— Хоук?
— Секунду.
Это была Джулиана. Он схватил со спинки кровати халат и набросил его на свое обнаженное тело. Он подошел к двери и приотворил ее. Джулиана стояла в проеме в белой ночной сорочке. На ее плече лежала коса цвета воронова крыла.
— Я не могу уснуть, — сказала она.
— Входи.
— Простите, что разбудила, — сказала она, — но мне показалось, что кто-то играет на трубе.
— Бедняжка.
— Если не возражаете, я прикорну на диване.
— Я лягу на диван, — покачал головой Хоук. — Ложись на кровать.
— Я меньше ростом, и там мне будет удобно.
— Я настаиваю. — Он взял ее за локоть. Когда она взобралась на матрас, он прикрыл ее одеялом. Боже! Чего бы он ни отдал, чтобы оказаться там, под одеялом рядом с ней! Но они не женаты и никогда не будут женаты. Вздохнув, он схватил вторую подушку и подошел к маленькому дивану с неровным ложем.
Он не умещался на нем, даже свернувшись калачиком.
В первый раз в жизни он пожалел, что вырос таким дылдой. Ну, тут уж ничем не поможешь. Ему придется спать сидя. Когда он сложил руки на груди и склонил голову вниз, Джулиана сердито воскликнула:
— Это просто глупо! Я посплю на диване. Я настаиваю, чтобы вы легли на кровать.
— Джулиана, поверишь ты или нет, но я мужчина, и черт меня возьми, если я позволю тебе ночевать на диване, состоящем из одних кочек…
— Следите за своим языком. — Она села и затем спрыгнула с кровати.
— Джулиана, залезай под одеяло. Я не позволю тебе спать на диване. — Он помолчал и продолжил: — В нем, возможно, водятся блохи.
Она вскрикнула и бросилась обратно на кровать.
Хоук затрясся от смеха. Боже, как ему нравится дразнить ее! Но в комнате становилось все холоднее, и ему стало зябко. Он крепко сжал зубы, зная, что не замерзнет до смерти.
Джулиана села на край кровати.
— Джулиана, ложись и спи.
— Я не могу заснуть, когда вы бегаете вокруг и мерзнете. Идите в кровать.
— Мне кажется, на меня попала блоха.
— Это большая кровать, все поместимся.
— Нет.
— Не глупите. Мы разумные существа и сможем поспать, не делая того, чего не следует.
— Джулиана, я не лягу с тобой. Вспомни, что произошло в прошлый раз. Прости, но я владею собой только до определенного предела.
— Вы несносны. Сейчас же ложитесь в постель.
— Ты когда-нибудь заснешь?
— Нет, пока вы не ляжете.
Раздраженный и замерзший, он подошел к постели.
— Внесем ясность: это ты пригласила меня. Если я начну делать глупости, ударь меня. Поняла?
— Не знаю, — фыркнула она, — не все ли равно? Ведь мы уже пробили брешь в стене этой крепости.
— Не забивай мне голову подобными мыслями.
— Наверняка они уже были там. Залезайте в постель.
— Не думаю, что это будет правильно… — сказал он, впрочем, без особой уверенности.
— Залезайте в постель.
Он снял халат. Джулиана оглядела его обнаженное тело.
— Ты прекрасен.
Он скользнул под одеяло.
— Повернись на другой бок и спи.
Она водила пальцем по волосам на его груди.
— Давай поразмыслим рационально. Я уже испорченный товар.
— Не говори так.
— Но это правда. Я уже не девственница, и вряд ли найдется мужчина, который захочет жениться на мне.
— Ты наконец прекратишь? Господи, я и так себя чувствую негодяем за то, что сделал с тобой.
— Насколько я помню, инициатива исходила от меня. Но дело не в этом. Может быть, у меня никогда больше не будет такой возможности, а я уже знаю, насколько ты опытен в этом деле. Поэтому, если тебе не претит эта мысль, я бы очень хотела, чтобы ты занялся со мной любовью.
Господи Боже!
— Джулиана, я не собираюсь даже прикасаться к тебе.
— Кто знает…
— Я знаю, — вздохнул он. — Мне стыдно за себя, и теперь я ничего не могу поделать, раз ты отказалась выйти за меня замуж.
— Ты так красиво сделал предложение. — Она погладила его по щеке.
Он судорожно сглотнул. Боль до сих пор не утихла.
— Я так хотела принять его, но поклялась не выходить замуж за человека, который меня не полюбит. — Его сердце забилось чаще. — Мне трудно признать, но отказом я нанесла тебе рану и подозреваю, ты не понимаешь, почему я отказала. Я всегда обожала тебя и уже много лет схожу по тебе с ума. Я согласна, что кое-что может тебя шокировать.
— Что?
— Я поставила себе цель завоевать твое сердце. Это случилось в тот момент, когда мы танцевали на моем первом балу.
— Ты шутишь.
— Нет, не шучу. Я готова была проглотить свою гордость и надеялась, что ты поймешь, что девочка превратилась в женщину.
— Не понимаю.
— Я четыре года мечтала выйти за тебя замуж. Я не позволила ни одному мужчине поцеловать себя, потому что хотела, чтобы первым это сделал ты.
Господи Боже!
— В тот вечер у Бересфордов я уже было подумала, что моя волшебная сказка готова стать правдой.
— А я сказал, что ты мне как сестра.
— Не грусти так. Я сама сделала из себя непогрешимую романтическую героиню.
— И я не оправдал твоих ожиданий.
— Я тешила себя мечтами о тебе, но полюбила обыкновенного несовершенного, но замечательного человека.
Она любит его. У него сердце едва не выпрыгнуло из груди.
— Я думаю, ты заслуживаешь узнать и понять, что я отвергла твое милое предложение потому, что ты предлагал мне руку, но не сердце. Марк, брак, в котором любит только один партнер, не будет счастливым. Я убедилась в этом на примере моей матери. На людях она держала голову высоко поднятой, а дома все было совсем не так. Понимаешь, она, как и я, старалась заставить отца полюбить нас. И ни одной это не удалось.
— Он был самовлюбленным и жестоким идиотом.
— Я позволила его неприязни стать принципом моей жизни, но вчера наконец поняла, что он для меня ничего не значит. Я никогда не знала его, и он не заслуживал любви ни матери, ни брата, ни моей. Но
