даже канцлер существующего лишь на пергаменте королевства Крейда. Более того, вернувшийся из Лотширии граф Мартин Макрели, уговорил отца допустить все больше набиравших в империи силу слуг Создателя.
На притихших, было, после событий на дворцовой площади, улицах города, вновь стало шумно и многолюдно.
В герцогском дворце поселили лишь самых высоких гостей. Остальные разместились на взвинтивших цены в честь праздника, постоялых дворах.
Съезжались в каретах с разноцветными замысловатыми гербами, украшенными резной костью, серебром и самоцветами, вызывавшими восхищение встречных зевак. Еще бы! Когда вновь увидишь такое?
В Тор потянулся в люд из окрестных сел и городков. Зашумел рынок.
Но цены, оставались по-прежнему несусветно высокими. Купцы их снижать не желали - то ли из-за выросшего спроса, то ли из-за дурных знамений.
Праздник, начавшийся в полдень, когда Оризис, отогнав в сторону звездного скитальца, сиял в зените, к вечеру обещал превратиться во всенародное гулянье. Ведь не только герцогская дочь празднует совершеннолетие. Доступ к святыням Перуна сегодня был открыт лишь гостям и знати. Ни часовня, ни башня, ни сам, возрожденный еще
Лаврой Торинской, парк, не были обделены вниманием.
Официальный прием в тронном зале в связи с болезнью Фергюста, продолжался недолго.
Седой, немощный старик с неизменным, казавшимся теперь невыносимо тяжелым Перлоном, сидевший на золотом с ярко-красной рубиновой розой троне, с трудом вынес получасовую церемонию Сопряжения, слова хранителя культа Перуна, главного законника и судьи герцогства, имперского министра и главного советника графа Ла-Даниэля Камю.
После чего, возложив венец совершеннолетия на чело ослепительно улыбавшейся дочери, поддерживаемый офицером, степенно удалился.
Софья в пышном, белом с золотистыми лентами платье, в родовом бриллиантовом колье, с герцогским венцом совершеннолетия на голове, в котором присутствовала неизменная роза - выглядела словно фея.
Ведь она наибольшая достопримечательность и сокровище герцогства - неподражаемая Роза Торинии. Никто из присутствующих здесь девушек и молодых женщин не мог соперничать с ее красотой.
Наступило время поздравлений и бесед. Собственно то, ради чего сюда съехалось столько гостей. За якобы ничего не значащими словами, комплиментами и улыбками скрывались завуалированные предложения, тонкие намеки на возможность новых союзов, готовность к компромиссам и уступкам по старым разногласиям и спорам.
Софья в сопровождении назначенных самим Мартином фрейлин, учтиво улыбаясь и принимая поздравления, переходила от одной группы гостей к другой. Она старалась изо всех сил держаться достойно, соответственно сану и возрасту, однако ужасно волновалась. Девушке казалось, что вокруг только о ней и говорят. Обсуждают ее неловкость, за глаза посмеиваются.
Как назло, так необходимый сейчас граф Мартин, в стороне, за колонной, хмурясь, шептался о чем-то с внезапно появившимся офицером из его ведомства.
'Ну почему я не могу слышать о чем там говорят?' - подумала
Софья. И тут же саламандра на плече ударила хвостиком.
- …сами не ожидали, Ваша светлость!
- Что же Вы сразу мне не доложили о Лорис? Ведь просто так в казематы не попадают?
- Лямбам трижды доносил, что безумная связывала смерть дочери… я извиняюсь,.. с именем Софьи. Обзывала колдуньей, погубившей ее дитя. Вот и решили до появления Вашей светлости ее закрыть - от беды подальше…
- А дом Азиса? Наверное? прибрал к рукам доносчик.
- …
- Чего умолк?! Хвост в колючках? Взятку брал? Нельзя и на пару дней отлучиться! Сволочи!
- Я,.. я, Ваша светлость, хотел сказать о другом. Допросили живущую в их доме служанку.
- Ну и?
- Сын Лорис не от Азиса.
- И что из этого? Какая мне разница? Нашел время. Ну, Лис, ты у меня напросишься!
- Его отец - Леон Барель!
- Что-о-о?!! Думай, что мелешь! Да ты что, и вовсе свихнулся?
- Потому и не спешил докладывать, Ваша милость. Хотел проверить.
Дело то, не шуточное…
- Ну же! Не томи…
- Все сходится. Барель принял Лорис у слуг Гюстава в Кале. Да и не просто принял, а отправил тех в когти Трехглавого. А потом, всю зиму провозился с ней в горах Лотширии, в загородном доме маркграфа.
По времени все совпадает. Купец-то наш, не больно жаловал мальчонку.
А внешность? Так что, Ваша светлость, Леон, скорее всего, сын Бареля.
- Да…а… уж. Тогда Янина…
- Она, без сомнений, была дочерью Азиса.
- Мальчишка знает?
- Да, мать рассказала перед самым отъездом. А вот Барель, скорее всего - нет.
- Хорошо, ступай. Завтра я допрошу обоих сам.
Офицер, нырнув за колону, исчез, словно приведение в утренних лучах Оризиса.
Мартин поспешил присоединиться к свите Софьи.
Она же была немало удивлена и подарком саламандры и услышанной новостью. Желая отвлечься, перевела взгляд на беседующих в другом конце зала - убеленного сединами имперского советника графа Камю и наместника императора в Герфесе, графа Кена Генсли.
- … ну, скажите мне, Кен, только честно, ведь столько лет прошло да и 'дружка' вашего Сейшельского Создатель к себе призвал - так и не оправился бедняга от ран мерзавца Барреля. Что я хотел спросить? Ах, да… как все было, там, у Полукружных гор, когда
Краевский разбил войска Кора Вилла? На том поле до сих пор ничего не растет.
- Магия, Ваша светлость, магия! - хотел отмахнуться пожилой, но еще крепкий соратник самого демона, или бога, Краевского.
- Не считайте меня, Генсли, наивным глупцом. Имперская канцелярия провела тщательное расследование. Магия здесь ни причем.
Давно бы росла трава и цвели цветы. Скажите честно, что думаете сами?
Кен немного помолчал. Прикрыл глаза, словно желал вернуться в те далекие дни.
- Знаете, Ла-Даниэль… Я воздвиг Серджи на дворцовой площади
Геры бронзовый памятник. Не знаю, кем бы он ни был. Но был добрым и честным, и как мне показалось, каким-то очень ранимым. Нет, не бог и не демон - человек, но наделенный необычайной, возможно, случайно приобретенной силой. Он и пользоваться ею толком не умел. У
Полукружных гор спасая нас, чуть не сжег себя. Я думал, он отдаст
Трехглавому душу. Потом три дня был беззащитен и слаб, словно младенец. Стоило мне пошевелить пальцем… Ни боги ни демоны так не поступают. Такое безрассудство присуще лишь человеку, и то, - не каждому… Вот, что я об этом думаю, мой дорогой советник.
Поглядите, поглядите - вон молодой Ван Хорст, наследник Аланского престола в окружении дам. Вот славная партия! Ну, чем не жених для нашей красавицы Софьи?
Девушка, продолжая улыбаться и кланяться в ответ на поздравления, посмотрела в сторону преисполненного от собственной значимости,
Ральфа Ван Хорста.
- Нет, он никогда не будет моим мужем. В грезах и снах является другой. Я выхожу из пламени навстречу суженому…
