– И когда оно придет, твое время?
– Не мое, глупышка, твое. Мое уже не придет.
– Пусть – мое! Скажи – когда?
– Вместе с любовью. Ты полюбишь, тебя полюбят… Вот тогда и станешь красавицей, попомни мои слова. И потом, что красивее: ромашка на лугу, колокольчики, яблоня в цвету или чайная роза? Мне не выбрать.
В памяти почему–то отложился тот давний разговор, чуть ли не слово в слово Таисия его запомнила.
Конечно, она уже не ребенок, понимала: никакая любовь не превратит дурнушку в красавицу. С другой стороны, и баба Поля права – нужно просто жить. Вот она и жила.
* * *
До парка Таисия добралась без приключений. Шла по дорожке к нянюшкиной поляне и жадно вдыхала сладковатый, чуть дурманящий аромат спеющих яблок. Вдруг вспомнились совместные поездки сюда с бабой Полей, и Таисия сердито сморгнула непрошеные слезы: глупо раскисать.
Яблони бесконечными рядами разбегались в стороны, остро пахло свежескошенной травой. По зеленым газонам носились дети, туристы бродили с фотоаппаратами. Вокруг говорили на русском, английском, немецком и других языках, некоторые Таисия лишь смутно угадывала.
Она спустилась чуть ниже, жадно всматриваясь в текущую далеко внизу реку. В ней отражались пологие зеленые холмы, важно плыли редкие облака, небо синело под ногами настолько пронзительно, что кружилась голова.
Сейчас Таисия жалела, что не приезжала сюда так долго и не видела парка весной. Не замирала от восторга у любимой бабой Полей корявой вишни, цветущей всегда необыкновенно щедро. Не выбирала из волос невесомые лепестки.
Таисия неспешно шла по дорожке. Нянюшкина поляна была в трех минутах ходьбы, Таисия сама не заметила, как ускорила шаги.
Она уже почти бежала к дубу. Почему–то именно рядом с этим патриархом в памяти необыкновенно четко всплывали давние посещения парка, все наиболее светлые моменты. Если же зажмуриться и думать о бабе Поле, иногда казалось – они и сейчас вместе. Гуляют себе по своим любимым тропинкам и болтают обо всем на свете.
В эти мгновения девушка как никогда остро понимала, почему баба Поля называла поляну «местом силы». Нигде и никогда ее воспоминания о няне не оборачивались почти реальностью.
Таисия с досадой отметила, что у дерева довольно людно: галдели туристы, кажется, большей частью японцы. Они снимали друг друга на фоне древнего дуба и восхищенно цокали языками, разглядывая глубокие морщины, изрезавшие кору.
Конечно, лучше бы подойти позже. Уже вечер, народ в это время больше тянется из парка, чем в парк. Вот–вот туристы уйдут, в городе полно других достопримечательностей, работа для камер найдется…
Но Таисия не могла ждать, просто не хотела. Она так часто приходила сюда когда–то с бабой Полей, что ей уже сейчас в шелесте листьев чудился певучий нянюшкин говор. И сухая ветка трещала именно под неосторожной нянюшкиной ногой. И короткий смешок за спиной принадлежал только ей…
Таисия вдруг подумала – как давно она не пыталась вспомнить бабу Полю по–настоящему. Говорить с ней говорила, придумывала себе невесть что, лишь бы не чувствовать одиночества, ведь Федор Федорович не в счет, только жалость заставляла его приходить, а баба Поля ее любила… нет, любит!
Таисия как сомнамбула подошла к дубу. С трудом улыбнулась маленькому щуплому японцу и виновато пробормотала:
– Медитация…
«Может, на меня не станут таращиться, – мелькнуло в голове. – Кажется, японцы любят медитировать. Или китайцы? Впрочем, какая разница…»
Таисия привычно коснулась тонкими пальцами грубой чешуйчатой коры и застыла неподвижно.
Так когда–то делала баба Поля. Ей «место силы» что–то давало, или она просто умела брать? Во всяком случае, уходила няня отсюда всегда странно помолодевшей и радостно возбужденной, она с улыбкой говорила: дуб – это ее дерево. Они с ним одной крови.
Таисия этого не понимала. Она просто по–детски подражала няне. Девушке приятно было дотронуться до коры там, где когда–то лежали морщинистые и добрые нянины ладони. А если закрыть глаза…
Веки стали тяжелыми, мир перед глазами поплыл, постепенно затих веселый гомон любознательных японцев.
Таисия вспоминала. И непроизвольно улыбалась: как хорошо, что она сюда приехала!
И вдруг все кончилось. Таисия едва не застонала вслух от досады – кто–то бесцеремонно тряс ее за плечо и обеспокоенно спрашивал:
– Вам плохо? Может, скорую вызвать? У вас сердце прихватило? Или давление? Вообще–то давление не у молодых, но, может, и у вас…
– Все… хорошо, – хрипловато выдохнула Таисия, надеясь, что неизвестный благодетель уйдет и оставит ее в покое.
– Как же хорошо?! – возмутились за спиной. – На вас буквально лица нет, я же вижу! И глаза вон закрыты…
– Это я… так. – Таисия попыталась улыбнуться. – Медици… то есть медитирую.
– Что, серьезно?
– Да. Просто трудно… сразу же выйти из этого состояния.
За спиной помолчали, потом удивленно заметили:
– А я думала – медитация только на пользу. Ну, оздоравливающая процедура, что ли. Йоги, например, медитируют…
Таисия успокоилась, поняла, что за спиной почти сверстница, неохотно обернулась, гадая, с кем свела судьба.
Перед ней действительно стояла женщина. Правда, далеко не молодая.
Она рассматривала незнакомку во все глаза, Таисия в жизни не видела ничего подобного!
И саму Таисию в упор и с большим любопытством изучала пожилая дама… на роликах. Еще на даме оказались черные наколенники, черная бандана, черный кожаный крошечный рюкзачок за спиной и черные капли наушников в ушах. Свободные бежевые бриджи и такая же футболка.
Худенькая и легкая, как птичка, дама чем–то неуловимо напомнила Таисии себя, и девушка вдруг отчетливо поняла, что именно так хотела бы выглядеть в старости. И так же живо, совсем по–детски, смотреть на мир в ожидании очередного чуда. И кататься в парках на роликах или на велосипеде, не боясь людской молвы. И не красить поседевшие волосы, пусть отливают серебром. И запросто предлагать незнакомым людям свою помощь. И улыбаться так же сочувственно и понимающе молодым девушкам. И…
Таисия не успела придумать, чего бы ей хотелось еще. Дама мягко произнесла:
– Вижу, вам уже легче.
– Да, конечно, – пробормотала Таисия, – все в порядке, не беспокойтесь.
– Тогда до свидания?
В голосе женщины Таисии послышалось сожаление, но она улыбнулась и твердо сказала:
– До свидания. И… спасибо вам.
– Не за что, дитя мое!
Таисия восхищенно наблюдала, как легко движется по газону – на роликах! – пожилая дама. Вот она уже на тротуаре, вот оборачивается и машет Таисии рукой, вот чему–то смеется и…
Нет ее. Унеслась летним ветерком по дорожке, искусно огибая прохожих. Маленькая, ловкая и неожиданно… стильная.
Таисия проводила ее завистливым взглядом и грустно подумала, что до сих пор не умеет кататься на роликах. А ведь с детства мечтала научиться, но всегда боялась насмешек.
Глупо как! Ксюха, например, носилась на роликах как мальчишка, правда, лет до четырнадцати.
