чего стоит. Спрятаться в вентиляционный туннель и посмотреть? Тут все и выяснится.
Он уже почти решился, но тут вдруг представил, как он прячется в вентиляционном туннеле, а к нему подкрадывается одна из живущих в нем тварей, открывает зубастую пасть — и гам… все!
А ведь может быть и так, что когда он из этого туннеля вылезет, будет уже поздно. Трон ему уже не будет принадлежать.
Эта мысль была подобна холодному душу.
Бабожбаб скорчился на троне и решил, что никаких экспериментов не будет. Ему и так хорошо. Просто прекрасно. И вообще — никаких экспериментов, никаких. Тем более, что он уже придумал, как ему быть с музыкой.
Как же он сразу не догадался?
Он прикажет ее исполнять, но только очень тихо, чтобы она не заглушала рассказа о его героической биографии. Вот, вот оно — решение!
Бабожбаб снова откинулся на спинку трона и перевел дух.
Уф, вот теперь можно и отдохнуть. Еще бы. Ведь он этот отдых заслужил. Решил такую проблему. Она не каждому под силу. Тут надо особый склад ума. Особый — государственный.
Не то, что у этого негодяя Кромгокрика. Ничего, он до него еще доберется. Тот за свою крамолу ответит. Понимаешь ли, хотел занять его место.
Теперь Бабожбаб был в этом почти уверен. Он доверял своей интуиции, считая ее гениальной. А она все время твердила ему, что Кромгокриком надо бы заняться. И он им займется. Немного погодя. Когда соберет побольше фактов.
Пока у него есть только один: предположительно Кромгокрик собирается занять его место. Будут и другие.
Бабожбаб ухмыльнулся. Он искренне надеялся, что его улыбка со стороны должна казаться мудрой и снисходительной. На самом деле, она была злобной и отвратительной.
В этот момент дверь в алмазный зал отворилась и в него вполз Кромгокрик.
«Ага, — сказал себе великий господин. — Понаблюдаем! Попробуем-ка его расспросить по- хитрому…»
Между тем верховный приспешник приблизился к трону и исполнил ритуальный удар головой об пол.
— Так, — сказал Бабожбаб. — А почему не об алмаз?
— О, великий господин, — заюлил Кромгокрик. — Я бы с удовольствием исполнил этот ритуальный удар. Но после него я потеряю сознание, а мне бы хотелось сообщить…
— Молчать! — не дал ему договорить Бабожбаб. — И ты смеешь решать, какой удар где уместен?
«Вот, вот! — ликовал он про себя, факт номер два. Сейчас я узнаю насчет факта номер один — и подлая сущность моего верховного приспешника будет понятна!»
— Но я… — попытался оправдаться Кромгокрик.
— А меня не интересует! — Бабожбаб надменно выпятил нижнюю губу. — Рассказывай, да немедленно, когда ты умышлял сесть на мое место?
— Я?
— Да, ты — ничтожный червь!
— Да я…
— Ах, так ты еще отпираешься? Хорошо же, я тебя выведу на чистую воду. Зачем ты явился?
— Чтобы сообщить…
— Что, что ты можешь мне сообщить?
Начинавший уже всерьез опасаться за свою жизнь, верховный приспешник понял, что у него есть шанс, и не преминул им воспользоваться.
Стараясь говорить как можно быстрее, он выпалил:
— Я хотел сообщить, что враги, которые вторглись на территорию нашей планеты и нанесли большой ущерб, наконец-то схвачены. Их сейчас приведут.
Бросив осторожный взгляд на Бабожбаба, он понял, что достиг своей цели.
Великий господин забыл о его существовании. Теперь он думал только о пленниках, о том, что теперь у него появятся слуги, гораздо более могучие, чем ххнерхи.
И тут случилось то, что случалось очень редко. Бабожбаб простил Кромгокрика. Потому что за эту новость он готов был простить кого угодно.
— Хорошо, — сказал могучий вождь. — Я тебя прощаю.
— О, я так счастлив, — Кромгокрик перевел дух и отвесил очень низкий поклон.
После этого он стал осторожно отползать к двери, но далеко уйти не успел.
— И в знак своей милости разрешаю тебе сделать десять ритуальных ударов головой об пол. Вон об тот бриллиант.
— Я счастлив, — только и смог промолвить Кромгокрик.
Отползая к указанному Бабожбабом бриллианту, он подумал, что будет еще более счастлив, если выживет после десяти этих ритуальных поклонов.
А сам великий господин, удобно развалившись в кресле, уже и думать забыл о судьбе своего приспешника. Его теперь занимали только захваченные враги. Их надо было обхитрить, их надо было во что бы то ни стало переманить на свою сторону.
Только очень осторожно, чтобы они этого не заметили.
Бабожбаб хитро ухмыльнулся.
Он это сможет. Это вполне в его силах. Ему удавалось и не такое.
Ну, где же они там?
Он уже начал беспокоиться, а Кромгокрик успел нанести второй ритуальный удар головой о бриллиант, когда наконец дверь в алмазный зал отворилась и в нее вполз начальник стражи.
Подползая к трону, он кинул взгляд на валявшегося в беспамятстве Кромгокрика и злорадно ухмыльнулся.
Подождав, пока начальник стражи подползет ближе и отвесит ритуальный поклон, Бабожбаб спросил:
— Ну, и где находятся пленники?
Прежде чем ответить, начальник стражи кинул в сторону Кромгокрика еще один взгляд, на этот раз исполненный ненависти.
— Здесь, перед дверью алмазного зала, великий господин.
— Так зови их, зови сюда быстрее.
— Будет сделано. Только, у них связаны руки. Как же они вползут в зал?
— Хорошо, пусть входят так.
Бабожбабу так не терпелось поговорить с пленниками, что он пошел на неслыханное нарушение этикета.
Испытывая небывалое изумление, начальник стражи задом выполз через дверь и через минуту вернулся в сопровождении пленников и охранявших их шести ххнерхов. Поскольку из всех прибывших только ему нужно было падать на колени, он это сейчас же и сделал. В самом деле, заставлять ххнерхов ходить на четвереньках не имело никакого смысла. Они и так всю жизнь ходили на шести ногах.
Некоторое время Бабожбаб рассматривал пленников. Они произвели на него большое впечатление как своим ростом, так и внушительным видом.
«Да, — решил он. — Телохранители из них выйдут просто идеальные. Посмотрим, так ли они умны, как сильны?»
— Вы кто такие? — наконец спросил он.
Пленники переглянулись, и наконец, один из них, наверняка старший, ответил:
— Автоботы.
— Хорошо, — милостиво улыбнулся Бабожбаб. — Я — великий господин и могучий воин Бабожбаб.
— А я Спасатель.
— Вот и познакомились, — захихикал Бабожбаб. — Откуда вы?
— А это имеет значение?
