– Староста, говоришь. А где его найти можно?
– А что, хотите в облаве поучаствовать? – вопросом на вопрос ответил трактирщик.
Я сунул руку за ворот свитера, вытащил оттуда свою серебряную бляху охотника, с изображением драконьей головы в профиль, проткнутой мечом сверху вниз, показал трактирщику.
– Вот как… – протянул тот, поразившись. – Так я его сюда позову. Пошлю мальчишку за ним. А вы пока откушайте, что день послал, нечего на голодное брюхо разговоры разговаривать. Я мигом!
Трактирщик умчался, а Лари посмотрела на меня и спросила несколько удивленно:
– Решили отвлечься от основной работы? Подзаработать?
– Хм… Лари… А вы про кодекс охотничий слышали?
– Нет. Просветите, будьте любезны.
– Правило у нас такое: если ты слышишь, что завелась нечисть, или нежить, или иная тварь, на счету коей имеются человеческие жертвы, притом там, где ты сейчас находишься, ты обязан свои услуги предложить в обязательном порядке. За разумную цену.
– А если не захотят платить?
– Тогда уже твое личное дело, ехать дальше или взяться бесплатно. – объяснил я. – Но не предложить права не имеешь, как бы ты не спешил. И если не наймут, то ты обязан хотя бы советом помочь. Если не сделаешь этого, и кто-то узнает – сдавай бляху пожизненно. Это как лекарю мимо умирающего пройти. Лечить бесплатно до выздоровления он может и не будет, но первую помощь оказать обязан, и к бесплатному лекарю доставить должен.
– Понятно… – кивнула Лари. – Есть идеи, кто безобразничает?
– Пока нет. Мало информации. Поговорим со старостой, с жандармами, тогда какие-то выводы появятся.
– Не тот, за которым урядники сегодня охотились? Ну, те, на дороге которые были…
– Нет, не похоже. – ответил я. – Та тварь только в лесах нападала.
Староста пришел одновременно с обедом. Трактирщик на огромном подносе с ручками притащил три глубокие глиняные миски борща, горку пахнущих чесноком пампушек, кувшин морса и кувшин пива. И в это же время дверь в трактир распахнулась, и вошел тот самый мужичок в мундире старшего урядника, которого мы видели вместе с жандармами на площади. А вместе с ним рослый жандармский вахмистр, командующий, видать по всему, тем самым взводом, что прибыл в Березняки из Слег.
– Не помешаем? – спросил староста, присаживаясь за стол напротив нас.
– Вовсе нет. Присоединяйтесь. – пригласил я. – Перекусите с нами?
– Нет, благодарствуем. – отказался тот. – Только что отсюда вышли. А вы кушайте, не обращайте на нас внимания, а то все остынет. Петрович у нас повар знатный, кормит вкусно. Мы бы подождали, пока вы отобедаете, да больно уж дело пакостное. Не терпится специалиста привлечь.
– Будете привлекать? Расценки знаете?
– Расценки знаем. – сказал вместо старосты жандарм. – Сто золотом, если это вампир, упырь, оборотень или иная тварь из «Регулярного реестра». Если из «Первой главы реестра», то оплата двойная.
– Верно. – согласился я.
– Половину внесет село, а еще половину из казенного фонда оплатят. – уточнил староста.
– Ну, раз по вопросам найма у вас сомнений нет, то извольте договор, и приступим. – сказал я.
Староста поднял на стол висевшую на ремне офицерскую сумку-планшетку, вытащил два листа гербовой бумаги, затем, достав карандаш, посмотрел на меня:
– Ваши, с позволения сказать, реквизиты?
– Охотник Великореченской управы, свободный по найму, Волков Александр, бляха номер два ноля триста сорок. – произнес я, не задумываясь, свою «официальную форму титулования».
Староста аккуратно, без помарок вписал мое имя в графу договора, затем расписался сам, коснулся пальцем блестящего кружка, мигнувшего в ответ. Я последовал его примеру, подумав, что когда-то колдун Беренсон сделал самый замечательный выбор за свою жизнь – приложил все силы к тому, чтобы создать бумагу либо печать, полностью защищенную от подделки. И создал таки. Затем лет за десять его бумаги стали настолько популярны сначала у нотариусов, затем у купцов (совершенно разорив нотариусов), а затем у всех подряд, что ни единая сделка в пределах Новых Княжеств не совершалась на чем-либо ином, чем на гербовой бумаге «Дома Беренсон и Сын». А каждый листик с подобными готовыми печатями, активирующимися от прикосновения пальцем, продавался по цене от тридцати копеек до рубля золотом! Каково, а?
Сейчас Беренсоны помимо своего магически-бумажного производства начали в землю деньги вкладывать. И уже стали самыми большими землевладельцами в Правобережьи. И по ним, кстати, всего сильней война и ударила – как раз в их владениях боевые действия развернулись, и их издольщиков распугали.
Опять отвлекся, разглядывая бумагу. А в ней честь по чести староста Сергий Бирюков написал сумму вознаграждения, какую мы с ними оговорили, а также вписал срок исполнения договора – одна неделя. Это мы с ним не оговаривали, но я и на неделю не смогу здесь застрять. Надо быстрее найти, кто тут обывателей по ночам на кусочки рвет, подобно Тузику, шапку терзающему.
– А что про тварь уже известно? – спросил я после того, как забрал свой экземпляр договора, сложил и убрал в папочку, где лежали бумаги из Контрразведки. Пусть до кучи хранится.
– Тварь ночная. – задумываясь перед каждой парой слов, начал описывать староста. – Пробирается в дом через окна или чердак. Людей в куски рвет.
– Чем? Зубами? Когтями?
– Похоже, что когтями. Отпечатки такие, в любом случае.
– А про окна откуда известно? Как тварь их открывает? – уточнил я сразу.
– Открыто всегда одинаково – когтями цепляет, чуть раскачивает, а затем на себя дергает. Ну, крючок и отлетает. – сказал вахмистр, подумал и кивнул сам себе: – Да, так и есть.
– Прямо к жертве в комнату?
– Прямо туда. – подтвердил снова староста.
Лари неожиданно подняла глаза и посмотрела на меня со значением, как бы пытаясь обратить мое внимание на последние слова старосты. А я и так обратил, о чем и сказал ей, чуть прикрыв веки.
– Колдуны на эти места ходили? – задал я следующий вопрос.
– Ходили. Есть следы волшбы, но какой – толком непонятно. Думают, что спящих зачаровывали, чтобы они не просыпались, когда тварь в окно лезла. Заклятие накладывали, значит, сонное.
– Это бывает. – согласился я. – Так многие твари нападают, даже вампиры некоторые из старых.
– Думаете, вампир у нас? – спросил староста.
– Не знаю. – пожал я плечами. – Может и вампир.
– А на что вампиру людей в куски рвать? – спросил вахмистр. – Ему же кровь нужна, да и все. Оне от крови крепнут. Видал я, вампиром кусаных. Две дырки в шее или в руке, скажем, да и дело с концом.
– Вампиру подчас еще и деньги нужны. – урезонил вахмистра я. – Живут то они как люди, скрываются. Бродяжничать им не с руки. Кстати, крови в комнатах много было?
– Много. – кивнул староста. – Если вы об том, что вампир потом людей на куски рвал, когда кровь выпивал – то ошибаетесь. Вся кровь на месте.
– Ну, вся или не вся – никто не мерил. – возразил я. – Сколько вампир выпивает за один раз, знаете?
– Ну… досуха. – пожал плечами староста
– И литра не наберется. Для вампира кровь наркотик, а не пища. Получил дозу – и счастлив. Так что после вампира крови не меньше остается, чем без него.
– Вот так. – покачал головой вахмистр. – Век живи – век учись, и дураком помрешь. А я всегда думал, что до капли высасывают.
– Так это полведра. – усмехнулся я. – Он раздуется как клоп, если все высосет.
– А ведь верно. – кивнул староста. – Так что, вампир у нас?
– Не знаю покуда, не знаю. Буду у вас по всей форме следствие вести. С дознанием. Дайте мне кого в помощь, чтобы со мной ходил, и ему люди на вопросы отвечали.
– Я с вами похожу. – заявил жандарм. – Может, ума заодно наберусь. А то охотников у нас мало, а нечисти много. А уж мне кто угодно на вопросы ответит.
– Согласен. Как скажете. Протоколы по местам преступлений составляли?
– А как же! У нас все по закону, как в циркуляре по Департаменту благочиния сказано, так и делаем. Протокол, понятые, копии.
– У вас с собой есть?
– И тут обижаете. – сказал староста. – Получите. Почитайте.
Он протянул мне картонную папку, в которой были даже фотографии. Фотографии – это очень хорошо, от многих сельских расследователей такой роскоши не дождешься. И в протоколах у них обычно такое написано, что никакой возможности понять нет, что же писавший ввиду имел.
– Мне еще места нападений осмотреть надо. Когда можно будет?
– Когда скажете, тогда и можно. Ладно, вы обед заканчивайте спокойно, и к нам подходите. Я пока личному составу задачу ставлю, возле машин, что у входа. – заявил вахмистр, поднимаясь с лавки. – Не торопитесь, мы никуда не уедем. До поимки злодея имеем местом дислокации село Березняки.
После этого они оставили нас наедине с подаваемыми блюдами. Впрочем, Маша таковой себя ощущала во время всей беседы, спокойно уплетая борщ и заедая его пышными чесночными пампушками. Хорошо, что у нас с ней отношения всего лишь дружеские, а не иные какие, а то после такого обеда горячие поцелуи были бы крайне затруднены – чеснока повар не пожалел.
После того, как староста с жандармом ушли, я тоже отдал должное уже начавшему остывать борщу. А отдать ему это самое должное следовало – отличный был борщ. Даже Лари его уплетала так, как будто в последний раз. Никогда не задумался, кстати, а у полудемонов есть какие-нибудь специфические кулинарные предпочтения? На первый взгляд так и нет никаких. Даже морсу она пиво предпочла, как и я.
