– стучала одна мысль у него в голове. А потом возникла другая: «Рут, где ты?» Он чувствовал, что если ей удастся вернуться и все объяснить, галлюцинации прекратятся.
Его мысли вновь вернулись к казни. Потребуется не одна неделя, чтобы стереть из памяти это воспоминание. Он помнил беспокоящие его звуки: лязг металла о металл, шарканье подошв, когда охрана прибыла вместе с Мерфи на место казни.
Фурлоу ярко представил у себя в уме остекленевшие глаза осужденного. Перед смертью Мерфи уже не выглядел таким коренастым. Тюремная роба свободно болталась на нем. Он шел волоча ноги. А перед ним шествовал священник в черной сутане, монотонно напевая звучным голосом, в котором все же можно было разобрать заунывные нотки.
Он припомнил, как они прошли мимо, и все собравшиеся вдруг замолчали, обратив свой взор к палачу. Он выглядел, как служащий мануфактуры – высокий, с предупредительным лицом, уверенный в себе, стоя перед обитой резиной дверью в зеленую комнату.
Палач взял Мерфи под руку, помог ему перебраться через высокий порог. Один из охранников и священник последовали за ними. Фурлоу стоял в первом ряду и мог хорошо видеть сквозь проем двери всех троих и слышать, о чем они говорили.
Охранник затянул ремешок на левой руке Мерфи, попросил его сесть поглубже на стуле.
– Положи руку сюда, Джо. Чуть дальше, вот сюда. – Охранник затянул ремешок. – Не больно?
Мерфи покачал головой. Его глаза по-прежнему были остекленевшими, напоминавшими глаза загнанного зверька.
Глядя на охранника, палач пошутил:
– Ал, почему бы тебе не остаться здесь и не подержать его за руку?
В этот момент Мерфи очнулся. Сказанное им поразило Фурлоу и заставило его отвернуться:
– Тебе лучике остаться с мулами и повозкой.
Именно эту фразу неоднократно использовала Рут – одна из странных семейных поговорок, истинный смысл которых известен лишь узкому кругу посвященных. Когда Мерфи произнес ее, Фурлоу понял, что нет силы, которая способна разорвать связь между отцом и дочерью.
Все остальное было уже не так страшно».
Вспоминая ту минуту, Фурлоу вздохнул, опустил ноги на холодный пол. Потом надел комнатные тапочки, накинул на себя халат и прошел к окну. Там он стал рассматривать открывающийся вид, ради которого его отец и купил этот дом двадцать пять лет назад.
Утренний свет больно бил по глазам, и они заслезились. Фурлоу взял темные очки, которые лежали на столике возле кровати, надел их и подрегулировал фокус линз.
Обычная утренняя картина: долина, поросшая секвойями, меж стволов поднимается туман, который развеется к одиннадцати часам. Внизу на ветке дуба сидели, нахохлившись, два ворона, созывая своих невидимых товарищей. Капельки росы стекали с листочка акации прямо под окном.
А дальше, за деревом, что-то двигалось. Фурлоу повернулся и увидел сигарообразный предмет длиной примерно в тридцать футов. Аппарат проплыл над верхушкой дуба, вспугнув воронов. С пронзительным карканьем они улетели.
«Они видят эту штуковину! – сказал себе Фурлоу. – Значит, она существует на самом деле!»
Летательный аппарат вдруг резко повернул влево и унесся вверх, пронзив облака. После него в воздухе остались странные сферы и диски. Но вскоре их поглотили облака.
Резкий дребезжащий голос вывел Фурлоу из оцепенения.
– Это ты – туземец Фурлоу?
Он обернулся и увидел в дверях спальни призрак: приземистую кривоногую фигуру в зеленой накидке и трико. У призрака были квадратное лицо, темные волосы, серебристая кожа, рот до ушей. Глаза этого существа ярко горели под дугой бровей.
Губы задвигались, и снова он услышал резкий резонирующий голос:
– Меня зовут Келексел. – Его английский был правильный, без акцента.
Фурлоу уставился на пришельца. «Гном? – подумалось ему. – Лунатик?» В его голове возникло множество вопросов.
Келексел посмотрел в окно. Было несколько забавно наблюдать, как свора Фраффина кинулась преследовать пустой катер. Запрограммированный курс не позволял кораблю уйти от преследователей, но, когда они его настигнут и обнаружат обман, здесь все уже будет кончено. Мертвых не вернуть к жизни.
Фраффину придется смириться с этим фактом… и своим преступлением.
Воскресшая гордость укрепила волю Келексела. Он хмуро посмотрел на Фурлоу, подумав: «Я знаю, что должен делать». Скоро проснется Рут, придет на их голоса, и тогда она сможет увидеть его полный триумф. «Она будет гордиться, что Чем обратил на нее свой взор», – подумал он.
– Я наблюдал за тобой, знахарь, – сказал Келексел.
В голове Фурлоу мелькнула мысль: «Может, этот ненормальный урод пришел убить меня из-за моих свидетельских показаний?»
– Как ты проник в мой дом? – спросил Фурлоу.
– Для Чема это не представляет никаких проблем, – ответил Келексел.
У Фурлоу вдруг возникло кошмарное чувство, что это существо, вероятнее всего, связано с той штуковиной, которая только что унеслась в облака, с наблюдателями, которые… «Кто такой Чем?» – подумал он.
– Как ты наблюдал за мной? – спросил Фурлоу.
– Твои проделки фиксировались… – Келексел возбужденно замахал в воздухе рукой, не способный подобрать нужное слово… – Одной штукой, вроде вашего кино, – сказал он наконец. – Конечно, гораздо более сложной. Ваши ощущения после расшифровки при помощи эмоциональной стимуляции воздействуют непосредственно на зрительскую аудиторию.
Фурлоу прокашлялся. Услышанное им имело мало смысла для него, но ощущение тревоги усилилось. Он хрипло произнес:
– Что-то новое, вне всякого сомнения.
– Новое? – Келексел захихикал. – Это древнее, чем ваша Галактика.
«Да, он точно придурок, – попытался успокоить себя Фурлоу. – И почему они всегда выбирают психологов?»
Но он не забывал воронов. Никакая логика не могла отрицать тот факт, что вороны видели эти… штуковины. И снова он спросил себя: «Кто такой Чем?»
– Ты не веришь мне, – сказал Келексел. – Ты не хочешь поверить мне. – Он почувствовал, как его тело начало расслабляться, словно после бокала хорошего вина. Да, это было забавно. Он понял, какое удовольствие получили когда-то люди Фраффина, познакомившись с этими существами. Гнев и ревность, которые он испытывал к Фурлоу, начали исчезать.
Фурлоу сглотнул. Рассудок увлекал его в опасные дебри размышлений.
– Если я поверю тебе, то мне придется признать и то, что ты… ну, некто вроде…
– Некто с другой планеты?
– Да.
Келексел рассмеялся.
– Только и всего! Да я могу так напугать тебя, что ты остолбенеешь! – Он щелкнул пальцами.
Это был чисто человеческий жест существа, мало похожего на человека.
