У девы меркнет взор и слух!«Го, го, мертвец! Го, го, вставай!и нам живую подавай!»Беда бедняжке в этот час!Поднялся мертвый в третий рази свой пустой, потухший взорна полумертвую простер.«Мать богородица! Спаси,у сына милости проси!В своих молитвах я грешна:но ты простить меня должна!Мать всех покинутых детей,спаси меня из злых сетей!»И тут, как бы в ответ ей, вдругзапел вдали в селе петух,по всей деревне повторенпетуший крик со всех сторон.Тогда мертвец, который встал,как бы подкошенный упал,снаружи — смолк последний звук:исчез с тенями страшный друг.А утром люди, идя в храм,остановились в страхе там:раскрытый гроб в могиле пуст,в часовне девушка без чувств,и на могильные крестырубашек вздеты лоскуты.Права ты, девушка, была, —что мысли богу предала —от злого отступила,иначе б худо было!И не рубашек клочья,а тело было бы твоерастерзано на клочья!
«У скамьи стояла крошка,в крике гнулась, корчилась.«Помолчи ты, хоть немножко,цыганенок порченый!»«Жду: придет с работы батя,—печь еще не топлена,не даешь ты мне, проклятый,жить своими воплями!»«Вот гусарик, вот петрушка,петушок хорошенький!На! Играй!» — Но все игрушкибац! и в угол брошены.И опять надрывным крикомнесмышленыш нудится; «Погоди ж, чертенок! Мигом вызову Полудницу!»«Эй, Полудница, приди-ка, век мне с ним, что ль, маяться!» Глядь — пред кем-то двери тихо сами открываются.Появилась на пороге с темным ликом карлица; кривы руки, кривы ноги, голос громом катится!«Подавай дитя!» «Всевышний! пусть того не сбудется!» Мать от страха еле дышит, — к ней идет Полудница!
