природы. Натур продукт!
— Альберт, боюсь, не получится. Восемь утра. Девчонки еще ночью по полной программе оттянулись. Поверь мне на слово. Как бы к нам на огонек не заглянул кто. В худшем смысле этого слова.
Распутин приоткрыл дверь и посмотрел сквозь щель в коридор. Там было тихо, как перед грозой. Тем временем Алик нашел под столом бутылку и решительно вцепился в пробку зубами. Попытки откупорить ее отполированным ногтем результатов не дали. Потрошилов обиделся. Еще несколько минут Клим смотрел, как друг пытается отковырнуть пробку дужкой золотых очков. Он явно собирался продолжать веселье. Из больницы надо было сматываться, но Алик, судя по всему, думал иначе.
Клим в отчаянии окинул взглядом ординаторскую, и тут на глаза ему попался график дежурств. В мелких клетках расписания не было ничего особенного. Кривые цифры, проставленные простым карандашом, символизировали однообразную серость врачебных дежурств. И только кое-где, красным, как поощрительный приз в унылой картине будней, стояли круги с вписанной в них крупной буквой «Б».
«Б» передавалась из рук в руки, как переходящее знамя. «Б» была наградой за низкую заработную плату и тяжелый труд. «Б» была отмечена заботливой рукой хирургов в графике красным и символизировала радость от выполнения профессионального долга. «Б» должна была заступить на смену.
— Ты, вот что, Альберт, Посиди здесь. Только тихо. И никуда не уходи! — выпалил Распутин, обрадовавшись удачному совпадению, и скрылся за дверью.
Алик пргнул-таки золотую дужку очков, но пробку отковырял.
Галина Булкина работала в больнице имени Всех Святых вторую неделю. После скоропостижного увольнения из Скворцова-Степанова. В скованном сознании психиатров не нашлось места для маленьких девичьих слабостей. Ее участие в побеге больных из стен заведения администрация расценила как пособничество. Копнуть глубже, в поисках истинных мотивов неординарного поступка, они не захотели.
Новым местом работы опытной медсестры стало отделение хирургии больницы Всех Святых. Больших отличий от дурдома она здесь не заметила. Разве что буйных было побольше. Появление Галины Булкиной с воодушевлением было воспринято коллективом, что быстро нашло свое отражение в графике дежурств. Выражение «на работу, как на праздник» приобрело смысл и стало лозунгом мужского неограниченного контингента. Жизнь потекла своим чередом.
Обиды Булкиной забылись быстро. Остались только воспоминания о спасителе, вытащившем ее буквально из дерьма. Он, молчаливый и энергичный, приходил к ней по ночам, брал на руки и целовал… Ну и еще его друг, который так красиво говорил.
— Галочка, здравствуй! — Распутин вошел вовремя. Как обычно.
Булкива переодевалась, в глубине души надеясь, что кто-нибудь войдет. И он вошел: В сестринской сразу стало меньше места от распирающей эротичности момента. Полный комплект. Раннее утро, полуголая медсестра, торопливый доктор и шаги в коридоре за дверью. Галя напряглась. Распутин остановился, его дыхание сбилось. Минимум белья открывал максимум тела. Крепкая круглая попка манила всей своей поверхностью одновременно. Булкина повернулась, и ее грудь проделала несколько затухающих колебаний из стороны в сторону. Мозг Распутина заволокло порнотуманом — он был с похмелья.
— У меня к тебе дело, — Клим с трудом произнес слова и нервно сглотнул слюну.
— Сейчас? — Галя удивленно посмотрела на часы. — Скоро смена.
— Ты не поняла, мне нужна твоя помощь. — Клим старался смотреть в сторону. Не получалось.
— Да бросьте, Клим Василич, я с четырнадцати лет все понимаю.
Булкина послушно расстегнула лифчик. Грудь, к удивлению доктора, осталась на месте, несмотря на размеры и угрожающий вес. — Дверь будем запирать?
— Будем! — не задумываясь рявкнул Распутин и тут же осекся. — Нет! Ни в коем случае!
— Согласна. — Булкина пожала плечами и направилась к дивану: — Приляжем?
— Ни в коем случае! — снова завопил Клим и до крови прикусил себе губу. — Зайди в ординаторскую. Срочно. Покажу кое-что.
Он выскочил из кабинета и привалился спиной к двери. Разум торжествовал. Инстинкты потерпели поражение. Обидно было жутко! Но ради друга приходилось терпеть.
— Вот так! — сказал он куда-то вниз и, не торопясь, направился в ординаторскую.
К его возвращению Альберт дошел до половины бутылки и находился в прекрасном расположении духа.
— Ты где пропал? Я уже собирался идти тебя спасать.
— Спасибо, друг, — устало ответил Клим и сел напротив.
— Знаешь, а я тебе завидую. — Потрошилов энергично вскочил и принялся ходить по кабинету. — Вы! Герои в белых халатах! Стоящие на пороге между жизнью и смертью! Борцы и победители, не знающие покоя ни днем, ни ночью!
Альберта растащило на патетику, и Распутин снова убрал бутылку под стол.
— Вы! Неутомимые творцы! Удивительные мужчины и женщины… — Он вскинул ладони вверх, жестами расставляя акценты, и в этот момент в ординаторскую вошла Галя.
— Можно? — невинно произнесла она с порога.
— Нужно! — плотоядно ответил Алик.
Ничего подобного Галина Булкина в жизни не видела. Зафиксированное навсегда лицо и прическа отливали в буквальном смысле вечной красотой.
Принц, запросто распивающий спиртные напитки в ординаторской, смотрел на нее и явно не остался равнодушен. Узкая короткая юбка и полупрозрачная кофточка, застегнутая на одну пуговицу, мало что скрывали.
Галя и Альберт синхронно облизали губы.
— Потрошилов, — с достоинством представился Алик, и добавил, — Альберт Потрошилов.
Офицер милиции кивнул и резко стукнул друг о друга пятками. Ботинки он с утра не надел, потому получилось очень больно. Зато ни один волос на голове не шевельнулся, и только очки немного съехали на нос.
— Галя. Булкина Галя, — в тон ему ответила девушка и поправила юбку. — Что будем делать, мальчики?
— Осмелюсь предложить вам отведать нашего напитка. — Альберт Степанович элегантно качнулся, подавая даме стул;
Распутин закрыл лицо ладонями.
Еще через полчаса в ординаторской начали появляться люди. Это означало, что утренняя пятиминутка длиною в два часа закончилась. Усталые уже с утра врачи равнодушно взирали на устроенный Потрошиловым пир плоти. Красивая женщина, пусть даже вкупе с водкой, не произвела на них особого впечатления. Галю все уже знали, а водку они пили вчера. Поэтому доктора равнодушно облачались в свои халаты и шли «к станку» работать в поте лица, пачкаясь по самые локти Бог знает в чем.
Тем временем Альберт Степанович окончательно покорил сердце доверчивой девушки. Ухоженная длань легла на круглое колено. Галя кротко улыбнулась.
— Галина! А не устроить ли нам в честь знакомства маленький фуршет? — Альберт дернул головой, закидывая назад намертво уложенные волосы, и полез рукой под Галину юбку.
— Здесь нельзя, — произнес за спиной чей-то голос.
— А в чем, собственно, дело? — Потрошилов, оборачиваясь, резко дернул головой, и дужка очков соскочила с одного уха.
— Это больница, и тебя ищут. — Клим заботливо поправил сбившийся на бок аксессуар. — И потом, девушку нельзя компрометировать на рабочем месте.
Алик посмотрел вокруг в поисках девушки, которую нельзя компрометировать, потом сообразил, что речь идет о Гале, и приложил к губам указательный палец:
— Понял. И что делать?
— Выпьем, — твердо предложил Распутин.
