Позвонил Берия. Интересовался ходом разработки «Альбионцев», а генералу Петрову и сказать было нечего. Обещал в ближайшее время ее завершить. Берия упрекнул его в медлительности, отсутствии классового чутья и большевистской ненависти к врагу. Это выбило, что называется, из седла. Пошел рвать и метать на подчиненных. Вызвал Буслаева.
Войдя в кабинет, Антон сразу определил: генерал не в духе. И не ошибся.
— Я ознакомился с твоей справкой по Коломне, — сказал он. — Лихо ты расправился там с разработками по линии «Т», Буслаев. Пришел, увидел, победил!
— Так ведь из дел, которые мне в горотделе предъявили, действительно не нашлось заслуживающих внимания, товарищ генерал. И вообще, в них многое притянуто за уши.
— А ежели завтра, не дай Бог, совершится террористический акт? Нам с тобой головы не сносить тогда! И все из-за твоей беспечности.
Буслаев хотел возразить, но генерал продолжал:
— Доложи, что делается по шпионской группе, которую ты опекаешь. Что нового добыто? Когда намерен ее ликвидировать.
— Фигуранты, проходящие по агентурному делу «Альбионцы» работают на Сикрет Интеллидженс Сервис. Лично у меня это не вызывает сомнения. Подтверждается это и информацией, полученной разведчиками ПГУ, внедренными в английскую разведку.
— Тогда почему топчемся на месте? Сажать надо!
— Информацию Первого главка ни в ходе следствия, ни на суде мы использовать не имеем права. Нужны другие доказательства.
— Дело на контроле у Лаврентия Павловича, а ты чешешься! — Генерал перелистал страницы настольного календаря. — Сегодня понедельник. В среду доложишь план реализации разработки.
— Потребуется задокументировать факт передачи агентами секретной информации иностранной разведке. Здесь, к сожалению, от нас с вами ничего не зависит.
— Нет, ты не понял меня. Объясняю по-русски: кровь из носа, а через три дня план чтобы лежал у меня на столе!
— Но это же не реально…
— А ты ускорь события так, чтобы шпион схватился и, что называется, опрометью помчался к своему шефу из разведки. На то ты и оперативник, чтобы изобретать, комбинировать. И зарплату за это получаешь.
— Искусственно?..
— Почему искусственно? Естественно все должно выглядеть. Шпион же не знает, что это твоя проделка. А иностранному разведчику важно получить от него секретный материал… Хорошо. Если у самого голова не варит, так и быть, подскажу: разработай и осуществи оперативную комбинацию. Смысл ее прост, как день. Одному из фигурантов дела твой агент должен подсунуть улику. Какой-нибудь документ с грифом «секретно». Тут же хватаешь его за руку, так сказать, с поличным. Остальное уже — дело следствия. Лиха беда начало. Оставшиеся фигуранты загремят в тюрьму по его показаниям.
Буслаеву казалось, что он во сне, где реалии жизни выглядят фантастическими картинками.
— Извините, товарищ генерал, но не будет ли это безнравственно с нашей стороны?
— Неисправимый ты фантазер! А как в Америке, Германии с нашими поступают? Безнравственность… Честность… Совесть… Человеку этого мало! Необходима еще и ответственность! Дело на крючке у товарища Берия, а он рассуждает! План реализации доложишь, как я приказал. Я не желаю за тебя втыки от руководства получать. Можешь идти!
«Не выполнить приказ я не имею права, — подумал Антон. — Подчиниться же, значит, поступиться совестью», — а вслух сказал: — Я не могу так поступить! Это непрофессионально. Я уважать себя перестану.
— Отказываешься? — взбеленился генерал. — Хорошо!..
Петров нервно закурил. Вызвал следователя Телегина. Когда тот явился, позабыв о своих корыстных интересах приказал:
— Вынеси постановление на арест Буслаева. Я санкционирую.
— Формулировка? — спросил Телегин, ничуть не удивившись, что речь идет не о стороннем лице, а о сослуживце.
— И ты начинаешь крутить… Формулировка — за неповиновение руководству, нежелание пресекать деятельность иностранных разведок на территории советского государства, за пособничеству врагу в проведении подрывной работы. Статью Уголовного кодекса сам подберешь.
— Слушаюсь, товарищ генерал!
— Иной меры пресечения за столь опасное преступление я не вижу. — Генерал вызвал конвой. Вошедшему офицеру приказал: — Арестовать Буслаева!
— Телегин — холуй! Я имею право отвести его кандидатуру как следователя? — с достоинством спросил Буслаев.
— Молчать! — гаркнул в ответ генерал.
— И еще одна просьба: вы могли бы отложить исполнение приказа на некоторое время?
— Пощады запросил, — самодовольно произнес генерал и вдруг изменился в лице. — Будь мужиком и умей отвечать за свои поступки, Буслаев!
— Да разве я о себе пекусь? Провалится агентурная разработка «Альбион». Преступники уйдут от наказания. Из страны утечет немало государственных и научных секретов.
— Это моя забота! И помни: нет незаменимых людей. Конвой, увести! — подтвердил генерал приказ.
Антона Буслаева увели. Лицо его было спокойно. Он понимал: Петров решил ему отомстить за прошлое и сегодняшнее поведение.
В состоянии гнева генерал выставил из кабинета и Телегина. Долго попыхивал трубкой, пуская кольца дыма. Раздался резкий звонок внутренней связи. Он поднял трубку, выслушал, ответил:
— Нет, нет, молодых не берите и не присылайте. Я не пионервожатый, а Управление — не детский сад! — Бросил трубку. — Черт знает что! Кадровики называются!
Выпил боржоми. И снова звонок, но по городскому аппарату.
— Генерал Петров, — произнес он, как ни в чем не бывало.
— Здравствуй, пупсик. Ты совсем позабыл свою душечку, — послышалось из трубки.
— Как же хорошо, что ты позвонила, любимая…
— Тебе что, плохо, да?
— Так, один тип донимает. Ну я показал ему, где кузькина мать живет и чем потчует.
— Боюсь я за тебя, родной. И очень соскучилась по тебе.
— Потерпи малость. На днях бабку с внучатами в санаторий выпровожу. И тогда генерал падет к твоим ногам.
— А ты бываешь и высокопарным, мой генерал, — рассмеялась душечка. — И требователен, и сентиментален…
— Не нравится, когда я с тобой нежен и ласков?
— Замечательно! А знаешь, я хочу тебя развлечь и утешить, пупсик. Наври что-нибудь своей старухе в свое оправдание и приезжай сегодня. Прихвати севрюжки и коньячку! Да и чего-нибудь вкусненького, сладенького. Желанный мой…
— Слушаюсь, мой маршал!
— Маршал, а живу в коммуналке, — обидчиво напомнила любовница.
— Будет у тебя отдельная квартира! — Положив трубку, позвонил в хозотдел. — Слушай, полковник. Я подписал ордер на арест замминистра связи. Ключи от его квартиры лично принесешь мне вместе с чистым бланком ордера на ее заселение.
— Ваше слово для меня закон, товарищ генерал!
Антон не пришел домой ни ночью, ни на следующий день. Если уехал в командировку, непременно позвонил бы. Елена забила тревогу. Звонила в Управление, в бюро несчастных случаев. Ответ однотипный,
