проволочек.
«Клава» оказалась молоденькой жеманной блондиночкой, увешанной драгоценностями и сияющей с головы до подола платья. Рэй от вида ее декольте вошел в роль поклонника без каких-либо дополнительных стимулов.
Гнома по сдаче «приходной» части «подросла» на уровень; Рэй сыпал комплиментами, Хэйт скучала, потому событие сие прошло незамеченным. Момент, когда непись перешла от описания балов и нарядов к, собственно, заданию, Хэйт фактически проспала, уже в процессе компаньоны пояснили ей, что в особняке происходит нечто мистическое и непонятное, пугающее Клауди и служаночек до полусмерти. Иными словами, в доме завелось привидение. Или же кто-то, успешно привидение изображающий.
— Появляется оно чаще всего в зале у парадной лестницы и на кухне, — пересказал Рэй специально для невнимательной адептки. — Держит всех домочадцев в ужасе.
— И наша задача — его изничтожить, так? — просила Хэйт.
— Именно, — подтвердил убивец.
— А с каких пор «персоналки» стали такими понятными? — едко усмехнулась Маська, что было совсем ей не свойственно. — С появлением в кадре неписи с четвертым размером?
— Мелочь, не завидуй, — махнула рукой Хэйт. — Не всем быть плоскодонками.
Рэй осмотрительно помалкивал…
— Кх-м, молодые люди, вы, случайно, не меня ищете? — тихим голосом с характерным присвистом вопросил призрак, выплывший из основания лестницы.
Не споткнулся на ходу только убивец.
— Тень отца Гамлета[56], - восхищенно-испуганно прошептала гнома.
— Тень отца Клауди, юная леди, — поправил призрак.
— Нам очень приятно, — взяла себя в руки Хэйт. Привидение вело себя пристойно, признаков агрессии не обнаруживало, так отчего было не проявить толику любезности?..
Дух склонил полупрозрачную голову в намеке на поклон.
— Должен предупредить: если вы намерены меня изгнать, я вынужден буду обороняться.
Призрак засветился изнутри, проявилось наименование его и прочие атрибуты: Тень отца Клауди, элитный монстр, уровень двести пятнадцать.
Хэйт прокашлялась.
— А нет ли иного пути? Побеседовать, выслушать некую родовую тайну, помочь выполнить клятву, данную при жизни?
Скрипучих смех заполонил комнату, задрожали занавеси на окнах, задребезжали подвески люстры.
— Принесите перо белой рыбы, зарисуйте песню небес и научите огонь послушанию. Тогда я уйду.
— А ничего, если начнем с конца? — беззаботно спросил Рэй. — Или строго в порядке очередности?
— У тебя есть послушный огонь? — изумился призрак. — Продемонстрируй!
Рэй прищелкнул пальцами, позвал вполголоса некую Салли…
— Любуйтесь. Салли, вперед! Салли, стоп. Салли, хорошая девочка!
Хэйт и Маська с восторженными лицами наблюдали за появлением и перемещениями… саламандры. Подвижного существа из истинного пламени…
— Мой юный друг, ты меня впечатлил! — дух отвесил поклон Рэю. — Осталось два из трех. Времени у вас — до полуночи.
Из особняка выбегали, как от пожара. Рэй отозвал саламандру, и все попутные вопросы так и остались не заданными. Не до того было: до полуночи оставалось всего три игровых часа, то есть тридцать реальных минут. Напарники набрели на скамеечку в небольшом ухоженном парке, рухнули на нее.
— Так. Песня небес — это явно какая-то птица. Сладкоголосая, чтоб ее! — начала высказывать свои соображения Хэйт. — Мы сейчас все выходим в реал, я ищу изображения певчих птах Тионэи, потом покупаю кисти-краски-бумагу и изображаю что-то вроде картины. Вы же ищете подсказки про рыбу с перьями, потом вылавливаете эту самую рыбу и ощипываете ее. Возражений нет? Выход!
Описание и скриншот с нужной птахой она обнаружила в сети быстро, поэтому вернулась в игру раньше напарников и сразу же понеслась в местный магазинчик, торгующий «всякой всячиной» (его она приметила еще по пути в особняк). За столь малый срок написать полноценную картину не сумел бы и профессиональный художник, а сделать эскиз она могла и не с самыми дорогими материалами. К счастью, в магазине нашлось все необходимое, и Хэйт, закупившись, помчалась обратно в парк, изображать на листе плотной бумаги златокрылую майну…
— Ушастая, мы нашли инфу о рыбе! — прокричала издали Маська, завидев Хэйт на горизонте. — Бежим ловить!
— Добро! — напутствовала напарников Хэйт. Сама дошла уже спокойным шагом до скамьи, уселась, отдышалась: не следовало даже к самому простенькому наброску подходить халтурно, спешно.
Птица получилась — загляденье. Сказал бы кто ей, что она за пятнадцать минут сумеет такое написать, Хэйт обсмеяла бы чудака. А ведь смогла! И вольный размах крыл, и золото оперения, и небесную лиловость вокруг — на пару тонов светлее, чем на логотипе игры. Казалось, сейчас приоткроется клюв и польется песнь…
— Если духа это не устроит, то и пошел он… в преисподнюю, — тихонько сказала адептка, любуясь картиной. — Лучше за заданное время не написать.
— Ушастая, у нас возникло разногласие! Помоги разрешить, — послышался звонкий голосок Маськи. — Вау, это ты сама?
Последний возглас означал, что гнома узрела набросок…
— Хэйт, у нас с мелкой две теории по поводу рыбы в перьях, — возник рядом со скамейкой убивец. — Есть рыбина такая, алмазная крылатка — ее плавники похожи на перья, и они белые. А есть цветок «серебряная рыбка», его лепестки тоже отдаленно смахивают на оперение. Они не совсем белые, скорее серебристые. Мы надыбали оба варианта. Кстати, красивый рисунок.
Даже такая небрежная похвала не испортила Хэйт настроения.
— Я не знаю, какой вариант примет призрак. Оба подходят, с некоторым допущением, это же сплошная казуистика. Бросьте монетку.
До полуночи оставались считанные минуты.
— Решка.
Что значило: победила версия Маськи с алмазной крылаткой…
— Первое из трех — не верно, — покачал призрачной головой дух. — Близко, но не точно. Но песня неба — выше всяких похвал. Как и послушный огонь. Иные показывали мне заклинания, зажигали пламя в камине, швыряли в меня огненные стрелы… Это — другое. Между огнем подчиненным и огнем послушным лежит пропасть, как между смертью и посмертием… Я приму ваши ответы. Даже тот, что не верен.
— Значит, все-таки цветок, — гнома тихонько шмыгнула носом.
— Я понял, о каком цветке речь: нет, он тоже только близок по образу, но не верен по сути. Если вам интересно, вы можете продолжить поиски… после моего ухода. Передайте моей дочери, что мы с женой ее любили.
— Передадим, — пообещала Хэйт. Этот призрак ей понравился, пожалуй, больше всех НПЦ, встреченных на просторах Тионэи, даже жаль было, что он должен исчезнуть. И он навевал… воспоминания.
Привидение поблекло, помещение наполнилось замогильным холодом, свечи в люстре мигнули и погасли. В полутьме светился только тающий призрак. Рисунок в руках адептки рассыпался пеплом: видимо, таким образом дух взял плату за свой уход.
— Вы сумели поразить меня, пришлые, и я хочу оставить одному из вас дар, но выбрать, кому из вас он будет предназначен, вам придется прямо сейчас. Я хотел бы одарить всех вас, но я лишь ускользающий
