— Я не работала с ним, его консультантом была Джудит, — говорит она, указывая на миловидную девушку. — Но я видела его пару раз в приемной. Ты репортер, работаешь с ним и ведешь «Дневник», да?
— Да.
— Я узнала тебя по фотографии в газете.
В ответ на это я улыбаюсь, не зная, что сказать, и продолжаю изучать Шарлотту:
— Флер такая славная, правда?
Пожалуйста, ответь мне что-нибудь типа «О, нет! Она разыскивается в четырех странах за гнусные преступления!»
— Да, она так мила со всеми.
Проклятье.
— А сколько времени Джеймс и Флер встречаются?
— Около полутора лет.
— Их отношения завязались сразу после знакомства?
— Ну, не знаю, как он, а Флер все время только о нем и говорила. Конечно, он тогда горевал по своему брату, поэтому они стали встречаться только через несколько месяцев после того, как познакомились.
— А, ясно, — беспечно говорю я. Довольно трудно казаться беспечной, когда тебя так и подмывает прокричать: «Давай выкладывай! Расскажи мне все!»
— И посмотри, что происходит сейчас! Скоро мы отпразднуем их свадьбу! Настоящий хеппи-энд. Чудесно! — продолжает она.
— Да, это удивительно. А Флер давно работает в Доме милосердия?
— Пару лет. Только между нами… — она переходит на шепот (ах, эти слова — настоящая награда для журналиста). — Я не думаю, что Флер работает из-за денег.
— А для чего?
— Мне кажется, что ей просто нравится помогать людям.
Черт возьми, эта девушка состоит из елея и ладана.
— Уверена, что она работает только ради любви к ближним, — с чувством отвечаю я.
— Наверное, мне не стоит говорить тебе всего этого, ты же репортер. Очевидно, это из-за спиртного.
Я долго смотрю в свой пустой бокал, подзываю официанта и заказываю еще два коктейля.
— Не волнуйся, я пишу о Джеймсе и его работе в полиции, а не об их с Флер взаимоотношениях.
Спустя некоторое время Флер озвучивает идею собраться всем за одним столом, чтобы «узнать друг друга поближе». Постепенно гости собираются вместе. Я усаживаюсь рядом с Лиззи и обнаруживаю, что рядом со мной сидит Сюзи, лучшая подруга Флер. Мне снова хочется зарезать ее, но вместо этого я улыбаюсь и с теплотой в голосе говорю:
— Привет!
Она окидывает меня снисходительным взглядом. Я обещаю себе через пять минут переключить внимание на Лиззи и проболтать с ней весь остаток вечера.
— Ты подружка невесты?
Неплохое начало для разговора. Она поправляет волосы и кивает.
Я предпринимаю новую попытку:
— В каком ты будешь платье?
Ну, наконец-то! Хоть какое-то подобие внимания с ее стороны:
— Декольтированное платье со шлейфом и украшениями.
— Звучит здорово! — говорю я, не зная, что еще добавить. — Ты знакома с женихом?
Она хмурится.
— Он очень… приятный, да?
Держу пари, что она никогда не слышала того язвительного тона, которым иногда говорит Джеймс Сэбин. Я стараюсь не ухмыляться и смотрю на свою салфетку.
— Он полицейский, да?
— Детектив.
— Это одно и то же.
«Нет, — думаю я. — Это не одно и то же», — но тем не менее решаю оставить эту тему. Она, к сожалению, продолжает.
Снизив голос до шепота, Сюзи говорит:
— Не самая лучшая профессия на земле, не так ли?
«Знаешь, дорогуша, наличие этой профессии — единственное, что останавливает меня от желания воткнуть нож для масла в твое тощее бедро», — думаю я, однако киваю в знак согласия. Представляю, что бы сказал Джеймс Сэбин (помимо фразы «Хорошая работа!»), если бы узнал, что я зарезала подружку его невесты за полторы недели до свадьбы.
Спустя несколько часов я понимаю, что уже сильно напилась. Мы с Лиззи увлеченно болтаем друг с другом, а ведь за последние несколько недель я уже забыла, как хорошо мы с ней проводили время раньше.
— Лиззи, — шепчу я, — ты сказала, что не дашь мне напиться.
Лиззи пытается вырвать у меня из руки бокал.
— Слишком поздно, — говорю я, сжав бокал изо всех сил.
Она пожимает плечами и сдается:
— Что с тобой будет завтра утром?
— Все будет в порядке.
— Во сколько вы с Джеймсом едете на обыск?
— В полшестого.
— Вот это да!
— Все будет хорошо. Просто не буду ложиться спать!
Я чокаюсь с ней и осушаю очередной бокал «Лонг-Айленда».
— Как ты себя чувствуешь? — доброжелательно спрашиваю я.
— Неплохо, неплохо, — уверенно кивает Лиззи.
Я смотрю на нее с тревожным недоверием.
— К черту Алистера!
— К черту! — соглашаюсь я.
— Флер! — восклицаю я, когда та, слегка покачиваясь, усаживается рядом с нами. — Как тебе девичник? Нравится?
— Да, все отлично. А как вам? — спрашивает она.
— Лучше не бывает!
— Вы с Джеймсом завтра работаете?
— Т-с-с… — рассеянно произношу я. — Не говори об этом, а то он не позволит мне поехать.
Я озираюсь по сторонам; перед глазами все плывет и мне начинает казаться, что пора обзаводиться очками. Я ставлю в уме галочку, что нужно обратиться к окулисту.
— А где Тереза?
— Кто-то позвонил ей, и она ушла. Очевидно, какой-нибудь страстный любовник!
— Какой-нибудь мальчик-хорист, напившийся церковного вина.
— Надо немного оживить вечеринку, а то люди начинают расходиться.
Я бросаю беглый взгляд на толпящихся вокруг девушек. Должна согласиться, что вечеринка затухает.
— Я знаю одну игру! — с энтузиазмом говорю я…
— Холли, что, черт возьми, происходит? — зло произносит Джеймс.
Я открываю один глаз. Я просто прикрыла их на минуту, чтобы отдохнуть. Глаза слепит яркий свет. Сейчас Национальная медицинская служба переживает не лучшие дни. Я обязательно напишу жалобу
