станет твоей судьбой. Понял, однако? Будущее максимально изменчиво и целиком зависит от решений и действий, предпринимаемых человеком.
— Так что же получается? Я, предположим, оболгал, украл, убил, и мой путь изменился… Я пожалел, приласкал, накормил, полюбил и мой путь изменился? Все так просто? — удивился Алекс.
— Да, однако, но все происходит незримо для рассудочной части сознания, и слова, однако, слишком просты и примитивны, чтобы объяснить все это.
— Я не верю тебе толстяк! — Смит отпрянул, буквально откинувшись назад, как будто хотел увернуться от удара. — Нет! Я не верю, — прошептал Смит.
— Придется, однако. Тебе предстоит долгий путь, и выбор будет за тобой. Ты должен это знать, Смит.
— Скажи, шаман, что же происходит дальше, — заинтересовался Алекс, — с вариантами. С теми, которые не реализовались?
— Пути, которые мы не выбирали, однако, живут рядом с тем, по которому мы идем. Они обладают огромной силой и вплетаются в нашу жизнь новыми случайностями.
— Очень досадно, шаман, что наша судьба зависит от какого-то подсознания, которое мы даже не ощущаем, от каких-то случайностей… А как уменьшить количество случайностей?
— Надо знать свой путь и идти к своей цели. И случайностей, однако, станет совсем мало.
— Но позволь, шаман, есть большая вероятность того, что человек, выбрав путь, ринется к нему напролом, — Алекс посмотрел на Смита, — круша все на своем пути.
— Нет, однако.
— Что — нет?
— Нет, однако, тот человек не придёт к своей цели, если, конечно, его цель не темная. Будет творить зло — его, несомненно, будет сносить в темную сторону. Его злая воля, возможно, пойдет далеко, но закончится все для него крахом. Зло, однако, притягивает зло. И никакого добра и света он на своем пути не найдет.
— Как же быть? Как идти? Отказаться от борьбы за свое счастье?
— Зачем бороться, однако — делай добро и бросай его в воду.
И не гордись, однако, тем, что ты добро делаешь… и не важно, для кого ты его делаешь. Кому это добро понадобится — тот его и возьмет. Делая добро просто так, ты непременно будешь на светлой стороне и придешь к своей цели играючи. Мир сам захочет этого и повернется к тебе лицом, однако.
— Заманчиво, — заинтересовался Смит. — Возможно, и у меня была цель, но я не распознал ее и пришел к тому, к чему пришел. Как распознать свою цель?
— Душа! Душа, однако, она молчит, но знает все. Услышишь ее — твое счастье. И знай: она не обманет.
— Как же так? — Смит растерянно рассмеялся. — Шаман, ты же ясно сказал — «Душа молчит», а сам говоришь — «Услышишь ее».
— Да, однако, душа молчит, но в нужный момент она всегда даст о себе знать. Задавайся вопросами, отбрось разум, слушай свое Я. И, если ты почувствуешь легкость, ликование — значит, душа говорит «да». А, если ты почувствуешь тяжесть, гнет — значит, душа говорит «нет». Все просто, однако…
— Я понял, человек предельно свободен, следует просто знать и верить, что твое «далеко» будет прекрасным, — устало вымолвил Алекс и с едва уловимой надеждой взглянул на море, но надежда тут же угасла.
Черный корабль
Глянцевая поверхность моря была густо затянута туманом. Черная точка, медленно продвигаясь, сверлила туман изнутри. Казалось, что сквозь размытое грязное стекло, видно большую черную муху, сидящую с обратной стороны стекла — это к пристани шел корабль. Побережье у самой кромки моря кипело, заполненное народом. Корабль, похожий на черный, грубо сколоченный ящик, быстро и бесшумно скользил к берегу.
Его появление повергло людей в панический ужас. Людское цунами, казалось, вот-вот хлынет на пристань и тяжелой волной захлестнет судно.
— О, ужас! — вымолвил вдруг шаман. — Я был там…
— Где? На корабле? — Алекс посмотрел на шамана с удивлением. — Как ты везде успеваешь шаман? Но я верно заметил — эта экскурсия не пришлась тебе по вкусу?
— Да, однако… Кромешная тьма трюма, тишина, одиночество…
— Одиночество? Отчего, разве на корабль не попадут многие?
— Корабль заберет многих, но каждый будет ощущать только себя. Каждый из них почувствует движение по горизонтали, а затем, однако, спиральный спуск вниз или подъем вверх.
— Не может быть!
— Может. Я еще в прошлый раз смекнул — это портал. И каждый пассажир начнет движение в соответствии с законом кармы.
— Ты поднялся вверх!
— Нет, я опустился вниз.
Алекс присвистнул.
— Твоя совесть омрачена тяжким пороком? Ты убил кого-то?
— Нет, однако, оживил, — проворчал сквозь зубы шаман.
— Ты вернул человека к жизни? Это же благо. Ну, волшебник, ну волшебник! — Алекс был поражен. — Не понимаю: какой грех тянул тебя вниз, абсурд какой-то, — Алекс пожал плечами и бестолково посмотрел на шамана, ожидая объяснений.
— Гордыня… — коротко отрезал шаман.
Алекс, шаман и Смит, увлекаемые течением толпы, не в силах остановиться или повернуть вспять, двигались к морю. Людское море то утихало, то начинало бешено волноваться. Ужасный шум и хаос царили вокруг.
— Что это значит? — Алекс почти кричал. — Шаман, что это значит — гордыня?
— Не здесь и не сейчас! — выкрикнул в ответ шаман. Он сказал еще что-то, но сказанное было унесено порывом ветра и угасло.
Неожиданно толпа застыла и умолкла, наступила странная тяжелая тишина. Двигаясь слаженно, как по команде, толпа разделилась, расступилась перед кем-то, пропуская этого кого-то вперед. Прошло еще несколько мгновений, прежде чем Алекс увидел идущего, того, кого он ожидал всю ночь — своего врага. Его враг двигался к пристани, не оборачиваясь и не обращая внимания на толпу окружающую его, небрежной и ленивой походкой. Но Алекс заметил, что за этой леностью искусно скрывалась смертельная усталость, и он совсем не размахивал руками при ходьбе, что было верным признаком скрытности и осторожности.
— Он безумен! — выкрикнул кто-то из толпы с одной стороны.
— Да, он безумен! Нормальный человек не смог бы продать сиайру демонам. Эй, ты, обернись, покажи свое лицо! — послышалось из толпы с другой стороны.
И вновь стало необыкновенно напряженно и тихо, казалось, толпа вот-вот накатит и затопчет идущего, но ничего подобного не произошло. Человек, одиноко идущий к пристани, не обернулся, не заспешил, не побежал и не согнулся под тяжестью множества взглядов. И Алексу удалось хорошо разглядеть его. Он был выше среднего роста: тонкий, стройный, и его широкие плечи говорили о крепком сложении, способном переносить многие трудности. Его босые ноги осторожно и бесшумно ступили на шаткую деревянную пристань, далеко вдающуюся в море. С каждым его шагом море черной вязкой жижей выползало сквозь щели на доски и бесшумно скатывалось назад, не оставляя на поверхности следов. Человек стремился к спасительному кораблю. В конце, у самого края пристани, человек резко развернулся, встал в боевую стойку лицом к суше. Рукава его холщовой серой рубахи уже не скрывали острия клинка, который сейчас уверенно сжимала его правая рука.
«Странное существо!» — подумал Алекс и, ведомый непонятной силой, отделился от толпы и пошел
