– Город успели посмотреть? Понравился город?
– Ничего город. Богатый.
– Богатый?.. – искренне удивился Куделькин-младший. – Неужто после Москвы Новосибирск может выглядеть богато?..
– Не скажи, – возразил Валентин. – В Москве бомжи не меняют на улицах пятидесятидолларовые купюры?
– А у нас меняют? – не поверил Куделькин
– А у вас меняют, – рассмеялся Валентин. – Случись это не со мной, не поверил бы.
– Ну? – устало потребовал Куделькин-младший.
– А что ну?.. – засмеялся Валентин. – Присел я на скамью в скверике перед театром, подваливает бомж. Самый натуральный бомж. Оборванный, в телогрейке. Ему жарко, а он в телогрейке. Слышь, говорит, мужик, помоги. Завалялась, дескать, у него одна бумажка. Хорошая, дескать, бумажка. Ты разменяй. Ну, я и спрашиваю, где твоя бумажка? Он и показал.
– Пятьдесят баксов? – не поверил Куделькин-младший.
– Пятьдесят баксов.
– И не фальшивая?
– Не фальшивая. Я проверил, – засмеялся Валентин. – Но это еще не все. У вас в Новосибирске, похоже, действительно живут самые богатые бомжи в мире. Я заглянул внизу в винный магазин, надо же чем-то угостить тебя, а там опять отираются двое. Бомж и бомжиха. Оба в грязных серых пыльниках до земли. Рожи, понятно, испитые, вид потраченный. Тем не менее, держатся уверенно, а бомжиха даже приказывает продавщице: «А покажи нам вон тот „Мартел“… – и грязным пальцем тычет в витрину. – Ага, именно тот…». Так и произнесла – «Мартел»… Твердо… Очень твердо, – с удовольствием повторил Валентин. – Продавщица за прилавком, понятно, вышколенная, у нее усмешки ни в одном глазу. «Этот „Мартель“, госпожа бомжиха, – говорит любезно, – стоит почти поллимона». – «А ты не боись, девка, – говорит бомжиха. – Ты нам покажи бутылку. Мы, глядь, для себя берем». Взяла осторожно, своему дружку показала, сама внимательно рассмотрела и, надо же, нашла на бутылке чуть заметную царапинку. А ну, говорит, поменяй! Немедленно поменяй! А продавщица опять за свое. Зачем, дескать, вам? Этот «Мартель», госпожа бомжиха, стоит почти поллимона. А бомжиха ей строго: «Нам на стол ставить! Не тебе!»
– Купила? – не поверил Куделькин-младший.
– Купила, – засмеялся Валентин.
– Ну вот видите, дядя Валя… Действительно богатый город… – потянулся Куделькин. – Только хрен с ними, с господами и с госпожами бомжами… Я, пожалуй, в спальне прилягу… А вы занимайтесь… Есть чем заняться?.. Ну, телевизор можно включить… Когда я хочу спать, мне ничто не мешает…
Но прилечь Куделькину-младшему не пришлось.
Зазвонил телефон.
– Слушаю.
«Это хорошо, что вы слушаете…».
– Есть новости, Иван Федорович?
«Есть».
– Ну?
«Слыхали про такой коммерческий киоск?.. „Альтернативные напитки“… Это прямо в центре… Недалеко от мэрии… Собственно говоря, это недалеко от вас… Считайте, почти рядом… Это бомжи так назвали киоск…».
– Знаю.
«Так вот, прошла по нашим каналам нестандартная информация… Говорят, что в городе среди бомжей появился какой-то странный Полковник… Трется сейчас возле „Альтернативных напитков“… И вроде это не кличка… Клянется своим приятелям, что он действительно тайный полковник… Что он якобы специально внедрен спецслужбами в среду бомжей… Ловит, так сказать, крупную рыбу… И не только ловит, – удовлетворенно усмехнулся Лыгин на том конце провода. – Ко всему прочему, этот Полковник еще крупно сорит деньгами… И не просто деньгами, а валютой… При этом очень крупно сорит… За купюру в пятьдесят баксов может взять со случайного человека всего-то там двадцать тысяч… Или в курсах не разбирается, или у него действительно мешок денег…».
– Богатый бомж, – усмехнулся Куделькин, незаметно оглядываясь на Валентина.
«Ну так вот, Юрий Иванович… Вы устали, знаю, можете не говорить… Но машина за вами я уже послал… Сержанта Лапшина вы хорошо знаете… Он не в курсе нашей операции, но он единственный, кого сейчас я могу выделить вам в помощь… Не забывайте, Юрий Иванович, двое нас осталось… Только двое… Никого не могу вам дать…».
– И за сержанта спасибо.
«Вот и действуйте, Юрий Иваныч. Потолкайтесь среди бомжей, попробуйте разузнать, что это за Полковник? И почему, собственно, Полковник? И какие это такие спецслужбы внедрили его в такую вредную среду? И почему этот странный Полковник так крупно сорит валютой? Уверен, Юрий Иванович, вы этого Полковника найдете сразу».
– Попробую.
Куделькин-младший повесил трубку.
– Опять дела? – удивился Валентин.
Куделькин хмуро вздохнул:
– Извините, дядя Валя… Опять… Я сейчас уйду, но надеюсь, что ненадолго… Ключи у вас есть. Надумаете погулять, смело гуляйте.
Куделькин-младший произносил эти простые слова, но как бы не слышал их.
Он чувствовал нечто странное.
С одной стороны, усталость, да, усталость, даже виски ломило, а с другой стороны странное ощущение какой-то внезапной удачи. Так бывает, когда все уже вылетело за пределы логики, когда ничто тебе не подчиняется, все вышло из-под твоего контроля, и впереди обрыв, смерть, но твоя разбитая машина с сорванными тормозами вдруг сама по себе, по какой-то дикой случайности снова попадает колесами в глубокую колею и, опять же, сама по себе начинает тормозить.
– Дядя Валя, – быстро моргнув, спросил Куделькин. У него даже веко от волнения задергалось. – Сколько, говорите, вы дали тому бомжу за американский полтинник?
– Двести тысяч. Он больше и не просил. Он и эти деньги воспринял как целое состояние. От радости звал меня к каким-то «Альтернативным напиткам». Дескать, там можно купить полбанки всего за семь штук. Отрава, наверное. Что можно купить за семь штук?
– К «Альтернативным напиткам»?.. – Куделькин-младший напрягся. – Именно так?.. Вы говорите, к «Альтернативным напиткам»?.. Бомж так сказал?..
– Именно так.
– Ну, дядя Валя!.. – с Куделькина, наконец, слетел сон. Мрачновато, но уже улыбаясь, уже чувствуя какой-то нездоровый подъем, он заявил: – Вот и пускай таких, как вы, в Новосибирск!.. Вы нам официальный курс сбиваете, дядя Валя…
И спросил:
– Как выглядел бомж?
– Да никак. Вполне обычно. Кривоватый… Жидкие волосы… Вот только телогрейка на нем… Ватная телогрейка… Лето на дворе, а на нем телогрейка… Но не думай, – рассмеялся Валентин. – Уверенный бомж. Самодовольный. Обещал еще принести. Ты, дескать, честный гость города. Так и сказал, ты, мол, честный гость города, я тебе еще принесу.
– Баксы?
– Вот именно. Обрадовался, что я его не обманул.
– А его уже обманывали?
– Кажется, да.
– Двадцать штук давали за полтинник?
– Кажется, так. Двадцать.
– Ну вот видите!.. – усмехнулся Куделькин-младший, засовывая за пояс пистолет. Одевался он в спальне и знал, что бывший чемпион его не видит. – Ну вот видите, дядя Валя!..
Но Валентин не видел Куделькина.
Валентин курил у раскрытой двери балкона и, прислушиваясь к стремительным сборам Куделькина-младшего, в который раз дивился: да что ж это за такая компьютерная фирма?.. Почему ж эта компьютерная фирма никак не даст выспаться своему сотруднику?.. И что это за город такой действительно?.. Почему жалкие бомжи на веселых летних улицах ходят в ватных телогрейках, но с долларами в руках?.. И почему они не стесняются носить грязные серые пыльники, но при этом покупают «Мартель» за поллимона бутылку?..
Богатый город…
Может, впрямь пора переносить столицу страны в Сибирь?
Глава VI
Труп в лесополосе
Оставив машину за мэрией, а в машине сержанта Лапшина, крепкого, молчаливого, спокойного, одетого в гражданское казаха, почему-то носящего русскую фамилию и как бы даже демонстративно ни на что не обращающего внимания, Куделькин-младший неторопливо направился в сторону коммерческих киосков. Если бомж, которого называют Полковником, действительно светится здесь, подумал он, значит, информацию о нем я запросто смогу получить у любого алкаша, постоянно толкущегося возле «Альтернативных напитков». Покажи уголок червонца, кто-то из бомжей непременно откликнется. Все они тут знают друг друга, кроме, конечно, самых конченых.
Киоск, который интересовал Куделькина, на самом деле назывался «Дунаев».
По крайней мере, козырек киоска украшала именно такая вывеска.
Странно, что киоск не прозвали «Голубым Дунаем», усмехнулся Куделькин. Странным показалось ему и то, что владелец знаменитого киоска каким-то образом получил разрешение в теплое время года выставлять на асфальт несколько столиков под полосатыми зонтиками и с неудобными высокими железными
