ванну и подумал, что раз уж он осмелился стирать в ней одежду, то хуже не будет, если позволить себе роскошь полежать самому там, где время от времени блаженствует профессор Снейп.
Он открыл краны, уселся на край благословенного Господом чуда сантехники и задумался. Серебристый водопад с шумом низвергался в снежный каньон и превращал его в озеро с белыми берегами.
Разговор с пастором Риддлом не шел из головы.
В кого-кого, а в себя Гарри никогда не верил. Конечно, слова пастора звучали красиво и гордо.
Он вспомнил свою первую встречу с профессором Снейпом и его слова: «Верю. В себя!»
Разве не то же самое сказал тогда Северус? Конечно, он мог иметь в виду веру в себя как в профессионала, думал Гарри. Перед его глазами возник исписанный цифрами листок с подсчетами расходов на картофель, хлеб и книги. Понятное дело, цены за двадцать лет изменились, но заплатить двадцать фунтов за комнату, сэкономить на трамвае и продуктах с тем, чтобы потратить тридцать пять на книги... У студента Снейпа была цель — стать хирургом. Быть может, мистер Риддл был таким же, ведь он сказал, что был когда-то гол и бос. Они оба верят в себя. Только в сердце профессора нет места для Иисуса, с грустью подумал юноша. Получается, чтобы верить в себя, не каждому нужен Бог. Что нужно ему, Гарри Поттеру, чтобы поверить в себя?
Ответа на сей вопрос не было. Юный христианин тяжело вздохнул, снял майку и трусы и без удовольствия глянул в зеркало.
«Урод», — привычно кивнул он своему отражению и робко сунул пятку в воду — ванна уже наполнилась. Проверив в очередной раз, не отключился ли телефон, молодой человек погрузился в воды неземного блаженства — ванну профессора Снейпа.
Ласкающее тепло вызвало к жизни задремавших бесов. Слуги сатаны были превосходными художниками воображения: они мгновенно живописали наслаждающегося купаньем Северуса Снейпа во всей красе бледнотелого Адама. Привычно пообещав себе, что идет навстречу бесам в последний раз, Гарри сжал в ладони налившуюся греховным желанием плоть и попытался привнести в процесс купанья немного разнообразия. Ощущения были непривычными — видимо, бесы не любили воды: она смягчала и замедляла движения. Вылезать из ванны не хотелось, и юноша просто расслабился и прикрыл глаза, рисуя в воображении лицо мистера Снейпа, — в последнее время это занятие вошло в привычку.
Звуки блюза, брызнувшие из мобильного легкими фортепианными аккордами, заставили юношу резвым дельфином выпрыгнуть из воды. Он схватил телефон, стараясь не намочить, и уселся на край ванны.
— Северус!
— Я вас не разбудил? — голос профессора звучал приглушенно.
— Нет-нет, я не сплю... Северус, — счастливо повторил Гарри. — Как прошла встреча?
— Не лучшим образом, мистер Поттер. Коллега пригласил меня на ужин. Что было хуже — жирный шницель или постный разговор, сказать трудно. Я возвращаюсь в гостиницу.
— Стоит мне назвать вас по имени, вы сразу зовете меня «мистер Поттер», — заметил Гарри. — Почему?
— Очевидно, пытаюсь создать слабое подобие дистанции, — пробормотал профессор.
— Зачем? — огорченно спросил юноша.
— Пытаюсь оградить вас... от меня.
— Это не поможет, — тихо сказал Гарри, слабо улыбаясь.
— В самом деле? — негромко произнес собеседник.
Голос Северуса Снейпа действовал на бесов безотказно. Потерпев фиаско под водой, они атаковали с суши, подтянув легионы подкрепления. Гарри покосился на свое отражение в зеркале и впервые подумал, что если не смотреть на лицо, плечи, руки, ноги и живот, то, может, одна из частей его грешного тела все же способна внушить некоторое уважение.
— Я по вам... Без вас очень скучно, мистер Снейп.
Гарри послышался вздох.
— Что вы сейчас делаете? — тихо спросил профессор.
Гарри покраснел и убрал руку, ощупывающую возрастающее самоуважение.
— Я... э-э... купаюсь. В ванне.
— О-о... — со странной интонацией сказал мистер Снейп.
— Я ее помою, не переживайте, — взволновался Гарри. — Я все за собой уберу!
— Гарри, вы всегда такой? — простонал голос в трубке. — Черт возьми, делайте, что хотите и где хотите, лишь бы вам было хорошо! И не вздумайте искать укромный подвальчик, чтобы прикорнуть! Спите там, где вы спали... Пожалуйста, — тихо прибавил он. — И... Гарри... Вы хотя бы ужинали, или опять боитесь съесть лишний кусок?
— Я не боюсь, мистер Снейп, — он помотал головой, забыв, что профессору этого не видно. — А вы что сейчас делаете?
— Я в такси. Уже почти приехал. Я перезвоню, — сказал он.
До Гарри донесся обрывок сказанной по-немецки фразы, и связь разъединилась.
* * *
— Гарри? Вы еще не спите?
— Нет, я ждал... э-э... Нет, не сплю. А вы?
— Обычно я звоню во сне, но на этот раз... Нет еще.
— Северус...
— М-м?..
— Мистер Снейп...
— Гарри... Что?
— Спасибо за телефон и... Знаете, мне так нравится слушать ваш голос.
— Мне тоже... нравится ваш. Вы где?
— Ну... в вашей... э-э...
— Наверху?
— Наверху.
— О-о.
— А вы?..
— В номере.
— Один?
— С бесами, мистер Поттер.
— И я с бесами...
Оба вздохнули.
— Вы с ними боретесь, мистер Снейп?
В трубке хмыкнули.
— Зачем лишать себя удовольствия?
— Нельзя им уступать.
— Думаете?
— Э-э... да...
— Гарри, у вас получается не уступать?
— Да... То есть нет. Не всегда. А вы?
— Похоже... я проигрываю.
— Я тоже...
— Гарри...
— Северус?
— Ч-черт!
— Что?
— Это я не вам.
— А кому?
— Бесу. Гарри?.. Алло? Вы там?
— Да-а.
— Все хорошо?
— Да-а... О-о...
— Гарри?..
— Се... Северус! Боже...
Рука Гарри судорожно сжала телефон. Связь прервалась, но злые духи уже не могли остановиться: бархатный голос Северуса Снейпа сделал свое черное дело. Поверженный христианин лежал на шелковой простыне, размазывая по животу липкий грех и тяжело дыша. Бесы праздновали победу: в то время как тело упивалось обманчивой легкостью, страдающая душа вновь сокрушалась о содеянном.
* * *
28. «А кто без греха...»
Если бы не утренний звонок из Берлина, Гарри наверняка проспал бы и навлек на себя новую волну волчьей ярости профессора Люпина. К счастью, мистер Снейп позвонил рано утром и предотвратил неминуемую беду. Гарри не помнил, когда в последнее время так сладко спал. Его не посетили ни видения ада, ни рая, и даже не приснилась соседская змея из оранжереи, чего он втайне опасался. Тем не менее, нечто смутное, но приятное ему все же привиделось: во сне он был достаточно смел, чтобы без приглашения поцеловать профессора Снейпа в щеку и в нос. Звонок мобильного перебил сон на самом интересном, Гарри как раз присматривался к чувственным губам и уже был в двух дюймах от намеченной цели.
За завтраком с юным христианином случилась досадная оплошность: он впервые забыл помолиться и вспомнил об этом упущении, когда от божьих даров осталась лишь несколько крошек в пустой тарелке. Гарри открыл было рот, чтобы принести Отцу молитву покаяния, как вновь был сбит с праведного пути телефонным звонком.
— Гарри, я совсем забыл, — быстро проговорил мистер Снейп, — вы же помните, я одно время собирался стать харизматом?
— Э-э… Разве?
— Да. Так вот, в спальне в шкафу есть вещи… я отложил их на день Благодарения м-м… для церковных нужд. Может быть, что-то вам подойдет.
— Северус.
— Что?
— Северус, ну зачем?
— Гарри, пожалуйста. Вы сами говорили о божьих благословениях. Это мелочь в масштабах Господа. В шкафу под моими пиджаками, пакеты «Хэрродс».
Юный христианин вздохнул.
— Спасибо.
— Вы еще не мерили, может, не подойдет. Все, я позвоню в перерыве между докладами.
— Северус…
— Да… Гарри…
— Удачи вам.
— Гарри, бегите. Пока Люпин не растерзал.
— Северус, вы… я… Ладно. До свиданья.
* * *
Размышляя, с каких пор Британия в середине лета начала праздновать американский осенний День Благодарения, Гарри поднялся в спальню и открыл шкаф. Бесы притаились и здесь, между профессорскими костюмами: юный христианин уткнулся носом в знакомый пиджак и так стоял, вдыхая едва ощутимый аромат профессорского парфюма, забыв, зачем пришел.
Подарки харизматам были одного размера. Судя по всему, день благодарения начался бы независимо от сезона, стоило увидеть содержимое пакетов: Господь не часто благословлял своих детей дарами из лучшего лондонского универмага.
Гарри вознес Отцу горячую молитву с просьбой хранить Северуса Снейпа, покрыть его защитой Христовой крови и благословить его доклад «Новые методы реконструкции клапанов сердца», с которым Северус сегодня собирался выступать.
* * *
Пока юноша ехал в автобусе, он успел оценить достоинства мирской техники, не замеченные им ранее: в мобильном телефоне оказалась прекрасная камера, и Гарри завертелся на месте, фотографируя вид из окна, затылок водителя и пассажиров, пока не получил суровый выговор от какой-то старухи, не возжелавшей оставить о себе цифровое воспоминание.
К удивлению Гарри, в памяти телефона были книги и несколько медицинских
