<<Петр Якир был как бы девственник. Всех обыскивали, а его нет.
Потом, из разных источников, до нас стали доходить слухи, будто
он давно связан с органами. Но я и тогда считал, и сейчас считаю,
что Петя был «двух станов не боец», а боец одного, нашего, стана.
Тем не менее его не обыскивали.>>
(См. Интервью Анатолия Якобсона в книге Н. и М. Улановских «История
одной семьи». – СПб: ИНАПРЕСС, 2003, с.305)
Анатолий Якобсон дает этому феномену не то объяснение,
которое буквально напрашивается, а приводит явно
второстепенные доводы:
<<То ли КГБ не хотел трогать его мать, Якиршу, командармшу, то
ли у них были свои тактические соображения, потому что он вел
себя так, что давал КГБ очень много сведений. Скорее всего и то, и
другое.>> (См. там же, с. 305)
Странно, однако, что Якобсон не говорит о намного более
очевидном соображении, которым наверняка руководствовались
«органы».
А именно, с помощью описанных выше действий удавалось
скомпрометировать Якира – одного из лидеров диссидентского
движения. Это соображение мне представляется чрезвычайно
важным – по сути, мы имеем дело с уникальным свидетельством о
«технике компрометации».
Но есть и другое, еще более важное соображение. Из
рассекреченного документа за подписью Андропова (см. Крохин
Ю. Души высокая свобода: Вадим Делоне. – М.: Аграф, 2001,
с. 143–146) следует, что доверием диссидентов, группировавшихся
вокруг Якира, пользовался стукач. Понятно, что, компрометируя
Якира, Лубянка одновременно прикрывала своего агента. Думаю,
что это соображение и было для «органов» основным.
Якобсон всего этого не понимал или сработал какой-то
внутренний цензор?
6. ПРОЛЕТАЯ НАД ГНЕЗДОМ ПОДСЛУШКИ
Эту заметку объединяет с предыдущими фигура моего школьного
учителя Анатолия Якобсона.
Цитата первая
<<
(См. Терновский Л. Сага о «Хронике»/ Воспоминания и статьи. – М.:
Возвращение, 2006, с. 102.)
Позднее Л. Алексеева внесла небольшие, но важные уточнения в
свой рассказ (речь здесь идет о 1974 годе и более поздних
временах):
