им не стоило. Так что на наш счёт беспокоиться не стоит.
— Какие это нам сейчас открывает перспективы?
За всем внешним равнодушием, с каким княжной был задан вопрос, капитан отчётливо услышал вдруг проявившийся интерес.
— Старые разбитые, богатые прежде кланы — ныне новые нищие, зависимые от нас ящеры на наших границах, — тихо проговорил он, оборачиваясь. — И не страшные имперские легионы, сметающие всё на своём пути, а рабы, согласные на всё, на любую самую трудную и сложную работу за самую низкую оплату.
— Новые рабы — новые проблемы, — также тихо, с задумчивым видом проговорила княжна. — Что же тогда может быть для нас здесь интересно?
— Буфер, — так же тихо отозвался капитан. — Буфер между нами и Империей, готовый принять на себя первый удар легионов.
— А вот буфер ли? — тихо перерспросила княжна.
Заданный как бы в пространство вопрос, повис без ответа. Отвечать, в данном случае, капитан посчитал для себя слишком опасным, можно было дождаться и того, что его ответ когда-нибудь вспомнят. Лучше было промолчать. Он и молчал.
Выслушав спиной так и не высказанный ответ, княжна насмешливо усмехнулась. Прекрасно понимая мотивы и причины такого осторожного поведения собственных подчинённых, она не глядя протянула руку назад.
— Трубу.
Раздвинув коленца сложенной в несколько раз подзорной трубы, она надолго приника к окуляру, молча рассматривая расстилающуюся перед ней панораму. Речной порт горел. Это было единственное, что можно было сказать совершенно точно. В остальном, обстановка была совершенно непонятна. И что ей следовало делать в данных обстоятельствах также было неясно.
Судя по толпам беженцев, запрудивших дальние отсюда причалы и под прикрытием небольшой короткой фаланги выстроившихся поперёк портового причала имперских легионеров, поспешно грузившихся на какие-то разномастные суда, княжна со своим посольством появилась здесь невовремя. Договариваться сейчас с Императрицей о новых сроках продления торгового договора и обуздании распоясавшихся имперских подданых на границах её княжества, по всей видимости, сейчас не стоило. Вряд ли в данный момент у самой Императрицы было на это время и силы. Да и непонятно было, что происходит.
Только что на имперскую фалангу напала внешне точно такая же фаланга, ничем практически от неё не отличавшаяся, исключая появляющиеся периодически в толпе солдат какие-то разноцветные, непонятные флажки.
— Это больше похоже на гражданскую войну, — задумчиво пробормотала она себе под нос. — И никакое это не переселение проигравших кланов.
— Да, — тихий отклик стоящего за её спиной капитана, подтвердил её мысли. — Что-то на этот раз они разгулялись. За последние десять лет, что я здесь регулярно бываю, такого никогда не бывало.
— Чтоб схлестнулись между собой легионеры…
Капитан, опустив свою подзорную трубу, задумчиво покачал головой.
— Что-то серьёзно они в этот раз. Видать кого-то серьёзного зацепили.
— Будем дожидаться положенного экскорта или сами к ним наведаемся? — вопросительно глянул он на княжну. — Боюсь в таком бардаке нам лучше туда самим не соваться.
Однако ждать им не пришлось. Несмотря на царящий в порту бардак, все положенные службы в столице функционировали исправно. И не успела их посольская лодья пришвартовалась к причальным тумбам, как буквально через несколько минут в начале причала показался большой отряд дворцовой имперской стражи, направлявшихся явно к их месту стоянки. И не прошло и получаса, как представитель посольства княжны отправился вместе с половиной пришедшего отряда обратно во дворец, проверить маршрут движения к дворцу и обстановку в городе.
А ещё через пару часов княжна спокойно обживалась в покоях посольского крыла дворца, готовясь следующим же утром предстать перед новой Императрицей со своими верительными грамотами.
Деловитость и распорядительность, проявленные при встрече княжеского посольства произвели на княжну самое благоприятное впечатление.
Похоже, молодая Императрица ящеров, недавно скинувшая старую, зажившуюся на этом свете ящерицу, готова была оперативно решать стоящие перед Империей вопросы. И судя по той быстроте и жестокости, с какой личная имперская стража самой императрицы наводила в городе и порту порядок, характером она обладала твёрдым и решительным.
По крайней мере, кровь собственных подданных её ничуть не останавливала. Княжна даже в какой-то момент почувствовала внутреннюю близость и симпатию к этой молодой ящерице, настолько она внутренне похожа была на неё саму. А это в перспективе сулило весьма недурственные перспективы во взаимоотношениях. Оставалось только убедиться в этом лично.
Тем не менее, быстро встретиться с Императрицей не получилось. Не плучилось и не быстро. Вообще никак н получалось встретиться. Складывалось такое странное впечатление, что никто во дворце больше не интересовался их посольством. Казалось что про них все совершенно забыли. Прочно, как будто их во дворце и не было.
Молодая Императрица Империи Ящеров Сухайя Бур Гуа Ду медленно, с мрачно торжественным выражением на своём породистом, худом лице с чудо как красивыми по последней имперской моде ясными, навыкате глазами, неспешно подошла к высокому, узкому дворцовому окну. Недавно застеклённые по её личному приказу прозрачнейшим, безумно дорогим и чудовищно тонким микльдатским стеклом, её тайной страстью, высокие, от пола до потолка полуарочные дворцовые окна, заливали просторную комнату будуара ярким, слепящим солнечным светом.
Молча, с едва заметным оттенком плохо скрываемой брезгливости на лице она бросила сонный ещё с утра взгляд в сторону едва виднеющегося из её окна столичного речного порта — гордости столицы.
— 'Гордости Столицы, — недовольно подумала она. — Гордостью Столицы, но не её'.
Сегодня, с самого раннего утра ей донесли, что большая группа безродных ящеров, оставшихся без своих кланов и за последние годы ни к одному новому молодому клану так и не присоединившихся, вдруг неожиданно сорвалась со своих мест. И со всем своим носимым имуществом, слугами и разнооборазной живностью, ночью погрузилась на нанятые ими накануне корабли и в предрассветной тьме скрылась из столицы. Сейчас уже они как шесть часов должны были быть где-то далеко на реке, спеша на окраины Империи. И догнать их уже вряд ли было возможно.
Тем не менее Императрица не беспокоилась. Причин для этого не было. В конце концов, отсутствие в столице такого большого числа потенциально взрывоопасного материала, каковым был беглецы, можно было рассматривать и с положительнй стороны.
Но всё одно такое положение было неприятно. Получалось, что тайная внутренняя политика её кабинета, направленння на вовлечение разрозненных членов разгромленных старых кланов в состав победивших в прошлой жестокой клановой войне новых имперских, сорвалась. Они предпочли просто убраться из столицы и даже из Империи, но не пойти по предписанному им пути. Жаль! Очень жаль!
Импретрица внутренне усмехнулась над наивностью старых клановщиков, уходящих сейчас на окраины и ещё помнивших былые имперские вольности. Они не понимали, что время подобных глупостей безвозвратно прошло. И никаких таких шалостей никто им сотворить не позволит. Возрождённый в будущем клан никому здесь в столице был не нужен, и даже там далеко на окраине Империи никто возраждать его им не даст.
— 'Ну что ж, ей придётся им об этом напомнить. И если они думют, что расстояние им поможет скрыться от гнева и мести Империи, от её гнева, то им придётся совсем скоро убедиться в обратном', — Императрица негромко, довольно рассмеялась. Всё шло строго по плану. По её плану.
По донесениям тайных соглядатаев из числа верных новой власти ящеров, Императрица знала, что находящиеся среди ушедших верные лично ей ящеры сумеют убедить эту достаточно большую, но разношёрстную, без явных лидеров группу ящеров не присоединяться ни к каким старым кланам,
