В любом случае надо выбираться с Весты, а там пусть начальник Службы Особой Информации, или вообще директор Главинформбюро, назначит правых и виноватых. Если надо, то Данилов дойдет и до планетного комитета Актива Коммунаров. А то и до самого центрального всепланетного комитета, как еще его называют -звездного комитета, звездкома.
Пора бы ему разобраться и с разболтавшимися вестанцами, и с кое-какими гиперами. Данилов, как и любой другой сотрудник Особого Отдела, не относился к числу машинных фетишистов (в отличие от многих соларитов), он служил космическому отечеству, а не гиперам. Прошли те времена, когда за любое слово критики по отношению к киберсистемам человеку давали десять лет по статье «антисистемная агитация и пропаганда». Культ гиперкомпьютеров был, кстати, осужден на пятом съезде Всемирного Актива Коммунаров.
Но чтобы выбраться с Весты, надо выдоить все необходимое из старого болвана Гальгальты, который напрасно надеется завербовать его в свои призрачные пыльные ряды.
Данилов ретировался из подсобки через другую дверь и снова оказался в безмолвных коридорах Весты, кое-как освещенных вечными ксеноновыми лампочками. Стенки тоннелей были не из нынешних полиуглеродов и металлокерамики, а из старинной легированной стали. Кажется, в свое время, коммунары не столько выколупывали из Весты радиоактивные изотопы, сколько втюхивали сюда кучу средств — все во имя образцовой космической стройки.
Безусловно эти переходы были законсервированы десятки лет назад — на доисторические времена указывали кое-какие предметы, позабытые-позаброшенные здесь и имеющие явно антикварный характер.
Барабаны с допотопным медным кабелем. Ящики с пустыми стеклянными бутылками из-под пива «Heineken». Катушки трансформаторов.
Баллоны с надписями «Achtung! Chlor». Пульты с торчащими волосьями проводов.
А потом Данилову пришлось огорчиться — в окне инфосканера тонкой змейкой вилась зонд-линия слежения. Добрались-таки вестанцы до него. Еще бы, если им помогает какой-то гипер.
Пусть даже Гальгальта в союзниках числится — куда ему, покойнику, с его засохшими мозгами, например, до гиперкомпьютерной богини.
Желтая линия извивалась как будто у Данилова над темечком -значит, вестанские солариты взяли след. Распускались как бутоны и дотоле спящие элементы слежения. Сейчас все ищейки, раздув хищные ноздри, возьмут след и тогда времени останется в обрез.
Эти нехорошие камрады, эти вестанцы-пиздорванцы только на пять уровней выше, в соседнем секторе.
Оружия при Данилове не было никакого — хоть соплей отбивайся.
Импульсника и след простыл. Видимо вестанцы его смылили, пока Данилов барахтался в объятиях Афродиты. Но чертово электронное приведение, Гальгальта, учло и это прискорбное обстоятельство.
«Есть тут у меня кое-что в заначке.» Окошко с трехмерным планом катакомб уменьшилось втрое, а в оптическом окне поверх «живой» картинки нарисовалась еще одна ариаднина нить. Она вывела Данилова к кладовочке, которая охотно поддалась кодовому ключу-вездеходу. Здесь нашлось кое-какое допотопное оружие.
Ветхий огнемет, стреляющий термобарическими вакуумно-вихревыми зарядами, и беспатронная винтовка для пальбы кумулятивными реактивными пулями двенадцатого калибра — наверное по танкам противника. А еще обнаружилась сумчонка, набитая всякой древней медициной — может пригодится, если танк на ногу наедет.
Преследователи довольно быстро опустились на пять уровней вниз:
Данилов услышал, как где-то совсем неподалеку открывается дверь лифта, как зашаркали ноги охотников, даже представил, как в предвкушении и страхе те облизывают тонкие губы.
Что вестанцы настроены прикончить его без всяких церемоний — в этом Данилов не сомневался. Как и в том, что они упакованы с ног до головы во всякие презервативы, предохраняющие от лучевого и плазменного поражения.
Инфосканер, находящийся сейчас в пассивном режиме, делал зримой работу врагов. Вот эти спицы, пронзившие туннель, показывают, что сенсоры шарят там и сям. Увы, эти сенсоры напрямую соединены с прицелами боевого оружия.
Данилов нашел люк, ведущий на уровень ниже, спустился и аккуратно задвинул броневую крышку за собой. Вскоре вестанцы уже расхаживали над его головой. Инфосканер находился по прежнему в пассивном режиме детектора. Благодаря этому Данилов был менее заметен, но и мог пропустить такого же «молчащего» противника.
Сердце забилось от адреналинового перегрева, пора добавить в кровь ингибиторов, вроде цет- допамина, но что-то не ладится у джина. У джина не клеится биохимический контроль, а у самого Данилова пропала какая-то уверенность, которая всегда поддерживала его раньше. Ведь это же «свои», свои хотят его угрохать, а не какие-нибудь зловредные мелкобуржуазные ящеры из открытой зоны.
Данилов сильно ослаб душой и телом, но все же дослал заряд в трубку огнемета и вставил обойму в винтовку. От старинной легированной стали несло маслом и еще какой-то уверенностью.
Призрачный Гальгальты показал стрелочкой-перстом шлюз, который позволял выбраться в другой сектор Весты. Да так, что погоня надолго бы отпала.
Вестанцы не дали Данилову положенных для отрыва двух минут и атаковали сразу с нескольких сторон.
Однако их было слишком много и в коридорах Весты это сыграло в минус.
Не могли они палить «от живота» на полную катушку, чтобы не впаять друг дружке.
Вакуумно-вихревой огнемет Данилова сработал на удивление мощно,
«презервативы» вестанцев оказались не слишком полезны против этого древнего, но практичного оружия. Оно вчистую выжгло коридор и разнесло в клочья верхнее перекрытие, вместе с теми соларитами, которые там находились. Не просто находились, а еще и собирались укокошить Данилова как последнюю мразь. Впрочем, обломки едва не похоронили самОго беглого особиста, который рванулся как спринтер, ускользая из-под рушащегося бетона.
Данилов выскочил из облака горячей пыли и увидел в уцелевшем конце коридора еще троих. Совсем рядышком. Стрелять из огнемета было все равно, что самому усесться задницей на костер.
Он видел рожи вестанских ментов без всяких мимиков.
Он не думал, что «свои» могут вызвать у него такую ненависть.
Однако и «свои» испытывали к нему столь же насыщенные чувства.
Сейчас особенно приметны были Данилову мелкие рыбьи глаза вестанцев, что у той миноги, и такой же рыбий прикус челюстей.
Все-таки он, как борибабинец, оказался быстрее; разнес голову одного вестанца выстрелом из винтовки, а потом в пару перекатов добрался до другого и сбил с ног подсечкой.
Третий вестанец чуть-чуть не сжег лазерным импульсом ухо Данилова. Но вестанский мент побоялся дать очередь, чтобы не располовать своего лежащего камрада, за которой укрывалась «биобомба».
Из-за этого и получил пулю в грудь; выстрел отбросил вестанца к стене, по которой он стал сползать, почти с удивлениям разглядывая свои оголившиеся ребра. Похоже, он совсем не чувствовал боли.
Данилов вскочил, но сбитый подсечкой вестанец «в ответном слове» удачно заехал ему по ноге, чуть не раскрошив коленную чашечку, да еще вломил в бок твердющим башмаком. И вызвал неконтролируемый приступ ярости. Особист, ухватив винтовку за дуло, закатал как поленом неприятелю в скулу. Тот мигом стух -благодаря его прозрачной маске было видно, что из-за уха течет густая почти нечеловеческая кровь. Напоследок еще мигнул мимик и Данилов узнал Георга Абеля.
Путь был свободен и через пару минут Данилов действительно оказался в шлюзовой системе. Теперь он понял, куда клонит призрак Гальгальты. От катапульты Данилова отделяло всего триста метров вакуума. Однако прогулка предстояла не по Бродвею.
Надо было преодолеть ущелье, разлом между двумя скальными массивами. Джин зарядил пластинку ключа-вездехода кодами-открывашками, которые подбросил благодетель Гальгальта.
