследований. Община собирала конечную научную информацию. Иногда мы совершали основополагающие открытия, менявшие жизнь тысяч людей. Но обычно мы просто потихоньку продвигались вперед, сгружая полученные результаты и ожидая новой темы исследований.
Работа продвигалась со скоростью, которую мы как индивидуумы едва могли оценить, пока наконец с головой не погрузились в дело Общины. Только тогда нам стал ясен весь план. Теперь я не способен даже приблизительно его охватить, но он засел в моей голове гвоздем.
Он касался не только моей области технологии, он касался всего. Человечеству понадобился век,
