тебя не обдурил. Говорят, кстати, что он клон не то Гиммлера, не то Гейдриха, в общем эсэсовского бонзы, ткани которого сохранились в каком-то берлинском холодильнике.
Данилов сейчас не мог вслушиваться в эту дребедень, потому что уселся не только на электростул, но и за круглый стол, отчасти напоминающий плаху и расположенный, кстати, прямо посреди «майдана». Публика стала рассаживаться концентрическими кругами. Кое-кто повис на большом светильнике типа люстра, кто-то втиснул задницу в стенную нишу.
К неприятному удивлению на руках, ногах и голове Данилова сошлись захваты. То же, впрочем, произошло и с оппонентом.
— Этого как раз не бойся, — сказал хвостатый секундант.
Простые меры предосторожности, чтобы за счет спонтанной психомоторики ты не сломал и не разбил чего-нибудь.
Ци засунуло Данилову в рот какую-то съедобную ампулу с жидким наполнением.
— Это тебе тоже для расслабления мышц и одновременной стимуляции кальциевых рецепторов у нейронов.
— Ци, не забудь ему сказать, — напомнил главный, — что квантовый компьютер пересчитал сейчас все его клеточки до единой, так что ни одно повреждение полученное в игре не останется безнаказанным, то бишь виртуальным.
Данилов почувствовал как ловкие пальцы хвостатого подключают к позвоночному порту джина новый интерфейс. Несколько тестов и оптическое окно погасло, а через нейроконнекторы в мозг влетела сенсоматрица ристалища.
Данилов увидел довольно гладкую почти глянцевую поверхность под оранжевым низким небом. Горизонт казался очень далеким, как если бы зритель находился на довольно большой планете.
Шашки тоже имелись. Они напоминали нефтеналивные цистерны. В ста и двухстах метрах слева и справа стояли цистерны бледно-зеленого цвета. Сзади была еще одна. Впереди примерно в полукилометре Данилов видел минимум три цистерны голубого насыщенного цвета. Это, наверное, был враг. Все остальное таяло в дрожащей дымке.
После небольшого мыслеусилия, Данилов поднялся над игровым полем и рассмотрел все свои шашки и шашки врага. И первым делом отметил, что они расположены отнюдь не в том геометрическом порядке, как на классической игровой доске. Местность имела изгибы, складки и прочие неровности словно настоящее поле битвы.
Противник, играющий голубыми, сделал ход и одна его шашка передвинулась метров на двести. Своя цистерна тоже послушалась мысленного приказа и поддалась вперед.
Потом Данилов, даже помимо воли, притянулся к этой шашке. Более того, оказался внутри и как-то распределился по ее объему.
Однако шашка противника не дала времени на «притирку», она стремительно надвигалась, словно крепость, внезапно оказавшаяся на лыжах и занявшаяся слаломом.
Ее ровная цилиндрическая поверхность вдруг обернулась чем-то вроде пасти. Зияющий чернотой зев, секущие плоскости. И отвратная звериная вонь. Данилов метнулся в сторону и сразу потерял вражескую шашку из виду. И напрасно — потому что почувствовал ее сзади. Хотел увильнуть, но тут челюсти — именно челюсти -вражеской шашки сошлись на его шейных позвонках. Боль и свет сжались в точку. Когда он зажегся снова, то Данилов понял, что потерял одну фигуру. А сейчас ему надо атаковать другой своей шашкой.
Он первый раз попытался ощутить свои новые члены. Сколько у него рук, ног? Или их вообще нет? Время стремительно таяло.
Что такое удар через правую сферу по второму среднему уровню?
Может быть вот это? Данилов-шашка прыгнул в открывшийся канал.
Вражеская пасть, похожая сейчас на цветок, щелкает и чмокает где-то внизу. Данилов проносится по цепочке туннелей и оказывается позади голубой шашки.
Она была огромная и мрачная как усыпальница вождя. Ну, дескать, как ко мне подступишься, червь? Но что-то подсказало Данилову:
«Она — ваша, берите ее, смелее». Или не «что-то», а призрак Гальгальты, заменивший вовремя скончавшуюся совесть.
Данилов побежал на вражескую шашку, несмотря на то, что этот мавзолей все более вздыбливался, нависал. Плюс разлилось по сознанию говенное чувство тоски, как будто он уже умер и забыт.
«Долбаните ее, как следует,»— приказал голос призрака.
Это было глупо, но ничего кроме слепого доверия Данилову не оставалось. Он врезался во вражескую шашку и… будто прорвал какой-то водянистый пузырь, напоминающий медузу.
Полилась даже теплая слизь.
Данилов, отряхиваясь, вышел на свет, и тут что-то наехало на него сзади — словно танк на пехотинца. Сильное сотрясение и его отбросило в сторону. Все тело мигом отекло и опухло.
Данилов с трудом обернулся. И ничего. Перед ним копошилась какая-то улитка, мелкая клейкая дрянь. Он хотел немедленно размазать ее, но голос опять же шепнул: «Можно, но осторожно.» Данилов аккуратно подвел руку, а потом быстрым движением ухватил «улитку» и швырнул. В полете та превратилась в махину, размером с крейсер, который мрачным болидом пронесся за горизонт и где-то там взорвался, озарив полнеба багровом сиянием.
А потом Данилов увидел последовательность. Три вражеские крепости, которые нужно было уничтожить. Эти шашки напоминали одновременно огромных роботов, занимающихся дроблением метеоров, и замки феодалов-садистов.
«У вас, может, и не получится, но попробуйте.»— вновь объявился призрак.
Данилов бросился на первую крепость по ускоряющему каналу.
Впилился в нее словно бомба, сброшенная с пикирующего бомбардировщика, резким выдохом высвободил энергию, и рванулся дальше. Взрыв раскурочил вражеский зАмок, когда Данилов уже занимался следующим.
Он опять пытался сочетать в себе тигра и пикирующий бомбардировщик. Но неожиданно оказался в захвате у неприятельской фигуры. Выдох уже высвобождал взрывную силу, Данилов задергался- затрепыхался как муха в варенье, но голос Гальгальты успел кое-что подсказать.
Согласно новой инструкции Данилов покрылся пульсирующей смазкой и выскользнул из тисков. Взрывная волна лишь подтолкнула его в зад.
Третья фигура ждала Данилова во всеготовности. Черный вражеский кулак чуть не вмазал «пикирующему тигру» по верхнему уровню.
Данилов спас «голову» (или что там вместо нее), рухнув в сторону согласно лучшим традициям школы Борибабина. Когда он закончил перекат, противник подставил уязвимый бок. Данилов, чуть привстав, влепил «ногой» по среднему уровню, потом еще нырнул вперед, пропустив тяжелую тушу над собой, и сделал подсечку, хвостом что ли.
Упавший противник стал маленьким и опасным как тарантул, Данилов аккуратно схватил его пальцами. Похоже, что раздавил, но какая-то личинка успела проползти между фаланг, упала и стала совсем незаметной. Ненадолго.
Противник кинулся на Данилова сбоку и стал ломать, как тираннозавр ломает какого-нибудь трицератопса.
«Изменитесь», — шепнул призрак.
И Данилов изменился. Протек как вода по жилам противника, сам себе напоминая байдарочника на бурной реке, а затем распался на струи, на мгновение потерял самость, но потом снова собрался воедино и вцепился врагу в загривок.
«Теперь не отпускайте, грызите, будто вы распоследняя тварь.»-посоветовал «заменитель совести».
Данилову казалось, что он пытается разжевать ботинок, к тому же волосатый. Вкус отвратный, да еще рвотные позывы, которые выворачивают изнутри. Потом что-то заревело, завизжало, запищало. И стихло.
Очухался Данилов как будто от солоноватого привкуса крови. Он явно ухитрился прокусить
