— Мой автобус попал в аварию. И я здесь застрял.
— Вы хорошо себя ведете? У вас в личном деле всякий раз ставят отметку, когда постороннее учреждение наводит о вас справки. ФБР или местный отдел полиции. За последние двенадцать лет у вас отметок до черта и больше.
— Отсюда запрашивали за эти два дня?
— Копия отправлена Томасу Холланду в болтонское отделение полиции.
— Ее начальник. Вероятно, обычный запрос. Он хотел узнать, пригоден ли я, потому что ему нужна моя помощь.
Долгая пауза. Пора заканчивать.
— Как вас зовут? — спросил он.
— Сьюзан.
Снова долгая пауза. Пора заканчивать.
— Попросите вашего летчика попробовать еще раз. Добро наверняка доставили по воздуху. Должны быть накладные.
— Попрошу.
— Позвоните мне?
— А как же, — сказала она.
Ричер перешел в гостиную. Миссис Солтер спросила:
— Как она?
— Кто?
— Женщина в Виргинии.
— Отлично. — Ричер подошел к окну и посмотрел на улицу. Снег, лед, полицейская машина. — Все тихо, — сказал он.
— Вы думаете, в тюрьме штата и в федеральной тюрьме проверка происходит в тот же час, что и в окружной?
— Думаю, да.
— Тогда какое-то время нам ничто не угрожает. Головы пересчитаны, и до утра массовых беспорядков быть не может.
— Надейся на лучшее, планируй в расчете на худшее.
— Это ваш девиз?
— Один из многих.
— А какие еще?
— Никогда не прощай, никогда не забывай. Сделай раз, и сделай правильно. Что посеешь, то и пожнешь. Планы летят к чертям после первого же выстрела. Служить и защищать.
— Я впервые напугана. Это очень животное чувство, да?
— Это выбор, — сказал Ричер. — И ничего больше.
— Все ведь боятся смерти.
— Смотря какую форму она примет — так я думаю.
Они замолчали. Потом Ричер спросил:
— Вы давно ушли на покой?
— Чуть больше десяти лет назад.
— Значит, вернулись сюда до того, как построили тюрьму?
— За несколько лет до этого. Тогда город был другим.
— Каким же?
— Душевнее, — сказала Джанет Солтер. — Спокойнее. Вполовину меньше. Начальник полиции Холланд был молодым семейным человеком. Как сейчас Эндрю Питерсон.
— Что случилось с женой Холланда?
— Рак… Их дочери Лиз было тогда пятнадцать лет. Это тяжело для ребенка, но она как будто справилась. Ее назвали в честь матери. Маму звали Бетти, а ее — Лиз. Они были очень похожи во всем. Холланду это вряд ли облегчило утрату, но и он как-то сумел ее пережить.
Джанет Солтер умолкла. Ричер не знал, остаться ему в комнате или уйти.
— Присядьте, — сказала она.
Он сел.
— Вам не холодно? — спросила она.
— Нисколько, — сказал Ричер. Древняя батарея под окном грела отлично. Он представил себе гудящий котел в подвале. Постоянное отопление, круглые сутки. Не то что в фермерском доме Питерсона. Железная дровяная печь, закрываемая на ночь, остывающая, едва теплая к утру. С минуту он смотрел в пространство. И вдруг сказал:
— Дурак.
— Кто?
— Я. Мне надо позвонить.
Ричер вышел и набрал домашний номер Питерсона.
К телефону подошла Ким. Ричер назвался и сказал:
— Извините, пожалуйста, что беспокою, но мне надо поговорить с Эндрю.
Питерсон взял трубку.
— Неприятности? — спросил он.
— Наоборот. Я знаю, где ключ от каменного здания.
20.55. Осталось семь часов.
Ричер держал трубку, а Питерсон минуту обсуждал с собой, что делать дальше. Наконец он сказал:
— По камерам их развели час назад, так что сирены не будет. Он, наверное, может прийти и без сирены, но в таком случае у него на пути будет много народу. Четверо в доме, трое на улице. Так что особого риска нет, если вы сейчас съездите. Согласны?
— Большого риска нет, — повторил Ричер.
— Я подберу вас через десять минут.
Ричер вернулся в гостиную и объяснил миссис Солтер, куда уезжает. Спросил:
— Если полицейским придется уехать, что вы делаете?
— Запираюсь с револьвером в подвале.
— Когда?
— Сразу, наверное.
— Правильно, — сказал Ричер. — Сразу же, немедленно, раньше, чем полицейские выйдут за дверь. Вы запретесь и останетесь там, пока я не вернусь. И даже если полицейские не уедут, но вы почувствуете что-то неладное или кто-то из них насторожится.
— Спущусь. Обещаю.
Ричер кивнул. Он вышел в прихожую и влез в свою исполинскую парку. Нащупал карман — на месте ли шапка, перчатки, револьвер. Порядок, все на месте. Зазвонил телефон. Подошла та, что сидела на ступеньках, и передала трубку Ричеру.
— Да, — сказал он, думая, что это Питерсон.
Голос из Виргинии произнес:
— Мы нашли накладную на часть груза. Сорок тонн военных излишков с аэродромов времен Второй мировой войны в Восточной Англии. В середине пятидесятых многие из них закрывали.
— Там указано, какого рода излишки?
— В общих словах — предметы для обеспечения экипажей и, в частности, назван производитель, фирма, которую никто не помнит, и товарный код, которого уже никто не понимает.
— Какой код?
—
— Ничего мне не говорит.
