— И чего ты раньше ей саблю эту не отдал, — усмехнулся он, с улыбкой наблюдая, как Маня, выхватив из рук Сидора саблю Димона, с любовью гладит её и рассматривает, буквально, чуть ли не целует. — Совсем бедную девочку извёл.
— Да всё часу как-то до того не было, — пожал плечами Сидор, сунув в рот травинку и задумчиво её пережёвывая.
— Так куда же мы двинем? — глядя на урчащую от удовольствия Маню, всё ещё рассматривающую и вертящую в руках свою саблю, задумчиво протянул он. — Если по карте смотреть. Да ежели она не врёт, как с этим городом…
— А что город, — перебил его Димон. — На карте обозначен? Обозначен. Значит, карта не врёт? Не врёт. А то, что людей тут нет, так об этом никакая карта не предупреждает. Они вообще, не разговорчивые, как ты должен знать. Ну ка, — проговорил он, заглядывая через плечо Сидору, с задумчивым видом, рассматривающего карту. — Да, — протянул он, — Тут до устья километров не менее полутора тысяч, а то и все два будет.
— Ага, — кивнул головой Сидор. — А ещё и речки, наверняка по пути попадутся, да ещё через Большой Стрый перебираться придётся. А какой он там ширины, в месте впадения в Лонгару, одному богу известно.
— Думаю, что не уже, чем она здесь будет, — хмыкнул Димон, бросив взгляд на плотную стену леса, загораживающую от них реку.
— Что-то мне этот путь не нравится, — задумчиво протянул Сидор. — Эдак мы только к осени к устью пёхом и доберёмся. И это только в том случае, если не нарвёмся на торговцев рабами, на ящеров, или на амазонок. А там уже и обратно пора.
— Два месяца, по безлюдью, — скептически заметил Димон. — Для туристического похода здорово, а для деловой поездки — не очень. Какие ещё варианты, — спросил он Сидора, рассматривая карту.
— Если только сейчас пересечь пустые земли и выйти на берег Большого Стрыя к какому-нибудь городу, — задумался Сидор. — Ребята в городе говорили, что там тоже можно нанять корабль и спуститься к устью, но уже без всяких ящеров с амазонками. Там уже баронские, да княжеские земли, всё поспокойнее, чем здесь. Да и идти туда всего километров пятьсот. Если поднажмём, то дней за десять, уложимся. А там, спустимся вниз по реке. Всё про всё у нас займёт недели три, не более.
— Ну что ж, — согласился с ним Димон, — это лучше, чем тут вдоль берега тащиться, под постоянной угрозой нарваться на корабль с амазонками, или с ящерами. Там наверняка поспокойнее места будут. Во, — ткнул Димон пальцем в карту, — так и написано: 'Пустые земли'. Тут уже земли амазонок кончились, так что дойдём спокойненько, не то, что на корабле с этими сучками. Ну что, решили? — вопросительно посмотрел он на Сидора.
— Мань, — кликнул тот Маню, — иды сюды. Смотри, что мы решили.
— Да мне по барабану, — откликнулась Маня, продолжая любоваться саблей. — Как решили, так и будет. Куда ни идти, лишь бы идти. А то, мне уж тут надоело, дальше идти хочется.
— Ну вот и отлично, — откликнулся на её речь Сидор. — Завтра с утречка и в дорогу, а то и мне уже здесь надоело, чего-то в дорогу потянуло.
На второй день пути, выбирая подходящее место для полдника, Сидор, вслед за Димоном, свернул на приглянувшуюся им полянку.
— Да, — вздохнул Сидор, сбрасывая рюкзак, — за собственную дурь приходится платить.
— Это ты о чём? — заинтересованно уставился на него Димон. — Если о твоих собственных мозгах, то я с тобой полностью согласен. Нет чтобы сидели себе спокойненько в землянке, попивали брусничный чаёк, жрали бы халявный хавчик, или там, на охоту пошли, что ли? Или же, на рыбалку! — добавил он, мечтательно закатив глаза. — За раками.
— Тут такая рыбалка, Сидор, ты даже не представляешь. Блин! — растянулся он на земле, споткнувшись о выступающий корень.
— Ты бы лучше под ноги смотрел, рыбак фигов, — усмехнулся Сидор. — То-то же, тебя было в городке на рыбалку не вытянуть. Всё-то тебе, было, пни, да пни, подавай. Руби его! Тащи его! Нажимай! Да, куда ты суёшь её! — гнусавым голосом передразнил Сидор Димона.
— Хватит вам ругаться, — устало проговорила Маня, останавливаясь возле приглянувшегося ей поваленного дерева и сбрасывая рюкзак.
Развалившись на духовитом толстом слое опавшей хвои, она задрала высоко на дерево усталые ноги и облегчённо вздохнув, пробормотала: 'Благодать!'.
Пообедав и немного отдохнув, тщательно затоптали костер, и, даже не подумав замаскировать кострище, пошли дальше. Не успев отойти от места днёвки и пары километров, услышали подозрительный шум, двигавшийся им навстречу. Тот, кто его производил, вёл себя довольно бесцеремонно в этих пустынных местах.
Спрятавшись, на всякий случай в густых кустах, спокойно и не торопясь, замаскировались, так, что пройди в двух шагах, не найдёшь. Затихнув, стали терпеливо ждать, когда же мимо пройдёт источник непонятного шума. Они прекрасно понимали, что при всей своей перегруженности оружием и полуторамесячных ежедневных занятий, они, как боевая часть, полный ноль. Поэтому, приходилось таиться.
Опасения их полностью подтвердились. Им случилось наткнуться на военный обоз амазонок, двигавшийся куда-то по своим надобностям. Слава Богу, что услышали их раньше, чем те их смогли заметить. Скрываясь в кустах, наблюдали проходящий мимо караван амазонок с несколькими телегами, тяжело гружёными, так что колёса фур продавливали мягкую почву, чуть ли не до обода колеса.
Амазонки вели себя шумно и по хозяйски, явно никого вокруг не опасаясь. Они кричали, ругались, суетились вокруг телег, и, казалось, что внимания по сторонам, совершенно не обращали. Это, собственно, и помогло им остаться незамеченными. Состязаться в мастерстве скрытности с людьми, с детства приученными наблюдать за любой странностью вокруг, было, с их стороны, слишком оптимистично. Амазонок было человек двенадцать. Все вооружённые до зубов, с луками и короткими копьями. На боку каждой висела сабля, подобная той, что вытребовала себе Маня.
Так, с шумом, гамом, обоз и прошёл себе мимо. Прождав после их прохода ещё не менее получаса, когда уже не было слышно ни малейшего звука, осторожно, стараясь, лишний раз не наступить на какую- нибудь ветку, выбрались из своих схронов и осторожно двинулись дальше. Казалось, что и на этот раз неприятности пронесло.
Вечером этого же дня, Сидор сидел у костра, неторопливо помешивая закипающую кашу. Вокруг царила тишина и умиротворённость. Маня, присев на корточки и склонившись над рюкзаком, перебирала свои вещи, напевая вполголоса какую-то песенку.
Неожиданно громко вскрикнув, она схватилась за голову, почувствовав, что кто-то её сильно рванул за волосы. Вскочив на ноги, она обнаружила, что её пёстренькая красная косынка, остававшаяся у неё ещё с земли, куда-то пропала. Вдруг в кустах, буквально в каких-то двух-трёх шагах, послышался громкий шум, и из них выскочил Димон, что-то возбуждённо орущий и размахивающий руками, и, вообще, неизвестно как там оказавшийся.
Схватившись за оружие, неожиданно увидали, что у костра находились только Маня с Сидором, а Димон ещё ранее куда-то пропал. Теперь же он орал из кустов напротив. Накричав, с испугу на него, наконец-то смогли разобрать, что он зовёт их в лес.
Оказалось, что пока они возились с костром, распаковывали вещи, устраивали лагерь и готовили еду, Димон, свалив у костра притащенную связку хвороста, и опираясь на копьё, пошёл в лес. 'В кустики, посидеть', - как он объяснил.
— А копьё, то зачем взял? — насмешливо спросил его Сидор. — Подтереться, что ли.
— Ногу натёр. Вот и хромаю помаленьку, — огрызнулся Димон. — Вот смотрите, — показал он рукой, куда-то вперёд.
Потрясённые Маня с Сидором ошарашенно смотрели на амазонку, или кто это ещё мог бы быть, пришпиленную копьём Димона к стволу толстой берёзы. Пялились, наверное, целую минуту.
— За что это ты её так? — недоумённо уставившись на Димона, враждебно поинтересовалась Маня.
