Не громко, но очень твердо сказал Дафний. Слова его падали каплями расплавленного свинца. Да и жгли, пожалуй, не меньше.
- Она велела мне передать Вам свою волю. Так было угодно
Создателю, чтобы в тяжкие для герцогства дни его Рыцарь был с нами.
Мы в этом видим провидение божье.
Вступление Дафния Леону не понравилось. Оно напомнило прощальные речи маркграфа Гюстава.
- От Даниеля прибыл гонец. Герцог осажден войсками графа Камю в
Саке. Викрин изменил присяге и сейчас ведет своих людей на Дак.
Остановить его можешь лишь ты. Но и это не все… Нужно на время укрыть Альвена.
'Ах вот в чем дело, - ухмыльнулся про себя Леон, - еще один наследник! Похоже, весь мир рехнулся! Да и я вместе с ним'.
Однако Барель не особо удивился. С некоторых пор он потерял эту способность. По мере того как события разворачивались - всплывала в памяти Книга Судеб. Но только после того, не раньше.
Предопределенность удручала, но с другой стороны, сохранялась видимость свободы выбора.
Валия зашлась кашлем. На губах выступила темная кровь.
Дафний нахмурил брови, и не дожидаясь ответа, велел:
- Ступайте, рыцарь Создателя. Вас проводит барон де Фуг, ему велено охранять наследника.
- Ему или мне?
- Такова воля герцогини, - священник, раздраженный непонятливостью Странника, не сдержавшись, несколько повысил тон. -
Пришло время, когда тайное становится явным. Он будет охранять всех четверых. Пока Вы,.. - тут Дафний испытующе посмотрел в сторону
Валии, - а мы, отправимся навстречу Викрину де Саку.
Несмотря на очень ранний час Альвен был уже готов. Наследник престола Дактонии, как и в первый раз, показался Леону похожим на девочку. 'Несомненно, пошел в Валию: тонкая кость. Мягкие, миловидные черты лица, удлиненные волосы и темные, блеснувшие слезинкой, глаза. Лет двенадцать, не больше'.
- Я видел тебя на дуэли, Странник. Ты не такой, как все. Дафний говорит - в тебе сила Создателя. Матушка не хотела, но я просил сам… Куда мы поедем?
- Есть у меня одно местечко для беглых принцев и принцесс… Ты,
Альвен, там будешь уже четвертым. Видишь ли, я по всей Империи собираю герцогских наследников.
- Зачем, Странник?
Баррель ответил не сразу: 'Действительно, зачем?'
Вспомнив слова отца Дафния, нашел неопровержимый аргумент:
- Такова воля Создателя. Среди них, ты старший и потому поручаю тебе заботу о принцессе. Справишься?
- Принцессе? - Удивленный мальчик даже не подумал о том, что ему наследному принцу кто-то кроме родителей смеет давать поручение.
- Принцессе Оливии Фракийской. Ее родители погибли. Теперь она сирота и кроме нас с тобой о ней позаботиться некому.
- Ты же говорил, там без меня трое?
- Наследники Лотширии, а может и всей Торинии - Филипп и Власт.
Но Власт еще совсем мал, а вот от Филиппа ее и нужно защищать в первую очередь. Обещай, что позаботишься об Оливии, чтобы со мной ни случилось.
Альвен принял слова Леона чрезвычайно серьезно - по-взрослому. В голосе появилась твердость Даниеля:
- Я клянусь тебе, Странник, что буду оберегать Оливию, как истинный рыцарь.
От мальчишеской пылкости у Леона на душе потеплело.
- Ну вот и славно. Поторопимся, мой принц.
- Только пойду, попрощаюсь с матушкой.
Дафний догнал их уже у ворот крепости Корнелиуса.
'Ничего в этом мире долго тайным оставаться не может', - философски размышлял Барель, глядя на то, как сотня личной охраны
Альвена въезжает во двор.
Кум неодобрительно, из-подо лба зыркал на прибывшую карету, солдат, священника.
- Ты зачем их сюда приволок? - недовольно буркнул он, отведя
Леона чуть в сторону. - И что теперь прикажешь делать? Ягуру это вряд ли понравится.
- Солдатам твои изыскания ни к чему. Они охраняют Альвена и скоро уйдут вместе с ним. Ну а Дафния увезу уже сегодня. Скажи лучше, горшки с 'Плевками дракона' есть?
- А что, пригодились? Ну-ка, пошли. Пока обустраиваются - расскажешь.
Леон просидел у Корнелиуса не меньше часа, а когда вышел во двор, то увидел, что солдаты, воспользовавшись передышкой, востанавливают силы.
Найдя Люсьена, велел забрать готовые 'горшки'.
- Знаешь что, положи-ка один и в мою сумку. Глядишь - пригодится…
Войдя в дом, стал искать детей. Особенно ему хотелось увидеть
Оливию и Власта. Приоткрыв дверь в залу, замер на пороге, затаив дыхание. Все четверо, обступив отца Дафния, внимательно ловили каждое его слово. Да и сам священник сейчас выглядел иначе.
Словно сбросил обязательную маску. Он по-прежнему казался строгим и аскетичным, но в глазах появились теплые искорки, а в голосе не нарочитая, а истинная доброта. Черты лица смягчились, а руки ласково гладили детские головы.
То, что он говорил, совсем не было похоже на молитву Создателю и это очень удивило Леона, впервые за последнее время.
