Молчание воцарилось в комнате, и девушка представила себе бледного больного отца, сидящего между этими людьми, которые ждут его поддержки. Она чувствовала, что отцу эта роль неприятна.
— Нет. Генри, вы не знаете, — прервал молчание Тренчард. — Меньше чем две недели назад они были здесь на краденом корабле. Неужели вы об этом не слышали? Я сам видел их товары: испанский перец, гвоздика с Канарских островов…
— Откуда вы знаете, что корабль краденый? — взволнованно спросил священник. — Может быть, все законно. Я сам люблю свежий перец…
— Я знаю, что краденый, — сердито перебил его Тренчард. — Они высадились в Лалуортской бухте, которую хотят сделать своей постоянной базой. Им нужно где-то чинить корабли и запасаться провизией, и они имели наглость выбрать мою территорию. Я поставил в бухте дозор, но мне нужна в аша помощь. Мне нужны люди и фонды. Я намерен также расставить дозор по всему побережью. Сам Адмирал обещал дать мне корабль.
Корабль! Розалинда уже ничего не слышала от ужаса. Если они будут следить за бухтой и побережьем, то могут поймать того, кто здесь недавно высадился. Сердце ее забилось еще сильнее.
Розалинда решилась и быстро пошла по коридору, заглянула на кухню — кухарка склонилась над жаровней, сгребая угли и бормоча что-то себе под нос. Задняя дверь была приоткрыта, конюхи и слуги наверняка заняты своими делами и не войдут в дом до ухода гостей. Никем не замеченная, девушка выскочила на улицу. Подняв юбки, чтобы ни за что не зацепиться, она обогнула угол дома и скрылась в тени сада. Какое-то дурное предчувствие не оставляло ее. Почему она должна прятаться в собственном доме? У нее же могут быть свои дела.
Зажегся свет, и открылась парадная дверь. Розалинда спряталась. Она слышала голоса мэра и Тренчарда, ожидающих, когда подадут лошадей.
Джордж Тренчард, спускаясь с крыльца в сад, испытывал противоречивые чувства относительно успеха своей миссии. Ему казалось, что в темноте было некое предупреждение; он быстро оглянулся, как ястреб в поисках жертвы, но все было тихо. Он видел выстроенные в ряд дома лавочника, сапожника, других торговцев. Все неподвижно, все же он продолжал осматриваться, сам не зная почему.
Рядом шли конюх, ведущий лошадей, и мальчишка с зажженными фонарями. Не обращая на них внимания, Тренчард вглядывался в темноту.
Он мог поклясться, что видел, как мелькнула женская юбка и девичья коса исчезла в дверном проеме.
Изображая необыкновенную сердечность, он попрощался с Кэвендишем, пожелал всем спокойной ночи и взгромоздился в седло. Он еще выяснит, кто там прятался. Да и поведение Розалинды показалось ему сегодня подозрительным. Почему? Он и сам не знал. Но девушка почему-то хотела отложить обручение. Тренчарду даже показалось, что она избегает его.
Глава 11
Дрожа от ночной прохлады, Розалинда прибежала к Лалуортскому замку. Она видела свет в окнах и теперь гадала, в какой из комнат граф. Год назад вместе с отцом и матерью Роз была на приеме, устроенном прежним графом. Она вошла в сад и стала считать окна. Должно быть, четвертое окно от левой башни. Да, там горел свет.
А еще — грешно горела кровь в ее венах при мысли о нем. Неужели она с ума сошла, зачем пришла сюда?
Нет, это все не важно, Роз знает, зачем она здесь — чтобы предупредить графа. Мимо цветущих кустов — скорее к замку!
Это был не средневековый замок — один из Говардов построил его в этом столетии, потому вокруг него не было ни рва, ни громоздкой стены, ни даже ворот. Лишь чистые широкие дороги и извилистые песчаные дорожки, ведущие к югу сквозь сад-лабиринт, но Розалинде сейчас было не до этой красоты. Она уверенно направилась к окну, в котором горел свет.
В саду было темно, и она хорошо видела в окно ряды книг в комнате, портрет на стене, большой мраморный камин, огромный серебряный канделябр. Горячий воск капал на стол, за которым сидел Кристофер Говард и что-то писал. Роз видела, как он вдруг остановился и откинулся на спинку стула, запустив пальцы в волосы.
Она вдруг вспомнила тепло его рук, пробудивших в ней такие непонятные чувства. Той ночью в бухте, к собственному удивлению Розалинды, ей хотелось, чтобы Кит целовал и обнимал ее. Было так сладостно ощущать силу и жар его тела…
Кристофер обмакнул перо в чернила и вновь углубился в работу. Розалинда тоже очнулась. Черт! Под самым окном розовый куст! Огромный разросшийся куст с тяжелыми бутонами. И повсюду этот сладкий, дурманящий аромат. Она попыталась было проскользнуть за листвой, прижавшись к стене дома, но юбка зацепилась за коварные шипы.
— Черт! — вскрикнула Розалинда, ибо острые шипы ранили ее сквозь тонкую ткань. — Черт и тысяча чертей! Ну зачем здесь этот идиотский куст?! — В отличие от большинства женщин она не любила розы. Хорошо, конечно, пить шиповник зимой и приправлять блюда розовым уксусом летом, вот и все. А этот проклятый куст превратил ее благое намерение в ад. Роз пыталась высвободиться, не замечая красоты бледно-розовых цветов. Длинный шип впился ей в кожу, но наконец девушке удалось вырваться и подтянуться на карнизе.
Кит просматривал длинный список арендаторов, которых сегодня посетил. Вписав последнее имя, он откинулся назад. Завтра управляющий должен сопоставить этот список с арендной платой. Граф заметил, что некоторые из них процветают, некоторые — нет. Надо помочь тем, у кого низкая прибыль, найти возможность поправить их дела.
Кит уронил перо на стол и потянулся. Ну и денек. Он объехал всю усадьбу вместе со своим новым управляющим, узнал все, что мог — где пасутся овцы и коровы, что посажено. Столько всего еще нужно посмотреть… Каким же бездельником был его брат! Большинство дел он поручил старому управляющему, а тот обманывал его. Впрочем, Гарри и не мог бы управлять сам, ибо всегда все принимал за чистую монету и не пытался вникать в суть. Кита же всегда интересовала суть вещей — то, что подчас скрывается за обманчивой внешностью.
В детстве он наблюдал за матерью, отцом, братьями, пытаясь понять, что движет их поступкам. Чаще всего он наблюдал за отцом, изучал его, как урок, трудный и ненавистный.
Отец измучил всю семью своей холодностью и безразличием, настаивая на беспрекословном выполнении придуманных им строгих правил. Правила вместо доброты, вместо любви. Слуги страдали меньше, но и их наказывали за всякое непослушание. Графу Уинфорду не было дела до своей семьи. Главное для него — дисциплина. Он учредил строгий режим — когда надо вставать, когда есть, когда молиться, когда работать или учиться и когда ложиться спать. За малейшее нарушение этого режима Кита каждый раз строго наказывали (и случалось это довольно часто). А мальчик никак не мог понять, для чего нужен этот режим.
И тогда он сбежал из Западного Лалуорта, поклявшись никогда не возвращаться к отцу. Кит обрел свободу в открытом океане, но и там продолжал свои наблюдения за моряками. Эта привычка очень помогала ему в жизни и скоро стала его второй натурой — смотреть, слушать, узнавать все о человеке. Когда хорошо знаешь людей, от них можно добиться чего угодно. То же относится и к женщинам. Многие женщины отдавались ему, ибо он знал, как им понравиться.
Кит посыпал бумагу песком и теперь ждал, пока высохнут чернила. Сегодня ему не все удавалось. Он хотел, чтобы Кэвендиш нанял его корабль, но увы!
— Дочь хозяина вышла ко мне, — рассказывал ему Курт. — Юная госпожа Кэвендиш, представляешь? Она отвергла «Ворон». — Курт был явно не в себе от злости. — Она сказала, что недостаточно пушек!
Кит расхохотался. Он хотел защищать Роз, а она отказалась, словно почувствовала, от кого исходит это предложение.
А капитан, который испортил ее последний груз! Кит пошел посмотреть на корабль, спрятанный в
