Квест, который решится одним ударом! Квест, от которого нельзя отказаться! Настоящая русская рулетка, игра, в которой все зависит от везения… От удачи!
К темнице Хэйт спускалась, как к месту казни. Неважно, чьей — один из участников противостояния должен погибнуть: либо циклоп, либо она. Лучше бы, конечно, циклоп, но тут уж как карта ляжет. Жрица впустила девушку в крохотную комнатушку, едва вмещающую огромное тело циклопа. Он лежал, свернувшись, на каменном полу, в цепях, и тихо рычал. Наверное, циклоп испытывал адскую боль…
— Я могу отпустить тебя только одним способом, — сердце Хэйт сжалось от жалости к измученному монстру. — Никто не должен так страдать. Покойся с миром!
Она не ударила даже, просто коснулась деревянным посохом лапищи циклопа.
— Теперь твой дух свободен, — умиротворенно произнесла Хэйт. Похоже, не будь у нее удачи в списке пассивных умений, ее жалости и понимания страдающего существа хватило бы, чтобы любой ее удар стал смертоносным.
Она не могла осуждать жриц за то, что они сотворили с циклопом — такова была их суть, и переделать их было неподвластно простой девушке, поступившей в услужение.
После исчезновения тела циклопа в комнатке появился сундучок. Хэйт удивилась: квестовый монстр, даже если это ослабленный босс, не должен оставлять после смерти вещей. Конечно же, любопытство оказалось сильнее удивления, и девушка подняла крышку сундука. И вздохнула, убедившись, что он пуст…
— Постой-ка, — пробормотала она себе под нос. — А это что?
Под тканью, застилавшей дно сундука, что-то прошуршало. Хэйт сдернула ткань, замерла, не в силах вымолвить ни слова.
На дне лежал пергамент, покрытый неразборчивыми письменами: она легко опознала этот древний писчий материал для письма, неоднократно виденный в музейных экспозициях.
Хэйт достала его, пытаясь унять дрожь в пальцах.
— Распознать! — попробовала применить простейшее распознавание, доступное каждому мистику, молясь жестокой Ашшэа, чтобы оно не сработало.
Хэйт зажмурилась: в руках она держала состояние!
При создании Восхождения было создано и распределено по разным уголкам Тионэи ровно две тысячи древних пергаментов. Каждый из них — уникален. Он содержит умение (активное или пассивное), доступное для изучения независимо от класса персонажа. Умение изначально максимального уровня.
На сей день было найдено около трехсот пергаментов: администрация обновляла цифру при новой находке, но не указывала ник счастливчика. На форумах велись ожесточенные споры касательно возможных мест и условий получения такого пергамента, а она, Хэйт, обнаружила его в вещах квестового монстра тридцатого уровня…
Подле темницы дожидалась ее старшая.
— Тебе удалось, — она не спрашивала, а утверждала.
— Да, — не стала спорить с очевидным Хэйт.
— Я поясню тебе суть урока, — продолжила жрица Каштэри. — Убийство — не всегда жестокость, оно и избавление от страданий. Только познавший муки сам, может ощутить боль в душе другого живого существа. Если б мы могли — мы умертвили бы циклопа; да, мы терзали его, но до того, как боль ослабила его тело, он разорвал несколько послушниц, приносивших ему пищу. Ашшэа жестока, но и божественная жестокость имеет границы.
— Циклоп… Я ведь не первая, кого вы направили… убить его?
— Пятая. Прочие желали ему смерти ради смерти. Ради расположения храма, а не богини. Ты сумела сделать то, что им не удалось. Идем, я отведу тебя к наковальне.
Хэйт послушно побрела по следам жрицы, переваривая услышанное. Она и прежде догадывалась, что задание мастерской сложности не может иметь банального решения. Оно — эдакая вещь в себе; разгадаешь, что кроется за простым с виду условием, выиграешь, если же нет — ты обречен на провал. Мастерских квестов в игре сравнительно немного, даже те, в которых требуется сразить эпического босса, как правило, имеют уровень «сложный».
Она убила циклопа не касанием посоха, а произнесенными мгновением раньше словами. Даже не убила — освободила его дух от плоти. И плевать, что экзистенциальные измышления не применимы к виртуальной реальности!
— Мы пришли, — остановила ее жрица. — Ты выполнила свои обязательства, мы — исполняем свое обещание. Наковальня Равновесия твоя.
Все эти оповещения, пришедшие одновременно, почти оглушили Хэйт. После истребления пещерных пауков до пятого уровня оставалось совсем немного, а за квесты ей выдали столько экспы[19], что она сразу же перескочила на седьмой!
Даже не зная, радоваться ей или лить слезы (она-то хотела перво-наперво набрать очков характеристик, да заклинания до 9.9 в ранге новичок дотянуть, а только потом повышать уровни!), Хэйт поровну распределила свободные очки между интеллектом и живучестью. Она уже уяснила, что стройная фигура — это хорошо во внешности, а не в значении хп, и может статься, эти сто пятьдесят поинтов[20] здоровья спасут ей жизнь. Конечно, лучше бы в этом плане выносливость, но в нее нельзя вкладывать очки, только нарабатывать «игровым процессом».
— Пока не выветрилось действие зелья, отнеси наковальню Вальху. Или оставь себе, это уж тебе решать, — Каштэри усмехнулась. — И еще, когда придет пора изменения класса, обратись в любой храм Ашшэа. Задание дроу будет более… интересным, чем от любых других наставников. Прощай, смесок, и да пребудет с тобой милость Ашшэа.
Наковальню она отволокла кузнецу. Даже с многократно увеличенной силой тяжесть была неподъемная, так что Хэйт, волоча громадный инструмент, обливалась потом и сыпала недобрыми словами. К счастью для Вальха, которого она готова была этой наковальней и пристукнуть (надорвалась бы ради такого, но приподняла бы ее), прямо перед кузницей пришло оповещение о «плюсике» к выносливости.
— Ты! — Хэйт ткнула пальцем в грудь Вальха. — Посмел называть меня слабачкой! Вот твоя легендарная наковальня, одна незадача — даже если я отдам ее тебе, ты не сможешь сдвинуть ее с места.
