Но зато эти люди впоследствии окультурились и вошли в число активистов-коммунаров, если конечно не считать тех, кто принял сторону фаната Бен-Беллы. В Европу и Северную Америку были вовремя переселены и спасены от голодной смерти триста миллионов африканцев и азиатов, которые стали настоящей опорой Киберобъединения, сменив изнеженных и развращенных западных жителей.
С помощью плазмоидного оружия были вызваны мощные природные катастрофы, ураганы, наводнения и землетрясения, но зато оказались стерты с лица Земли такие рассадники буржуазного разврата, как Амстердам, Лондон и Лос-Анджелес. Когда подавлялось реакционное восстание Бен-Беллы, то погибла или же была деперсонифицирована тьма народу. Десять миллионов сторонников Бен-Беллы были атакованы громадной пылевой бурей, состоящей из боевых наноботов серии С23 и С29, которые выжигали половые железы и лобные доли мозга. Но именно тогда был создан надежный фундамент Будущего.
Данилов находился в районе старой катапульты. Стометровая шахта придавала достаточную скорость убегания отстреливаемым грузам, вектор убегания определялся вращением Весты. Джин, у которого в оперативной памяти явно сидели программные модули Гальгальты, сообщил, что шахта будет сориентирована на кластер «Веста-3», где раскинулась открытая зона, через двадцать три минуты.
Примерно в это же время сюда, скорее всего, доберутся люди из вестанской службы Общественного Здоровья. Однако катапульта выглядела совершенно безжизненной — словно какой-нибудь древнеегипетский храм, в который последние три тысячи лет захаживали только ящерки и змейки, и то, чтобы справить нужду.
«Тут, похоже, выше задницы не подпрыгнешь» Вместо погибшей совести заговорил внутри черепа, похоже, призрак Гальгальты:
'Приободритесь, друг мой. Старая катапульта имеет автономную систему управления, к которой вам не так уж сложно будет пробиться. А отключить энергопитание вестанцы не решаться. Тут уж пострадает жизнедеятельность девяти секторов, причем всерьез.
Данилов продолжал сомневаться.
«А перегрузка?» «Короткое время пять „же“. И вся недолга.» «Это тебе недолга, а мне может и хватить. И даже если я найду здесь аварийный скафандр, то как мне выдержать пять часов пути по холодку, в объятиях Снегурочки? Отец, либо ты бредишь, либо считаешь, что мне пора стать новым небесным телом.» «Вы полетите в состоянии ограниченного биостазиса внутри здоровенного кокона из пенорезины. Так что холодок не помешает.» Это Данилову совсем не понравилось. Его жизнь полностью зависела незнамо от кого, скорее всего от хитреца. И он должен осмысленно принять его услуги вместо того, чтобы попытаться поднять руки перед вестанскими ментами. Если даже он выберется из этой задницы, то, скорее всего, станет известно, кто ему пособничал в этом. Станет известно, что и джина перекарнали, и совесть погибла при попустительстве Данилова. Какая уж надежда на «доброго папашу» из Главинформбюро. Под суд народного разума придется идти — сто процентов, и судить будут за нарушение Основных Принципов Общественного Здоровья. Серьезная статья. И никто не отмажет.
Отступников и предателей ждала-дожидалась тюрьма, при наличии отягчающих обстоятельств — аннигиляция с уничтожением капсулы Фрая, то есть полная смерть. А то, что оттягчающие обстоятельства найдутся, можно вполне ожидать — ведь суды народного разума считают самовольную переделку джина следствием неизлечимой деградации подсудимого.
А может случиться вот это. После некоторой генной «доводки» отправят подыхать на серные «курорты» Ио — это будет довольно долго и весьма мучительно. Когда он испечется, то капсулу Фрая засунут в какого-нибудь клона-мутанта и снова отправят в чертову задницу. А затем уничтожат капсулу Фрая вместе с даниловской личностью окончательно и бесповоротно. Будут долго со смехом давить ее в каком-нибудь прессе, слушая через наушники надсадные вопли психоматрицы. Человека сейчас нельзя «исправить», ликвидировав его родных и близких, но методы терзания его самого многократно усовершенствовались.
Однако Данилов не сказал Гальгальте «нет».
В массивных шкафах нашлись старорежимные скафандры, более похожие на группу саркофагов. Первый же из них прошел тестирование, можно одеваться, вернее влезать в него как в канализационный люк. Тем временем призрак Гальгальты довольно бодро расправлялся с автономной системой управления катапультой.
«Готовьтесь, голубчик. Начинаю отсчет времени старта.» Данилов сделал себе инъекцию суфразила, на этот раз восемь кубиков, и снова стал коченеть. Пока не совсем задубел, опустил старинное зеркальное забрало и сунул в рот мундштук от древнего дыхательного аппарата. Мундштук имел какой-то отвратный пластиковый вкус, а дыхательная смесь отдавала горелым.
Ее при нормальном дыхании хватило бы на полтора часа. В «маринаде средней крепости» — на шесть. Во время полета Данилов станет довольствоваться только десятью ударами сердца в минуту, тремя вдохами-выдохами и температурой своего организма в десять градусов по цельсию.
Громоздкий и коченеющий Данилов с трудом взобрался на пьедестал, вернее грузовую платформу катапульты. Разряженный воздух уже потянулся вверх, отчего затрепетали обрывки изоляции на трубах. Данилов глянул на самую вершку шахты. Там открывался люк и показались звездочки, одна, вторая, третья… Отвердевший ум Данилова воспринимал их сейчас как дырочки в матово-черном экране, отделяющем мир от запредельного света. Биостазис быстро завоевывал его, замедляя обмен веществ, блокируя синапсы, связывая неустойчивые протеины и воду. Если камень что-то чувствует, то Данилов чувствовал себя как камень. Теперь он был готов ждать миллионы лет, потому что время превратилось в слабое дуновение.
Тут на тупого наблюдателя пролилась река пенорезины и мигом он очутился в ее сгустившейся толще. Катапульта стала разгонять Данилова, застывшего в коконе, когда сознание осталось уже какой-то крохотной точкой на периферии его многострадального организма. Так что его почти не трогала соковыжимающая перегрузка.
11. «ЧЕЛЮСТИ»
кластер Веста-3, открытая зона «Кибальчич»
Фабрика-сосун напоминала китовую акулу. Широко раскрытая пасть, озаренная багровым сиянием, была на самом деле приемным бункером; роль мелкой рыбешки играли железо-никелевые осколки.
Те осколки, которые не влезали в пасть напрямую, вначале подрывались гравитационным импульсом с помощью бура Хиггса. В вакууме звуке не слышны, но от этого еще страшнее. Зев «акулы» полыхал ясным пламенем. Там работало десять тысяч градусов и магнитный сепаратор. Со стороны «зада» вылетали готовые металлоконструкции — трубы большого диаметра, балки, швеллеры.
Они катились по космосу куда-то вдаль, где юркие транспортеры и роботы-сборщики монтировали из них новый космический поселок.
Или бидонвилль для старателей.
Крупные осколки в кластере Веста-3 располагались в сотнях километрах друг от друга. Слишком редко для концерна, но довольно густо для старателей и прочих вольных людей.
Пенорезиновый кокон, наверное, был простодушно принят за железно-никелевый осколок и сейчас «акула» направлялась к нему, с каждой секундой разбухая в размерах. Со стороны выглядело это жутковато, учитывая багровую пасть, достойную кисти церковного живописца — ну, чисто геенна огненная. Данилов пока не видел геенну непосредственно, но инфосканер обрисовал картину достаточно подробно. Заплутавший особист как раз отходил от биостазиса и больше всего ему хотелось покоя и тепла. Ему хотелось, чтобы его обняла жаркая девушка приличной степени упитанности.
Еще ему захотелось выйти на связь со своими, попробовать объяснится, попросить помощь. Но к несчастью, или может превеликому счастью — код доступа не прошел и решетка суперсвязи не впустила его.
