навстречу незнакомцу. Волнения не было, шаги его были уверенны и тверды, лишь грубая растительность шумно шуршала под ногами. У самой пристани Алекс остановился, взглянул на море — корабль был еще далеко.
«Дивная задумка. Он совершенно не безумен. Хороший расчет: уйти от толпы и принять бой на узкой, шаткой полоске пристани», — размышлял Алекс, ловя каждое движение своего противника.
Враг Алекса стоял у самой кромки воды, прямой, с опущенными вдоль туловища руками, но ноги его, поставленные на ширину плеч, уверенно держали тело. Алекс шагнул на пристань. И пугающий, громкий рев огромных существ из-за неприступных скал, разорвал тишину. Огромные существа за скалами подняли жуткую возню. И ветер, резкий и сильный, внезапно обрушился на побережье. Алекс шел по пристани, медленно, но уверенно. Ветер дул ему в спину и в лицо незнакомцу, в котором не было и признака безумия, наоборот — глаза его дерзко и проницательно смотрели на Алекса. Светлые, почти соломенные волосы его длинными спутанными прядями то разлетались от ветра, то вновь ложились ему на плечи. Холщовая рубаха едва не доходила ему до колен, грязные изодранные штанины почти закрывали ступни. Порывы ветра рвали одежду незнакомца, и она со всех сторон то обхватывала его, то надувалась парусом. Алекса поразила худоба и бледность стоящего на краю пристани. Незнакомец устало поднял голову и сделал глубокий вдох, при этом он не шелохнулся, взгляд его, устремленный куда-то вдаль, выдавал глубокое безразличие к происходящему и тоску по чему-то утерянному. Жуткий рев огромных существ поднял шквальный порывистый ветер, пронесшийся вдоль всего побережья, который чувствительно ударил Алекса в спину, а врага его — в грудь. Незнакомец сдержал удар ветра, но, споткнувшись, едва не упал спиной в море, и это неловкое движение оголило щиколотки его ног — они выглядели ужасно, были красны и отечны, истерты в кровь, — по всей видимости, цепями или веревками. Это, случайно открывшееся обстоятельство, несколько смутило Алекса… Еще сегодня ночью Алекс, представляя встречу со своим врагом, знал все, что скажет этому человеку, и эта его речь будет обличающей, беспощадной. Но сейчас Алекс молча обнажил меч и остановился, приготовившись к атаке. Но, незнакомей не спешил… оглянулся назад, — корабль был еще далеко, нарочно спокойно, держа руки вдоль туловища, сделал несколько шагов навстречу Алексу. Это спокойствие совершенно заворожило Алекса… А незнакомец, по-кошачьи легко и дерзко, резанул воздух у самого лица Алекса. Было очевидно — незнакомец с легкостью мог бы ранить его, но не сделал этого. Он дразнил, увлекал Алекса за собой, к самому краю пристани. Достигнув желаемого, незнакомец остановился, совсем невесело засмеялся и опустил руки, всем видом показывая свое проигрышное положение. Соблазн легкой победы заставил Алекса сделать мощный бросок вперед. Но противник, продемонстрировав чудеса гибкости, сделал сальто назад и нырнул в море. Море затянуло его в воронку, но затем, лениво чмокнув, сомкнуло над ним свои воды. Алекс едва не последовал за ним — в глубоком поклоне повис над морем, но, удержав равновесие, шагнул назад и обернулся — толпа безмолвствовала, устремив на него тысячу глаз.
«Глупо! Как заигравшийся котенок — едва не бросился за игрушкой!» — Алекс с досадой пнул одну из шатких досок пристани носком ботинка и бросил короткий взгляд в толпу, ища в ней хоть какой-то поддержки…
С трудом пробиваясь сквозь толпу, к пристани спешили шаман и Смит. Корабль приближался, сотни людей с надеждой стремились к нему. Каждый из них знал, что на корабль попадут немногие, лишь те, кому суждено попасть. Ища помощи, Алекс следил за шаманом, надеясь, что он один из первых прорвется к пристани, но толпа отбросила толстяка далеко назад, и он, отчаянно борясь с толпой, пытался языком жестов объяснить что-то. Алекс вопросительно пожимал плечами не в силах ничего понять. Шаман был настойчив, а его ныряющий жест настолько красноречив, что Алекс понял — он должен, просто обязан последовать за своим врагом, нырнув в черную пучину моря. Тоска покинутости овладела Алексом, звать на помощь было некого, и не было ничего более пугающего, чем острое одиночество и кошмар вечно надвигающейся угрозы. Неизбежность в виде шага в эту черную воду представилась единственным реальным выходом отсюда. Он шагнул с пристани в воду, ожидая почувствовать всплеск моря, но ощутил скользкий, устрашающий провал в него: это было схоже с трясиной, которая засасывала Алекса — ноги, туловище, наконец и голову. Прежде чем черные воды сомкнулись над его головой, он сделал глубокий вдох и обреченно закрыл глаза.
Карлик
Скольжение в воде было недолгим, Алекс слышал шум воды и чувствовал легкое головокружение. Это состояние было ему знакомо — очень схоже с тем, какое он уже испытывал при переходе из одного слоя в другой. «Я совершаю переход», — почти не сомневаясь, подумал Алекс, и в это мгновение вода отпустила его, выбросив в воздушное пространство. Уже через миг Алекс ощущал твердь под ногами. Сомнений не было — это следующий слой. Это чистилище не имело ни солнца, ни звезд, ни луны. То, что в предыдущем слое было черным морем, здесь воспринималось, как плотный небесный свод, окутанный постоянной ночью. Алекс стоял посреди улицы странного города. Источником света здесь были дома и предметы, которые сами еле заметно светились; тускло светилась и земля, точно пропитанная кровью. Да и само свечение было кроваво-красным. Все это напоминало праздничную, но жуткую и зловещую иллюминацию. Идти куда-либо в этом мире совсем не хотелось, но Алекс усилием воли заставил себя сделать первый шаг. Маленькое нагое существо, похожее на уродливого карлика, неожиданно выскочило — как показалось Алексу — из-под самых его ног, метнулось к ближайшему дому, открыло дверь, но… за дверью оказалась стена. Человечек в отчаянье обернулся, глаза его выражали нестерпимый страх и ужас, возможно, он бы кричал, но неимоверным усилием заставлял себя молчать, закрыв рот руками. Карлик попытался спрятаться между стеной и дверью, но оказался велик для этого убежища. Оглядываясь, он вылетел наружу и бросился к другой двери. Карлик очень быстро работал руками и ногами, но, к изумлению Алекса, бежал очень медленно. Волнение бедняги передалось Алексу, и он последовал за ним. В это время налетел проливной дождь. Дождь был черным. Он прекратился так же быстро и неожиданно, как и начался. От земли поднялся черный пар, укрывший собой беднягу, улицу и дома.
«Наверняка этот несчастный пытался укрыться от дождя, ведь он совершенно голый», — зябко поеживаясь, решил Алекс. Стихия быстро улеглась, и Алекс принял попытку отыскать беднягу, заглядывая в подворотни домов и за многочисленные двери, открывая которые, он натыкался на глухие стены. «Где же коротышка?» — нетерпеливо спрашивал он сам себя, открывая очередную дверь в никуда. На этот раз ему повезло — коротышка стоял за дверью, не в состоянии унять бившую его дрожь и мелкую дробь зубов. От неожиданности карлик пискнул, обмяк и упал без чувств, Алекс поймал его за руку.
— Что с вами приятель? Не бойтесь, я не причиню вам зла.
В ответ послышался, плач.
— Все ужасно, все кончиться худо! — обреченно всхлипывал карлик.
Вновь хлынул дождь, через мгновение закончился и поднялся пар — все повторилось, как и прежде.
— Странный дождь, — сказал Алекс, поддерживая карлика рукой. — Вы, наверное, от дождя искали убежище?
— Нет-т-т, — вновь застучал зубами карлик.
— Так в чем же причина? Вы боитесь меня? Расскажите, пожалуйста, быть может, я помогу вам! — Алекс встряхнул карлика, и тот перестал стучать зубами.
— Нет, не поможете, вы одеты, вы не карлик, вы не грешник — вы чистый человек! По всей видимости, у вас здесь свои дела и вы не вправе вмешиваться в здешние законы.
— Может, и правда…
— Да, правда. Но дождя я не боюсь, хоть и наг… это не главное страдание. Дожди тут идут все время, давая лишь небольшие передышки. Самое ужасное здесь — страх, от которого нельзя укрыться, и он повсюду.
— Так чего же ты боишься?
Карлик собрал всю свою волю, — это было видно по его лицу, чуть приоткрыл дверь, и сунул свой указательный палец в образовавшуюся узкую щель, указывая им на крышу соседнего дома.
