воинства, войско было уничтожено, аристократия погибла в боях. Но уже через триста лет – русский царь Иван Грозный взял бывшую столицу Золотой Орды – Казань.[79] И Золотая Орда стала частью русского государства – объединенного русского государства. Это поразительный факт, граф – когда войска колонизируемой страны, полностью уничтоженной страны – берут штурмом столицу страны – колонизатора, причем от полного разгрома до абсолютной победы прошло около трехсот лет, по историческим меркам ничтожный срок! Клянусь, граф, я получил истинное удовольствие, когда узнал это.
– Да, небезынтересный факт, Ваше Величество – согласился граф Сноудон. Он все еще не понял, куда клонит Король
– Факт просто великолепный, таких примеров в мировой истории очень немного, если есть вообще…
– Сир, вообще то германские варвары взяли Рим – деликатно сказал граф
– Не совсем аналогичная ситуация – сказал Король – я думал об этом. Разница в том, что варвары никогда, по сути, не попадали под иго Рима, и никогда не терпели от Рима столь тяжелого и страшного поражения, которое потерпели русские от монгольских кочевников. Варвары просто появились, когда Рим ослаб и нанесли удар. Русское же государство – возродилось фактически из пепла. И это произошло не одиножды – а дважды, граф. Второй раз – когда польский Король, действуя от лица объединенной католической Европы пытался поставить на русский трон католика, покорного полякам и Папе. Но закончилось все тем, что русские взяли Варшаву и включили ее в состав своего государства…
Король резко остановился
– Понимаете, о чем я?
– Признаюсь, нет, Сир.
– Капитан – лейтенант Кейн рассказал о том, что, несмотря на то, что Золотая Орда потерпела поражение и перестала существовать – татаро-монголы до сих пор сохранились, только теперь это два народа – татары и монголы.[80] Но каждый из них осознает себя не как часть русского народа – а именно как татар и монголов, отдельных народов, находящихся в подданстве русскому императору, точно так же как и русский народ, на тех же правах и с теми же повинностями.
– Русские всегда умели договариваться… – сказал граф
Король покачал головой
– Это не договоренности. Это принципиально иная форма территориальной экспансии. Я понял это только тогда, когда капитан-лейтенант Кейн рассказал про языки. Русские не покоряют народы – они включают их в свое пространство. Татары в России – наследники великой кочевой империи – не считают себя порабощенными или побежденными, как считают себя порабощенными и побежденными жители Индостана. Жаль, что ни отец, ни бабушка не знали этого раньше, может быть, тогда все пошло бы по иному.
– Они учат языки – сказал граф и попал в точку.
– Именно! Именно, Сноудон, именно! Когда мы приходим куда-то – мы, англичане – мы приносим туда свой образ жизни и требуем от местных соответствовать ему. Мы учим местных английскому языку и нашему образу жизни. Мы с детства читаем Баден-Пауэлла,[81] где говорится об имперской ноше, а русские читают и действуют совсем по-другому. Они не навязывают аборигенам свой язык, они учат их язык. И они учатся у них, перенимая то, что считают полезными – капитан – лейтенант Кейн сказал мне, что русский язык за время, пока русские расширяли свою империю изменился почти до неузнаваемости, равно как и их кухня – национальная русская кухня на девять десятых состоит из блюд, заимствованных у других народов!
– Полагаю, это не совсем разумно, Ваше Величество… – осторожно ответил граф, зная что Эдуард Девятый довольно порывист и иногда увлекается – разве может что-то сравниться с английским языком в его лаконичности, краткости, и в то же время, в его способности за несколько слов донести мысли до собеседника. Если взять субконтинент – полагаю, вам не нужно объяснять, сир, сколько там самых разных языков и диалектов. Чтобы учить их – не хватит и всей жизни. А как, к примеру, обеспечить управляемость полка или корабля, если все говорят на разных языках? Со всем уважением, сир, гораздо проще, если все говорят на одном языке – английском.
– Ну, разноязыкость не помешала русским потопить мой флот – заметил Король
Граф опустил голову. Сказанные Королем слова – были укором не ему – а всему британскому дворянству, не сумевшему отстоять Империю и ее интересы. Это было упреком не мертвым – но всем живым. Ибо мертвые – сраму не имут.
– Эффективность той или иной политической линии – сказал Король – определяется исключительно достигнутыми результатами.
– Сир, русские застали нас врасплох, потрепанными войной с нашими бывшими колониями – сказал граф – если бы не это, русские потерпели бы поражение.
– На море – заметил Король – знаете, в чем разница между Россией и нами, сударь? В том, что для нас с поражением на море война заканчивается. Для русских – она только начинается…
Граф не знал, что на это ответить и потому промолчал
– Так вот, сударь – сказал Король – мы предпримем кое-что, что позволит нам восстановить свои позиции в мире. И наказать русских за их вероломство. Но клянусь всем святым – я не совершу ошибок, ни моего прадеда, ни бабушки, от отца, когда все закончится. Нет, нет и еще раз нет…
Король был молод, он был моложе даже графа Сноудона, который был одним из самых молодых придворных. Но в нем что-то было… какой-то мрак в душе. Бывший оперативник САС – граф помнил историю про то, как Его Величество выжил в Афганистане, где погибли трое опытных оперативников САС. В САС эту историю помнили, многие говорили, что парни отдали жизнь за Корону… это говорили не в упрек, просто констатировали факт. Но граф Алан Сноудон знал Короля лучше, чем кто-либо в САС он был придворным и одним из конфидентов Короля – и одновременно с этим он знал, что такой война. И он отлично знал, что на войне – не каждый выживет, и того, что твое хороших людей отдали жизнь за то, чтобы четвертый продолжал жить – там, на земле Афганистана ничего не значит. Афганистан был каменной ловушкой, где гибли целые армии… Афганистану было плевать, кровь скольких воинов оросит его землю, троих или четверых. И для того, чтобы пройти Афганистан и выжить там – надо было кое-чего из себя представлять. Если Король прошел через это значит, он что-то из себя представлял. И когда граф заставал Короля в таком состоянии – ему становилось не по себе.
Король вдруг улыбнулся – как переключил переключатель
– Кто отвечает за политику в Афганистане у русских? – спросил он, хотя прекрасно знал ответ…
– Адмирал Воронцов, сир
– Вы знакомы?
Граф поморщился. Это было не лучшее из его знакомств…
– Да, сир. Последствия ощущаются до сих пор. Я не знал, что это он, проявил неосторожность…
– А если бы знали?
– Я бы выстрелил первым, сир. Таких людей нельзя оставлять в живых. Это последовательный и непримиримый враг Англии.
– Ясно. Извольте доложить, что вам известно о смене военного и политического вектора усилий русских в Афганистане?
– Сир, похоже русские выводят из Афганистана значительную часть своих пехотных боевых частей. Целые провинции остаются вообще без какого-либо прикрытия. Это не касается севера, где довольно велик процент национальных меньшинств, и это не касается запада, где действуют приходящие из Персии части. В остальном же… полностью оставлены Нангархар и Хост, русские войска из Джелалабада отошли к Кабулу, заняв крепость Бала-Хиссар, основные высоты и северные пригороды. Джелалабад полностью оставлен, тому есть подтверждения. Пока русские полностью контролируют дорогу Мазари-Шариф – Кабул – Кандагар – Карачи, но возможно, они оставят и Кандагар…
– Не оставят – сказал Король – продолжайте…
– На территориях, находящихся в составе Британской Индии – террористическая активность идет на спад, это связано с тем, что наиболее активные и боеспособные кадры перемещаются севернее, на территорию, условно контролируемую русскими. О создании Правительства национального спасения в
