себя представляет и откуда взялась. Не знаем, живая она или мертвая. Не знаем, как она попала внутрь звездолета. Фактически, даже можно ли называть ее сферой? Мы не знаем ничего, за исключением собственных пред положений, которые говорят больше о нас, чем о самой сфере.
— Точно, — согласился Гарри.
— Для нас она является как бы зеркалом.
— Наконец, сфера могла оказаться и творением земных человеческих рук, — сказал Гарри, к изумлению Нормана, и пояснил свою мысль.
— Рассмотрим следующее, — сказал он. — Звездолет из будущего пролетел сквозь «черную дыру»… Нам остается только догадываться о побочных эффектах… Разве не могло произойти сильное искривление времени?
Предположим, корабль был запущен в 2043-м, и летел тысячелетия. Разве экипаж не мог что-нибудь изобрести за это время?
— Сомневаюсь, — сказала Бет.
— Допустим это только на минуту, — мягко сказал Гарри. Как отметил Норман, в нем исчезла заносчивость. На ГД-8 они держались разрозненно, но сейчас действовали слаженно, единой командой.
— Мы не знаем, что будет завтра… — продолжал Гарри. — Пять веков назад великий Леонардо сделал эскиз вертолета, в прошлом столетии Жюль Верн предвидел подводную лодку — из этого мы сделали вывод о предсказуемости будущего… Но ни тот, ни другой не могли вообразить, скажем, компьютер, который впитал в себя слишком многие знания, непостижимые в те времена. И мы, сидящие здесь, не мудрецы. Мы не могли даже предполагать, что человеку удастся запустить корабль в «черную дыру», о существовании которой, совсем недавно, мы и не подозревали — и, уж конечно, не можем даже догадываться, каких высот достигнет человечество будущего.
— Будем считать, что она создана человеком!
— Да, будем считать так.
— А если нет? Если сфера и в самом деле продукт внеземной цивилизации? Оправданы ли наши действия, если мы сотрем всю информацию о чуждой нам жизни?
— Не знаю, — Гарри покачал головой. — Если мы решили забыть сферу…
— Тогда она исчезнет, — сказал Норман.
— Если бы только мы могли кого-нибудь спросить, — задумчиво произнесла Бет, уставившись на поверхность стола.
— Спросить некого, — сказал Норман.
— Но можем ли мы забыть? Сработает ли это?
— Да, — сказал Гарри после последовавшей затем долгой паузы. — В этом нет никаких сомнений, мы должны забыть! Это снимает логическое противоречие, мучившее меня с самого начала. Помните, на корабле не было никаких признаков, что его строители были знакомы с полетами сквозь «черную дыру»?
— Не усек, — честно признался Норман.
— Трое из нас видели звездолет, прошедший «черную дыру» и знаем что такое путешествие возможно.
— Да…
— И, тем не менее, через полвека люди снова построят экспериментальный корабль, явно не зная что такой уже найден в прошлом…
— Может, это один из парадоксов времени, — возразила Бет. — Нельзя же ведь встретиться в прошлом с самим собой.
— Не думаю что это парадокс… — покачал головой Гарри. — Я считаю, что все знания о корабле просто утеряны.
— Ты хочешь сказать, мы забыли?
— Вот именно. И если честно, я думаю, что это самое лучшее решение.
Пока мы находились на станции, я думал, что никто из нас не вернется живым; поэтому оставил завещание.
— Но если мы решимся забыть…
— Совершенно верно, это приведет к такому же результату.
— Знание о ней должно исчезнуть, — решил Норман.
Он колебался, ему было странно неохотно продолжать дальше. Погладил царапины на столе, словно это могло подсказать правильное решение.
— Это трудно, — сказал Гарри.
— Вовсе нет, — возразил Норман. Хотя, фактически, он разделял это мнение.
И все его существо восставало против самой идеи забыть.
— Хорошо, — сказал Гарри. — Я, по крайней мере, убежден, что мы это сделаем.
— Я подумала о Теде, Барнсе, остальных, — сказала Бет. — Мы единственные знаем правду о их смерти, и если забудем…
— Бет права, — сказал Гарри. — Следует продумать детали.
— Это не проблема… — сказал Норман. — Мы убедились в ужасающей силе нашего подсознания. Оно же позаботится и о деталях.
— Даже если и так… — сказал Гарри. — Надо прийти к единой версии, иначе все перепутается.
— Правильно, — поддержал его Норман. — Итак, зачем нас вызвали?
— Я думаю, произошло крушение самолета.
— О'кэй. Значит, здесь произошла авиакатастрофа.
— Прекрасно. А дальше?
— ВМС США спустили на дно независимую комиссию, чтобы про извести расследование причин крушения, и тут возникла проблема…
— Стоп, какая проблема?
— Гигантский кальмар.
— Нет, лучше техническая.
— Что-нибудь с штормом?
— Во время шторма отказала система жизнеобеспечения.
— И в результате возникли жертвы?
— Постойте, не так быстро. Отчего могла полететь система?
— На станции образовалась течь, — предложила Бет. — Морская вода вывела из строя газоочиститель. В результате выделился ядовитый газ.
— Такое возможно? — спросил Норман.
— Да, запросто.
— И в результате инцидента погибли несколько человек.
— О'кэй.
— Но мы выжили. Почему?
— Мы были на другой станции?
— Она тоже уничтожена. — Норман покачал головой.
— Может, она взорвалась позже?
— Слишком запутано. Давайте придерживаться простоты. Инцидент произошел внезапно. Появилась течь. Вышел из строя газоочиститель. В результате многие погибли, а мы нет, потому что…
— В момент катастрофы находились в субмарине?
— О'кэй, — сказал Норман. — В субмарине.
— А почему мы там оказались?
— В соответствии с графиком переносили записанные кассеты.
— А что покажут пленки? — спросил Гарри.
— Они будут полностью подтверждать нашу версию, равно как и все остальное. Да и мы сами будем помнить только эту историю.
— И больше не будем обладать Силой? — нахмурилась Бет.
— Разумеется, — сказал Норман.
— О'кэй, — сказал Гарри.
— О'кэй, — кивнула Бет, после долгих раздумий.
— Мы готовы забыть о том что однажды обладали Силой? — сказал Норман.
Они кивнули, но Бет вдруг заволновалась.
— Но собственно говоря, как мы это сделаем? — спросила она.
— Все очень просто, — сказал Норман. — Стоит только закрыть глаза и пожелать забыть о сфере.
— Ты думаешь? — Бет продолжала нервничать.
— Да, Бет. Надо только отречься от Силы.
— Тогда мы должны сделать это все вместе, одновременно.
— О'кэй, — сказал Гарри. — По счету три… Один, — он открыл счет и все закрыли глаза.
— Два… — здесь он сосредоточился на сознании.
Снова увидел сферу.
Идеальную. Отполированную. Сверкающую как звезда И подумал:
И она исчезла.
— Три… — сказал Гарри.
