— Конкуренты? Мафия? — продолжала наседать я.
— Да нет! — отмахнулся Кудрин. — Нет! Они так никогда бы не стали действовать.
— А по-моему, взрыв машины и убийство как раз по их части.
— Это да, — согласился Кудрин. — Но все остальное… К тому же, перед тем как убивать, обычно предупреждают и предъявляют конкретные требования. Здесь же просто беспредел какой-то!
— Скажите, Валерий, а в личном плане у вас нет никаких недоброжелателей?
— Ну, если даже и есть, то при чем тут Людмила?
— А если взять, к примеру, вашу жену? — я в упор посмотрела на Кудрина, явно намекая на то, что между ним и Людмилой существовали некие отношения, которые не могли нравиться жене Валерия.
Кудрин смутился и сказал:
— Ну… Э-э… Между нами нет особой сердечной привязанности. Это давно уже в прошлом. Ее интересует только мое материальное положение, а в остальном она махнула на меня рукой.
— То есть делай все что хочешь, что ли?
— Примерно так. Да и к тому же — откуда у нее деньги на взрывчатку, на наем убийц? Ведь у нее тоже алиби, как и у меня, — заметил Кудрин. — Да и не в ее это характере. Уж я-то знаю.
Он еще немного подумал, наморщив лоб, и снова покачал головой:
— Нет, это точно не она. Я уверен.
В разговоре наступила пауза. Я первой нарушила ее:
— Конечно, все это весьма занимательно. Я понимаю, что вы находитесь в недоумении и потом никак не отойдете от смерти Людмилы, но чем я вам могу помочь?
— Да вы знаете, я почему-то подумал о вас в первую очередь… Даже не знаю почему. — Кудрин еще больше растерялся. — Возможно, из-за того, что именно к вам обратилась Людмила. Кстати, она очень хорошо о вас отзывалась. Считала человеком порядочным. Потом вы журналистка, то есть обладаете определенными возможностями. И еще…
Кудрин вдруг задумался. Лицо его стало нахмуренным и сосредоточенным.
— Личные моменты… — вдруг задумчиво пробормотал он себе под нос.
— Что-что? — переспросила я.
Кудрин ничего не ответил. Он вдруг расстегнул ворот рубашки и стал растирать себе грудь.
В этот момент в дверь заглянула Маринка, которая принесла кофе. Видимо, ей хотелось хоть краем уха послушать, о чем мы беседуем с Кудриным. — Валерий, пейте кофе, — предложила я.
Он меня не услышал, и мне пришлось повторить свое предложение.
— А? Что? — вдруг очнулся он.
— Кофе, пожалуйста, — в третий раз сказала я.
— Ах… да-да, спасибо.
Он взял чашку, сделал один глоток, потом резко поставил чашку на место и быстро встал. Походив немного по кабинету, он снова вернулся в кресло. Маринка во все глаза следила за поведением Кудрина. Я знаком показала ей, чтобы она вышла. — Валерий, — тихо сказала я. — Вы подумали о чем-то, что может иметь отношение к этому делу? Вам пришла в голову какая-то догадка?
Мой вопрос поверг Кудрина в некоторое замешательство.
— Нет, — покачал он головой. — Мне ничего не пришло в голову.
Я внимательно посмотрела на него.
— Валерий, если вы действительно хотите, чтобы я вам помогла — хотя я еще не представляю, как, — вы должны быть со мной полностью откровенны…
— Мне нечего вам сказать, — резко ответил он и встал. — Извините, что побеспокоил. Не следовало мне к вам приходить. Вы мне и в самом деле не поможете. До свидания.
— Вы хорошо подумали? — крикнула я ему в спину.
— Да, — он повернулся. — Еще раз извините…
Едва Кудрин ушел, оставив меня в легком замешательстве, как в кабинет вошла Маринка.
— У меня уже горечь во рту от кофе, — сказала я ей, откидываясь на спинку кресла. — Ну не хочешь — не пей, — сразу же согласилась она. — Расскажи мне лучше, зачем он приходил.
— Думаю, он и сам не знает, — ответила я, закуривая сигарету. — Он очень растерян. И мне кажется, что именно сейчас он понял причину смерти Людмилы…
Глава 5
На следующий день мне почему-то все время вспоминалось лицо Кудрина. Особенно тот момент, когда, как мне показалось, на него снизошло озарение. Я даже подумала, а не съездить ли самой к нему поговорить? Была какая-то недосказанность после нашего разговора в редакции.
Я решила посоветоваться с Кряжимским, но его не было на месте: он поехал по редакционным делам в местную организацию «Женщины России». Виктор заперся у себя в лаборатории и никого не пускал. Пришлось остановить свой выбор на Маринке. Это, конечно, ничтожная замена Кряжимскому в плане дать совет, но другого выхода у меня не было.
— Марин, — высунувшись из кабинета, позвала я.
— А? — сразу же откликнулась моя секретарша и подружка. — Кофе сделать?
— Да, пожалуй, и себе тоже сделай, я поговорить с тобой хочу.
Маринка, почувствовав собственную ценность и значимость, быстро сварганила кофе и с удовольствием плюхнулась в кресло в моем кабинете.
— В машине тоже мягкие сиденья сделаю, — мечтательно проговорила она.
— Каким образом? — поинтересовалась я.
— Ну, чехлы куплю дорогие.
— Может, ты с них и начнешь? Пока машины нет? — поддела я ее.
Маринка задумалась. Мне сразу же вспомнилась недавняя история, когда Маринка загорелась идеей купить себе компьютер, но не весь сразу, а постепенно. И начать она решила с коврика для мыши. В итоге она приобрела коврик, а на саму мышь уже не хватило средств. А потом идея с покупкой компьютера постепенно угасла, впрочем, как и все Маринкины блестящие идеи, а коврик так и остался. Теперь он служит Маринке подставкой для чашки.
— Так, ладно, скажи лучше, как ты думаешь, ехать мне к Кудрину или нет?
— К Кудрину? — нахмурилась Маринка. — А кто это такой?
— Ну ты даешь, подруга! — даже возмутилась я. — Совсем ничего не помнишь? О чем ты вообще думаешь? О том, как машину купить? Кудрин — это заместитель Обуховой, менеджер по поставкам! Который приходил к нам не далее как вчера. И ты даже с ним любезничала в приемной, — подковырнула я Маринку.
— Я? — оскорбленным тоном воскликнула она. — Да у меня и в мыслях не было! Ха! Подумаешь, Кудрин!
— Так ехать мне к нему или нет? — не выдержала я и пристукнула рукой по столу.
— А зачем? — Маринка пожала плечами и сделала глоток кофе.
— Понимаешь, мне показалось, что он был со мной не до конца откровенным. То есть в начале разговора он был искренен, а вот потом… Он как будто что-то понял, что-то самое главное…
— Ну и что? Тебя по-прежнему интересует это дело? Зачем это тебе, Оля? Ведь он, кажется, не собирается заказывать нам статью и платить за нее. Я не узнаю тебя, Оля!
— Конечно, если бы он пообещал тебе купить чехлы для машины, ты бы не сомневалась в резонности помощи ему! Это я что-то не узнаю тебя, Мариночка!
— Ну хорошо, а почему ты думаешь, что он тебе скажет теперь? Если бы он захотел, то рассказал бы сразу, а раз нет, значит, у него есть причины это скрывать. Я думаю, если ты хочешь узнать эти причины, то нужно действовать по-другому.
— А как по-другому?
— А этого я не знаю! — как-то даже весело ответила Маринка.
