Розалинда оступилась. Справа от нее упал кусок грот-рея, но она все-таки добралась до Кита. Роз резко потянула его, и он застонал.
— Пойдем, — всхлипнула она, увидев безобразный ожог на его плече и окровавленный затылок.
— Иди без меня, Розалинда. Я не могу… — И Кит открыл глаза — синие, как море в Дорсете.
— Нет! Вставай. Пожалуйста, Кит. — Роз бессмысленно тянула его, не отдавая себе отчета в том, что муж не может подняться. Ведь он же такой большой и сильный. Тут только она заметила, что его левая нога странно согнута. «Сломана», — подумала она и осмотрела палубу, освещенную горящими обломками. Слева был кромешный ад.
— Спасайся, — еле слышно попросил Кит.
— Я сейчас вернусь! — крикнула она изо всех сил, лишь бы он не сомневался.
Роз с трудом докарабкалась по горящей палубе к носу корабля и увидела «Ворон», направляющийся к ним, чтобы подобрать их людей.
— Курт! — закричала она, отчаянно маша руками и прыгая. — Курт! На помощь!
Он должен заметить ее, он не мог не видеть, что капитана с женой нет в баркасах. Она сорвала с себя нижнюю юбку и подняла над головой, словно белый флаг. И Курт увидел ее. Или кто-то еще. Не важно кто, лишь бы помогли ей. Розалинда дождалась, пока Курт не спрыгнул с «Ворона» в баркас «Смельчака», и помчалась назад к Киту.
Он неподвижно лежал возле горящей мачты. Он уже сдался.
Ярость охватила ее:
— Черт бы тебя побрал, Кристофер Говард! Сядь и помоги мне вытащить тебя отсюда.
Пламя пылало все выше. Удастся ли к нему проскочить или придется обходить? Черт, размышлять уже некогда. Она схватила моток веревки и ударила им, стараясь хоть ненадолго прибить пламя. Она проскочила сквозь притихшее пламя, встала на колени и взяла руку Кита.
Он открыл глаза.
— Я не уйду без тебя, — зло сказала она. — Поэтому если ты не хочешь моей смерти, давай помогай. Я не уйду одна. Не уйду, слышишь, Кристофер Говард?
Роз тянула, подталкивала его, пока не удалось посадить Кита. Злость придавала ей силы, и какими-то нечеловеческими усилиями она заставила его опереться на здоровую ногу. Он тяжело повис на Роз, и она потащила его к правому борту, надеясь, что там будет Курт.
Если удастся обойти горящие мачты, то они спасены.
Курту Филипсу показалось, что он в аду. Трое моряков с трудом управляли баркасом. Вокруг него корабли или горели, или извергали пушечный огонь.
Кричали те, кто стрелял, кричали те, кто умирал. А впереди горел любимый корабль графа Уинфорда «Смельчак».
Курт в ужасе взирал на корабль. Где же графиня? Если она сейчас не появится, корабль может взорваться. И тут он увидел ее. Она помахала ему и вновь исчезла.
С борта свисала веревочная лестница. Курт поймал ее обеими руками. Вдруг на борту показался ботинок, затем нога. О, это был Кит. Левая нога его странно висела. Курт крепко держал лестницу.
Капитан и его жена спускались очень медленно. Кит был практически беспомощен.
— Я не могу помочь ему отсюда! — крикнула Розалинда. — Боюсь, что он упадет.
— Я поймаю его. — Курт велел морякам держать лодку у самого корабля и полез по лестнице.
Кит оступился. Розалинда вскрикнула, но ему удалось удержаться. Голова его безвольно свисала, глаза закрылись, хотя он и старался не потерять сознания от боли. Наконец Курт и матросы втащили его в баркас.
— Садитесь, моя леди. Мы положим его голову вам на колени, — поторопил Курт Розалинду, и она прыгнула. Потерявшего сознание Кита осторожно уложили на дно лодки. Моряки быстро погребли к берегу. А позади них, в море, горели два корабля — «Смельчак» и «Гран Грифон». Очевидно, ветер переменился, и пламя перешло и на «Гран Грифон».
Мощный грохот сотряс Зудер Зее. Это «Смельчак» раскололся на миллион осколков.
Курт потянулся к Киту. Глаза друга были закрыты. Слава Богу, он не видел, как только что погиб его любимый корабль.
Розалинда склонилась над мужем. Волосы ее опалились, лицо было в крови и саже.
— Ничего, — горячо шептала она, и слезы текли по ее грязным щекам. — Ничего, Кристофер, все будет хорошо.
Эпилог
В тот октябрьский день голландцы одержали великую победу, взяв в плен адмирала испанского флота, графа фон Боссу, вместе с его кораблем. Четыре крупных испанских корабля и полдюжины маленьких сдались голландцам. Победа обеспечила спокойствие на Зудер Зее и голландское превосходство на Северном море.
Розалинда узнала об этом лишь на следующий день. Прежде всего она отправилась в Энкхусен и нашла врача для Кристофера. Сломанную ногу забинтовали, раны на спине смазали лечебной мазью. Ожог, к счастью, оказался неопасным.
Розалинду больше тревожил удар в голову. Кит был без сознания, и никто не мог сказать, как это отразится на его рассудке. Остаток дня и всю ночь бредил. Все это время Розалинда находилась рядо с ним, отказываясь спать и прислушиваясь к его малейшим желаниям.
На следующее утро Кит открыл глаза. Роз сидела рядом, протирая его лоб холодной водой.
— Я здесь, — прошептала она.
Кит не сразу вспомнил, где он и с кем. Наконец он узнал Розалинду.
— Ты осталась на корабле из-за меня, — удивленно спросил он. — Почему?
— Какой глупый вопрос! Потому что я люблю тебя. Я ни за что не оставлю тебя, если я нужна тебе, Кит, неужели ты этого не понял?
— Нет. Прости меня.
Слезы выступили у него на глазах, и Кит быстро закрыл их. Он чувствовал себя слабым и глупым, ибо лежал раненый, а другие завершали битву. Он взял руку Роз и прижал к своей щеке.
— Я думал, что женщины беспомощны, — сдавленно проговорил он.
— Некоторые женщины. — Одна коса у нее распустилась, и она нетерпеливо перекинула ее через плечо. — Я не твоя мать. — Лицо ее вдруг приняло торжественное выражение. — Ей с самого начала не повезло, потому что ее мужем был Генри Говард. Но теперь ты можешь найти в своем сердце силы простить свою мать?
Кит еле заметно кивнул, вспоминая взгляд Розалинды, когда он открыл глаза на горящей палубе. Такой же взгляд был у его матери в тот день, когда отец отобрал у Кита ее подарок. Боль снова обожгла его, но тут он внезапно вспомнил. Не только отцовское воспитание, не только материнские слезы. Все вдруг изменилось.
Отец вошел в комнату, увидел игрушку, потребовал отдать ее, Кит запротестовал. Поднялась ненавистная трость и сломала великолепный волчок. Трость опять поднялась и ударила Кита.
И тогда… мать с криком бросилась на отца, сильно ударила его, и он отлетел к стене. Трость выпала у него из рук, и Кит был свободен.
Спрятавшись под столом, он слушал, как мать спорит с отцом, осуждает его метод воспитания детей. Кит сидел, смотрел, слушал, и ему показалось, что мама победит.
Но нет. Отец вышел из себя и послал за слугами. Они держали ее, пока отец наказывал их непослушного сына. Отец вытащил Кита из-под стола и пять раз ударил тростью. Он всегда бил его тростью за непослушание, и с каждым годом увеличивалось количество ударов. Кит на всю жизнь запомнил эти удары, но как он мог забыть, что мать защищала его!
