другие товары. По цене вдвое ниже, чем платите англичанам.
Предложение весьма заинтересовало вождей, и они выразили единодушное согласие. С одним условием, не продавать 'огненную воду'.
- Она делает людей слабыми и глупыми, - сказал Тенскватава. - Нам этого не надо.
Демонстрация боевой мощи кораблей состоялась на побережье следующим утром.
Еще до восхода солнца вожди и все желающие, прибыли туда верхом и с суеверным страхом рассматривали чернеющие в легком тумане, невиданные суда.
Когда две шлюпки с адмиралом и сопровождавшим его эскортом пристала к берегу, окружающий воздух вздрогнул от торжествующего воя корабельной сирены 'Левиафана', и над еще спящими лесами в небо унеслись тысячи птиц.
- Корабль - гора живой?! - едва сдерживая пляшущего под ним пятнистого мустанга, широко раскрыл глаза Текумсе.
- Да, великий вождь, он приветствует тебя и твоих воинов, - последовал ответ, и моряки вскинули руки к козырькам фуражек.
- Это глас самого Маниту! - воздел руки к небесам Тенскватава. - Он вещает новые времена и наши великие победы!
По известным причинам Морев решил продемонстрировать боевые возможности одного 'Аскольда', о чем Длинное крыло почтительно сообщил вождям.
- А почему не Корабль-гора? - поинтересовались те, - по виду он много сильней большого каноэ.
- Его оружие столь ужасно, что может уничтожить на берегу все живое.
Вожди недоверчиво переглянулись и дали согласие.
В качестве цели были выбраны две высокие, торчащие из воды скалы, расположенные в паре миль от кораблей и на безопасном расстоянии от зрителей.
Об этом было сообщено индейцам, и сотни голов повернулись в ту сторону.
По знаку Круглова один из моряков ловко вскарабкался на ближайшую сосну, и оттуда в залив понеслись всплески флажкового семафора.
Спустя минуту 'Аскольд' вздрогнул, окутался клубами дыма, и в воздухе раздался вселенский грохот.
На глазах у потрясенных ирокезов скалы раскололись, взлетели в небо и обрушились в воду тысячами обломков.
Когда Морев и офицеры перевели взгляд на зрителей, их стало меньше наполовину.
Толпа женщин и детей с визгом бежала к лесу, десяток взбесившихся мустангов уносил вдаль своих всадников, а смешавшие строй вожди, сбились в тесную группу.
- Что и требовалось доказать, - сказал в наступившей тишине Круглов и словно в подтверждение его слов, метрах в ста от берега, в заливе всплеснул последний осколок.
- Удовлетворены ли великие вожди? - обвел взглядом группу Морев, и Длинное крыло хрипло перевел сказанное.
Текумсе некоторое время молчал, потом спешился и, шагнув к адмиралу, приложил к груди руку.
- Мне приходилось слышать гром больших ружей инглизи, - сказал он. - Но гром твоего каноэ, Морской змей, подобен небесному. Как и та сила, которая в нем заключена.
- Теперь это общая сила, Летящая стрела, - в свою очередь склонил голову Морев.- Нашего Союза.
После завершения первой части, приступили ко второй, где моряки показали возможности их стрелкового оружия. Точнее, демидовских винчестеров, которыми была вооружена команда фрегата.
Они были двенадцати зарядными, дальнобойными и отличались высокой точностью стрельбы. В этом случае, мишенями выступили установленные накануне на берегу деревянные щиты, которые после нескольких залпов, были разнесены в щепки.
Как и следовало ожидать, это вызвало восхищение индейцев, и Текумсе поинтересовался, будут ли такие продаваться в фактории.
- Безусловно, как только мы получим их из России, - улыбнулся Морев. - А пока для вас у меня небольшой подарок.
После этого, из одной из шлюпок были выгружены два зеленых ящика, каждому вождю торжественно вручили по новенькой винтовке, а заодно по тысяче патронов, в придачу.
Они тут же пожелали их опробовать, и после краткого инструктажа, который совместно провели Пыльников и Длинное крыло, на побережье вновь загремели выстрелы.
- А ведь прицельно бьют, это ж надо, - переглянулись Пыльников с Корунским. - Башковитый, однако, народ эти индейцы.
Между тем в бухте активно велись строительные работы, и на исходе третьей недели на ее берегах высились два блокгауза и склад с факторией, после чего бригады занялись сооружением причала. Он возводился на засыпных ряжах[31] и вгоняемых в дно сваях, и метр за метром полз в море.
- Слушай, Миша, а ты до флота часом прорабом не был? - довольно озирая преобразившийся ландшафт, - как-то поинтересовался Круглов.
- Не был, Юра, в тон ему ответил Лобанов и, скорчив зверскую рожу, разнес двух мичманов, вздумавших устроить перекур в неурочное время.
- А вот матом ругаться нехорошо, - сделал ему замечание старпом. - Что о нас подумают индейцы?
Вопреки мнению Кузнецова, и под впечатлением всего увиденного, Текумсе решил оказать морякам помощь, и каждое утро в бухте появлялись несколько десятков молодых воинов.
Сначала их использовали как тягловую силу, но постепенно многие научились владеть целым рядом инструментов.
Завязывались и первые знакомства, русские учили индейские слова, а ирокезы запоминали русские.
С открытием же фактории, над которой взвился российский флаг, общение между сторонами сделалось еще более плодотворным.
В ее склады и устроенный моряками ледник, потекли лосиные и оленьи туши, связки битых гусей, маис и рыба, а в лесные индейские селения порох, табак, капканы и прочие товары.
Указание Морева о запрете продажи 'огненной воды', Поликарп Матвеевич воспринял с грустью, но торговля и без нее обещала быть прибыльной.
Спустя месяц работы по строительству причала были завершены и 'Левиафан' с 'Аскольдом' отшвартовались у стенки.
- Ну вот, теперь можно и зимовать, констатировал Морев, окинув базу с высоты рубки.
Перед ним, на берегу, дымили трубы двух блокгаузов, у фактории, с пристроенным к ней складом, шел оживленный торг с индейцами, бригады Лобанова завершали строительство бани и пекарни.
С наступлением октябрьских холодов залив покрылся льдом, с неба повалил снег, и в небе заиграли сполохи северного сияния.
- Почти как у нас, на Кольском, - сказал, задрав вверх голову Порубов, и они с Ксенженко заскрипели обшитыми камусом[32] лыжами, в сторону леса.
Было воскресенье, приятели сменились с вахты и решили поохотиться.
Одеты они были в меховые шапки, куртки и штаны - результат товарообмена с индейцами, вооружены винчестерами и надеялись подстрелить на суп, свежих куропаток.
Войдя под своды вековых кедров, приятели разделились, (Порубов направился к небольшому, расположенному в километре справа небольшому озеру), а Ксенженко устроился в засаде рядом с густым кустарником, обильно покрытым замерзшими ягодами.
А спустя непродолжительное время со стороны озера внезапно раздался крик, потом два выстрела, и все смолкло.
- Не иначе медведь, - бормотнул, вскакивая с хвойной лежанки Ксенженко, и вихрем понесся в ту
