«Тебе какая музыка нравится?» и «Ты знаешь, что в феврале сорок два дня?» Ночью Петька ворочался во сне. Ему снились хохочущие девчонки, показывающие на него пальцами. Девчонки разрастались, сливались в общий шар, из которого проглядывало недовольное лицо классной руководительницы Марии Вячеславовны.
Утром Мокренко встал, впервые в жизни позавтракал без аппетита и, как на заклание, потащился в школу.
– Выучил? – спросил его Филька.
– Угу! – безрадостно кивнул Петька.
– К тренировке готов?
Мокренко сглотнул слюну и снова кивнул.
– Отлично, – хлопнул его по плечу Хитров. – Сразу после занятий пойдем и покажешь класс!
Едва закончились уроки, Филька схватил вяло упирающегося Петьку за рукав и потащил его на улицу. Они отошли от школы на пару кварталов и остановились в тени большого клена.
– Вон девчонка идет! Начинай! – Филька кивнул на проходившую мимо девочку лет тринадцати.
– Не-а, я не готов. И эта мне не нравится! – заартачился Петька.
– А, по-моему, симпатичная! – пожал плечами Филька.
За следующие полчаса мимо них прошло около двадцати девчонок, и ни одна Мокренко не понравилась.
– По-моему, ты просто трусишь! – заявил наконец Хитров, когда мимо них прошествовала настоящая красавица, а Петька, вместо того чтобы знакомиться, постарался отодвинуться за куст.
– Нет, не трушу!
– Вот и хорошо. Тогда будешь знакомиться с первой, которая пройдет! Если нет, тогда я ухожу! У меня нет времени здесь с тобой торчать! – твердо сказал Филька.
Минут через пять из-за угла дома показалась тоненькая, симпатичная девочка с короткой стрижкой. Хитров решительно вытолкнул Мокренко из-за дерева.
Петька, неклюже переваливаясь, как борец сумо, протопал по газону и перегородил девочке дорогу. Та с испугом остановилась и уставилась на толстого парня.
– Ты… ну… это… – смущаясь, начал Петька.
– Тебе чего? – спросила девочка.
Мокренко еще больше побурел, набрал побольше воздуха и неожиданно для себя выпалил:
– Закурить не найдется?
– Не курю! – сказала девочка.
– Тогда извини! Ошибочка вышла. Я пошел. – И Петька поспешно ретировался под клен, где его ждал Хитров.
– Чего на тебя нашло? – спросил Филька.
– А иди ты со своими прогнозами погоды! Не нужны они мне! – крикнул Мокренко и, схватив свою сумку, умчался.
– Вот тебе и Дон Жуан де Мокренко! – Филька посмотрел ему вслед, присвистнул и пошел в другую сторону.
Рассказ двадцать первый
Хитрый маневр
В феврале в школе проводился лыжный забег на дистанцию в десять километров. Учитель физкультуры Андрей Тихоныч выбрал для состязания Устюжинский лес, где была хорошая лыжня, и отметил трассу привязанными к деревьям красными лоскутами.
Ребята выстроились у старта, а Андрей Тихоныч, уперевшись животом в лыжную палку, давал последние инструкции:
– Внимание, 7-й «А»! Чтобы вы не толпились на старте и не мешали друг другу, я разделил класс на две группы. Вторая группа стартует через две минуты после первой. Предупреждаю, с лыжни не сходить! Лес тянется на сотни километров. Если заблудитесь, вертолет придется вызывать. Был уже год назад такой случай, раз-раз – и в дамках!
– А вы с нами не побежите, Андрей Тихоныч? – спросила Анька Иванова.
– Мне нельзя. Я руковожу!
Учитель вытащил из кармана стартовый пистолет и, крикнув: «Приготовились!» – выстрелил в воздух, одновременно включив секундомер. Ребята из первой группы рванулись вперед, норовя занять выгодное место на лыжне и сразу на старте обогнать соперников.
– Андрей Тихоныч, можно я из пистолета бабахну? – стал просить Антон Данилов, входивший во вторую группу.
– Размечтался! Закатай губу! – сказала Анька.
Учитель оглянулся на нее и нахмурился:
– Ты еще здесь, Иванова? Ты же была в первой группе!
– Ой, я забыла! Можно я буду во второй? – спохватилась Иванова.
Убедившись, что разноцветные куртки ребят скрылись за деревьями, Андрей Тихоныч вновь поднял пистолет. «Приготовились! Пошли!» – крикнул он и нажал на курок.
Вторая группа устремилась вперед. В нее, кроме Антона Данилова и присоединившейся Аньки, входили еще Филька Хитров и Петька Мокренко.
Антон, надеясь всех опередить, попытался идти коньковым ходом, но вокруг лыжни был глубокий снег, и Данилов моментально зарылся носом в сугроб.
– Эх ты, валенок! Разве по такому снегу коньковым ходят? – фыркнула Анька Иванова. Она посмотрела на свои пустые руки и охнула:
– А где мои палки? Ой, я их на старте забыла! Подождите меня, я сейчас вернусь!
– Как же, буду я ждать! Время-то назад никто не засечет! – Антон Данилов отодвинул выше на лоб вязаную шапку и умчался вперед.
За ним на широких коротких лыжах закосолапил Петька Мокренко, а Аню остался ждать лишь Филька Хитров, которому она всегда нравилась.
– Ничего, они скоро выдохнутся, и мы их догоним! Десять километров – дистанция большая! – успокоил он Аню, когда та вернулась.
Хитров рассчитал верно. Примерно через километр они уже видели впереди спины Петьки и Антона, а еще через полкилометра нагнали их. Толстяк Мокренко устал и еле тащился, то и дело останавливаясь, чтобы передохнуть. А Антон, как оказалось, налетел на березу и поломал кончик лыжи.
– Вырубил бы я весь этот лес! Понаставили деревьев, нельзя проехать! – ругался он.
– Как дела у соратничков? Настроение бодрое и боевое? – насмешливо поинтересовался Филька, проезжая рядом с ним.
Антон скривился, как от зубной боли, и ничего не сказал. Но когда Хитров и Аня обогнали их, он крикнул им вслед:
– Эй, постойте! Давайте по лесу срежем!
– Как? – не поняла Иванова.
– Я на схеме у Тихоныча видел: лыжня поворачивает и потом идет назад. Значит, если мы срежем наискосок, будет километров на пять меньше!
Подумав, Филька Хитров отказался:
– Да ну! Что-то меня срезать не тянет. Лучше мы по лыжне дойдем.
– Вы чего, самые честные? Никто же не узнает! – удивился Данилов.
– Ну и что, что не узнает. Может, мы не хотим, чтобы снег в ботинки набивался, – ответила Иванова, и они с Филькой отправились дальше.
Они особенно не выкладывались: ехали по лыжне обычным прогулочным шагом и болтали о книжках, кино, музыке и других приятных вещах. А Антон с Петькой съехали с основной лыжни в лес и, увязая, пошли по березняку. Идти было неудобно, ноги глубоко проваливались в сугробы, и пока приятели выдирали одну, другая нога погружалась еще глубже.
