которую поляной лично у меня язык бы не повернулся. Скорее, кратер какой-то.
— Здесь все и пройдет, — охотница кивнула на центр воронки.
Присмотревшись, поняла. Мы стояли на отвалах грунта, поросших травой, у крутого склона. Внизу, в ряд, стояли шесть клеток, разной величины. Туман и мелкая морось очень мешали увидеть, что там, внутри.
Оставшись стоять под широким пологом листвы, мы ждали прибытия оборотней. Я же продолжала разглядывать очертания ямы. Такое ощущение, что здесь рвануло как минимум четыре артиллерийских снаряда. Мотнула головой, отгоняя дурные мысли. Все проще — наверняка следы последней Большой войны.
Манзо, в сопровождении вампира и трех оборотней, возник из зарослей, как призрак. Второй телохранитель Шики, стоявший внизу у клеток, махнул нам рукой и начал подниматься наверх по противоположному, более пологому склону кратера.
— Ну что, мои бойцы сейчас занимают позиции, по периметру острова, а там, и начинать можно? — отирая мокрое лицо перчаткой, развед внимательно вглядывался в клетки.
— Можно. Эс Грюнд снабдил вас ядом? — Шика свела тонкие брови на переносице, оглядывая выстроившихся рядом оборотней.
— Постойте. С такого расстояния в тумане я вряд ли смогу разглядеть реакцию животных, — да с такого ракурса не то, что животных, и клетки-то едва видно.
— Ты хочешь спуститься вниз? Тогда я иду с тобой, — кивнула охотница.
— И я, — откинув капюшон с лица, заверил Тай.
— Нет уж. Ты остаешься здесь, — фыркнула я. И, словно подтверждая мои слова, над головой раздался рокот грома.
— Бен, ты готов?
Худощавый вамп встрепенулся, озираясь так, будто только что восстал после долгого сна.
— Бен?
— Да. Да, я готов.
— Тогда доставай инструмент. Манзо, мы вниз, ты Бенджиру сам дашь отмашку, когда можно будет начинать.
Склон оказался не только крутым, но и скользким, пришлось максимально вбивать пятки в землю, чтобы не преодолевать несколько метров спуска на заднице. Наконец я могла рассмотреть, что происходит в клетках. В четырех были взрослые особи, совсем не известных мне пород, а в двух последних — явно детеныши, но тоже ни разу мне не попадавшиеся. Зверье реагировало по-разному. Кто-то вжимался в пол клеток, стараясь притвориться невидимым, кто-то рычал и пытался пугать ударами лап по прутьям. Мысленно перекрестившись, я посмотрела на Шику:
— Готова?
— Да, — охотница пожала плечами, накладывая стрелу на маленький лук.
И в этот момент в воздухе задрожали первые аккорды.
Наверное, это было совпадением, но разорвавшая тучи ветвистая молния и последовавший за ней грохот, все же заставили меня дернуться. Даже не сразу поняла, что именно Бен играет.
Регистрируя поведение животных, я плавно переводила взгляд, от одной клетки к другой. Пока ничего не происходило.
И тут меня дернуло еще раз. Над лесом, набирая громкость, в причудливой аранжировке, но абсолютно узнаваемые, плыли звуки 'The Medallion Calls', Клауса Бадельта. Невольно повернув голову к музыканту, с изумлением обнаружила, что все бойцы, оставленные наверху, смотрят отнюдь не на клетки. Кха-кха. Ну, дай бог, чтобы ничего не случилось.
Гворты, стоящие по бокам от меня, к счастью, не проявляли особого желания вцепиться окружающим в глотки. Ну, может это только пока? Мелодии явно не хватало духовых и ударных инструментов, лишая ее львиной доли экспрессии и диапазона.
Вамп, тем временем, видимо решил, что играть одну композицию не интересно, и моментально 'изобрел' попурри. Малек кривое, правда, но тем не менее. Его следующий выбор практически заставил меня заржать в полный голос. Еще никогда 'Призрак Оперы' Уэббера не звучал в таком соответствующем антураже.
А вот животным не понравилось. Те, что в клетках, сначала выжидающе уставились на меня, затем начали обеспокоено метаться в своем ограниченном пространстве, нюхая воздух и прядая ушами. Ветер рыкнул, и попытался спрятать морду у меня подмышкой. Его братец, наоборот, настороженно вслушивался. И чтобы это значило? Исподволь создавалось ощущение, что у диких идет потеря сигнала, в то время как у запечатленных такой проблемы не было. Но то, что звуковые колебания гвортам мешают, сомнений не вызывало.
Бен же продолжал отжигать: 'Венгерский танец № 5' Брамса, в обработке для скрипки, произвел на всех неизгладимое впечатление. Взрослые особи, перестав метаться по клеткам, припали на передние лапы, поджав хвосты и щеря клыки. Глаза их казались запавшими, загнанными. Но это не было агрессией. Черт, это не было даже защитой. Посмотрев на прижавшихся ко мне гвортов, я поняла — они были полностью дезориентированы. Так все-таки, музыка, превышающая диапазоном две октавы, несла в себе не столько эмоциональную составляющую, сколько информационную? И что сейчас? Все возможные команды разом? Детеныши в клетках, зажавшись в углы, издавали хриплые звуки. Ругнувшись, я обняла своих тигропсов за шеи.
Последовавшая за этим какофония вырубила не только животных, но и меня. Apocalyptica, наверное, вообще бы умерла в полном составе, услышав такую версию 'Path'.
— Скажи ему прекратить, — обернувшись к Шике, рявкнула я.
Все равно, единственные, кто проявляли агрессию сейчас, были только мы с гвортами. Дикие животные просто корчились в клетках.
Охотница, явно шокированная, метнулась наверх со скоростью кошки.
В наступившей тишине звуки продолжающейся грозы показались настолько правильными, что я вздохнула с облегчением. Двинувшись к клеткам, где затихали измученные нашим экспериментом животные, с отвращением подумала о тех, кто создал бедных тварей. Ну, неужели нельзя было придумать другой ключ к их дрессировке?
Присев перед забившимися в углы детенышами, с удивлением разглядела — один из них обещал стать крупной птицей, а второй больше всего напоминал панду, только абсолютно золотую. Покачав головой и свистнув гвортам, стала подниматься наверх. Итог был для меня однозначен. Флажолеты и стаккато действовали на всех животных. И это давало только один вывод: пока не выясним до конца, как работает эта связь музыки и биологии, инструментам в большом мире все еще не будет места.
На вампиров и оборотней сыгранная Беном музыка оказала, наверное, не меньшее воздействие. Вид у них был отмороженный. Надеюсь, за те несколько часов, что нам еще нужно здесь провести, это музыкальное сотрясение мозга пройдет. Боже, лучше бы я 'тадамкала'!
Затяжной дождь совершенно измучил. И даже сейчас, когда он, наконец, закончился, все, что остается, это ждать, сцепив зубы. Терпеть ненавижу мокрые тряпки! Прижавшись к гвортам и прислонившись спиной к дереву, я не отрывала глаз от противоположного берега, хорошо видимого теперь. Тай, нахохлившись, молча сидел рядом.
Покосившись на его прилипшие к голове волосы, скинула свою дорожную котомку и достала оттуда туго свернутые запасные рубашку и плащ.
— На, переоденься.
Темный на этот раз не возразил ни словом, быстро выскользнув из своего мокрого плаща и халата, не сетуя, что выданная рубашка приталена, а плащ — женский. И правильно. Здоровье дороже.
Стоило мне отвлечься, как Шика тут же воскликнула:
— Сигнал!
