Социальная лингвистика [таблицы в рисунках]

60-х годов'[97]. Буслаев был выдающимся ученым и 'великим учителем', как впоследствии скажет о нем академик Шахматов. В историю науки Буслаев вошел как глава русской 'мифологической школы' в фольклористике и литературоведении [98], крупнейший знаток древнерусской письменности и изобразительного искусства, автор исследований и университетских курсов о скандинавском, испанском, французском эпосе, о творчестве Данте.

Современники вспоминают о Буслаеве не только как о 'втором Ломоносове' (слова А.А. Дмитриевского), но и как об очень хорошем человеке — глубоко нравственном, добром и терпимом, живом ('живой как ртуть'), остроумном. 'О н так просто и весело относится к своему знанию, к своему труду, что, видимо, они составляют одно целое с его личностью'. 'Учитель нескольких поколений' (Е.Ф. Будде), 'Буслаев был совершенно свободен от той слабости, которой страдают едва ли не поголовно даже лучшие из ученых — от страсти оказывать нравственное давление на младших, влиять больше, нежели это необходимо' (Русское и славянское языкознание 1980, 161, 146). В 1860 г. Буслаев прочел годичный курс истории русской словесности наследнику русского престола [99].

Профессор Московского университета, академик Петербургской академии, Буслаев исключительно много сделал для качественного преподавания языка и словесности в начальной и средней школе. В молодости он несколько лет был домашним учителем в московских аристократических семействах. Не скованный стандартной программой и обязательными учебниками, начитанный в западноевропейской лингводидактике[100], Буслаев искал максимально естественные и эффективные пути преподавания языка. Этот опыт лег в основу книги 'О преподавании отечественного языка' (М., 1844), составившей эпоху в методических поисках русской школы[101]. Ее автору было 26 лет.

В том же 1844 г. Буслаев печатает две брошюры по методике начальною преподавания языка: 'Опыт начального обучения отечественному языку' и 'О преподавании азбуки в приходских школах'. В 1858 г. он выпускает 'Опыт исторической грамматики русского языка: Учебное пособие для преподавателей'. 'Опыт' (под названием 'Историческая грамматика русского языка') переиздавался еще 6 раз: 6-е издание — в Москве (1959), 7-е (репринтное воспроизведение 4-го московского издания 1875 г.) — в Германии (Лейпциг, 1977). В 1861 г. Буслаев издает превосходную 'Историческую хрестоматию церковнославянского и древнерусского языков'. В ней было представлено 135 произведений, из них 69 публиковались впервые (см.: Славяноведение 1979, 90). Замечательно, что эта книга составлялась для воспитанников 'военно- учебных заведений' (т. е. для кадетов, или, говоря нынешним языком, для суворовцев), однако ее уровень сопоставим с современными пособиями для студентов-филологов. Поразительны комментарии к каждому памятнику: поясняется немногое, очень кратко и точно. Сейчас такой комментарий можно адресовать профессионалу, но не подростку. В XIX в. внятность церковнославянского и древнерусского текстов для гимназиста или кадета была существенно выше, потому что общая культура была в большей мере гуманитарной. В 1869 г. Буслаев составил для средних учебных заведений 'Учебник русской грамматики, сближенной с церковнославянскою, с приложением образцов грамматического разбора'; его 10-е издание вышло в 1907 г. Сокращенная версия буслаевской 'Хрестоматии' (под названием 'Русская хрестоматия. Памятники древнерусской литературы и народной словесности, С историческими, литературными и грамматическими объяснениями, со словарем и указателем. Для средних учебных заведений') выдержала 13 изданий, из них последнее — г в 1917 г.

Вернемся к первой книге Буслаева — 'О преподавании отечественного языка'. Она соединяла в себе теоретическую программу преподавания и историко-филологический обзор основных явлений языка и словесности: исторические экскурсы, межъязыковые сопоставления, выписки из памятников, диалектные данные. Исторический комментарий к фактам современного языка, по мысли Буслаева, необходим для подлинно научного преподавания родного языка.

В этой книге архаично только слово дитё да женский род слова мето?да в значении 'метод'. Суть же дела Буслаев видит глубоко и трезво.

1. Ребенок усваивает родной язык естественным путем — живя в мире родного языка, слыша обращенную к нему речь и отвечая на нее. Школа опирается на это практическое владение родным языком и развивает его.

2. Преподавание родного языка состоит в том, что ребенок теоретически осознает ту систему языковых средств общения, которой практически владеет. Любые теоретические сведения о слове или форме могут быть сообщены ученику только после того, как он научится понимать эти явления языка в чужой речи и употреблять в своей.

3. Теоретическое осознание учеником форм (явлений) родного языка происходит путем их анализа (грамматического разбора разного вида). Исходным материалом анализа должны быть связные и понятные ученику высказывания.

4. Для совершенствования практического владения языком необходимы разнообразные упражнения по синтезу (порождению) высказываний разных жанров и видов.

5. 'На первой, низшей степени отечественная грамматика, в связи с практическими упражнениями, предполагает две цели: образование и развитие детских способностей (общая грамматика) и безошибочное употребление русского языка словесно и письменно (частная грамматика)' (Буслаев [1844] 1992, 67).

6. 'На высшей ступени грамматика является наукою: здесь выступает сравнительное и историческое языкознание, в связи с чтением церковнославянской, древнерусской и новой литературы. Эта степень должна быть необходимым восхождением от предыдущей' (с. 67). История языка представляет, во-первых, самодостаточную научную ценность — как важная часть знаний о человеке; во-вторых, имеет прямое отношение 'к наукам нравственным и преимущественно к истории' (с. 62) [102].

Как сделать грамматику родного языка 'наукою', Буслаев показал во второй, историко- филологической, части книги, названной им 'Материалы для русской грамматики и стилистики'. Позже из 'Материалов' возникнет его 'Историческая грамматика' и как дополнение к ним — 'Историческая хрестоматия'.

Благодаря глубине психологических принципов и богатству филологического содержания, лингводидактика Буслаева всегда была книгой 'на вырост' — 'программой-максимум', предполагающей самостоятельное творчество подготовленного учителя. И сейчас буслаевская программа — это не только не 'пройденный этап' нашей школы, но едва ли достижимая перспектива.

Дело в том, что общее среднее образование, каким его строил Буслаев, было в большей мере гуманитарным и историко-филологическим (в сравнении с современной средней школой Европы и Америки). С эпохой Просвещения, по мере ускорения технологического прогресса, гуманитарная составляющая в содержании общего, образования обнаруживает тенденцию к снижению. В России революция 1917 г. ускорила этот процесс, к тому же вытесняя гуманитарное знание марксистской идеологией или подчиняя его идеологии. Общеобразовательная школа с минимизированным гуманитарным компонентом означает дегуманизацию общества. Это скучно и опасно. Противясь этому, люди тянутся к гуманитарному знанию, 'как к травам от цынги', и дело органов 'духовного здравоохранения' помочь возрождению экологического равновесия культуры. Вот почему книга Буслаева 'О преподавании отечественного языка' так актуальна сегодня.

Внутренние и внешние языковые изменения. Почему и как происходят изменения в социальном статусе языков?

В истории языков различают изменения внутренние (или внутриязыковые), происходящие в самом языке, и внешние,