Он застонал. Мать и прежде часто вступалась за сына. Но муж ее был сильнее. Розалинда права. Мать не могла сопротивляться ему.
— Спасибо тебе за это.
Голос Розалинды вернул его к действительности.
— За что? — Кристофер был удивлен.
Она нежно погладила его по щеке:
— За то, что ты позволил убедить тебя. Во имя памяти твоей матери я никогда не предам тебя.
— Да, — сказал он, вспомнив любовь и храбрость в ее глазах на горящей палубе. — Ты не способна на предательство.
Уже на следующий день Кит ходил с костылем. Розалинда все время была рядом. Как хорошо, когда о тебе заботятся, с любовью и бескорыстно. Впервые в жизни он поверил в любовь, бескорыстие и верность.
Как только Кит смог выходить, он заказал экипаж. Но сперва он отправил гонца в Англию сообщить родителям Розалинды о том, что их дочь жива, здорова и счастлива. Затем они сели в экипаж и поехали на набережную.
— Розалинда, вот твоя «Чаша». Я хочу, чтобы ты проследила за разгрузкой и торговлей. Я согласен сопровождать тебя. Но предупреждаю, что ты все должна решать сама.
И Розалинда поняла, что он так пытается сказать, что не будет ей мешать оставаться во главе отцовского дела. Муж позволил ей все решать самой и обещал помогать, если понадобится.
К вечеру Кит пожалел, что согласился сопровождать ее. Роз утомила его, затаскав по большим магазинам, а потом еще пошла на рынок, где приценивались торговцы. Она так хорошо торговалась, что уже к вечеру обо всем договорилась.
На следующий день состоялась торжественная церемония, на которой Вильгельм фон Нассау, принц Оранский, принимал своих верноподданных и вручал адмиралу Морских Бродяг специально изготовленную медаль в честь победы под Энкхусеном. Зала была заполнена солдатами, бюргерами, их женами и детьми и прочими горожанами, которые чокались, пили и хлопали, когда произносились речи.
Потом принц пригласил лорда Кристофера Говарда, графа Уинфорда, выйти вперед.
— Лорд Кристофер Говард, — сказал Вильгельм, и все в зале слышали его, — мы перед вами в вечном, неоплатном долгу за ваше мужество и преданность, которые помогли нам одержать эту победу. Вы пожертвовали столь многим ради нашего на рода. Да благословит Бог вас, вашу королеву и всех англичан.
Раздался грохот аплодисментов. Но туг произошло неожиданное. Принц продолжил:
— Я хотел бы также попросить графиню Уинфорд, Розалинду Говард, выйти и тоже принять нашу благодарность.
Розалинда была настолько изумлена, что ноги плохо слушались ее. Она пробралась сквозь толпу к помосту, где ждал принц. Кит с гордостью смотрел на жену.
— Без помощи графини, — продолжал принц Вильгельм, — и ее гениальной расшифровки кода мы бы не знали о готовящемся испанском нападении на наш флот. Мы у нее в вечном долгу.
Принц наградил Кита и Розалинду медалями с голландским львом и подорскими розами королевы Елизаветы. Хотя Розалинда улыбалась и делала реверансы, душа у нее болела за Кита, ибо она знала, как дорог ему был «Смельчак». После церемонии Роз очень хотелось бьггь с мужем, но она отпустила его побродить по набережной с Куртом и вспомнить былое.
Теперь, когда битва закончилась и Кит выздоровел, у нее было еще одно дело. Филипп сопроводил ее в городской гарнизон, где находились пленные испанцы. Среди них не было англичанина по имени Джордж Тренчард и никого похожего на него.
Розалинда вернулась к Киту озадаченная. Она же видела олдермена на борту «Гран Грифона». Неужели ему удалось спастись? С этой беспокойной мыслью Розалинда упаковала свой штурманский набор в один сундук, купленные ей Китом одежды в другой и стала готовиться к их возвращению в Англию.
У Кита тоже было немало дел перед отъездом. Самым важным из них была встреча с Филиппом, остановившимся в отеле вместе с принцем Оранским.
— Я должен сейчас возвращаться в Англию. Но я вернусь к тебе, Филипп, и помогу Голландии, я обещаю.
Филипп тепло обнял его.
— Теперь ты женатый человек, Кристофер. Тебе должно оставаться дома и растить наследников. Я не хочу, чтобы ты рисковал жизнью, добывая испанские послания. Я запрещаю тебе.
— Но испанцы по-прежнему беспокоят вас. Они беспокоят и мою страну.
— Мы придумаем что-нибудь новое, — пообещал ему Филипп. — Что-нибудь, не требующее твоего непосредственного присутствия.
Кит недоверчиво покачал головой, обнял Филиппа и прошептал по-голландски:
— Большущее тебе спасибо, отец.
Филипп весело взглянул на него:
— Я вижу, ты наконец все решил насчет нашего родства. Никогда я не был столь уверен в этом.
— Нет, я решил, что не так уж важно, что там на самом деле. — Он смущенно взглянул на Филиппа. — Ты мне все равно что отец, и, поскольку у меня нет другого, я подумал…
— Я понял.
Филипп еще раз обнял Кита, и они простились. Кит почувствовал, что на душе у него стало легче, и вернулся к Розалинде, как никогда счастливый.
Дома, в Западном Лалуорте, радостно отмечали возвращение Розалинды. Отцу стало лучше, и он встретил их в Пуле и торжественно привез дочь домой.
Там ее ждали мать и восторженные братья и сестры, все повисли на ней и требовали рассказа о ее приключениях. Джонатан, правда, выглядел грустным и усталым. При первой же возможности она отвела его в сторону:
— Тебе пришлось много пережить в мое отсутствие?
Он кивнул и отвел взгляд.
— В магазине все в порядке? Мама, папа? Дети?
— С ними все в порядке.
— Маргарет?
Выражение его лица изменилось, и Розалинда поняла, в чем причина его плохого настроения. Отец Маргарет умер, и мать отправила ее на север к родственникам. Розалинда как могла утешила брата.
Через несколько дней молодоженам предстояла неотложная поездка в Лондон. Там Роз раздавала долги отцовской компании, а Кит отправился к королеве, ибо нужно было получить ее позволение на брак.
Королева, конечно же, не одобрила его выбора, пока он не встал перед ней на колени.
— Ваше величество, я желаю жениться, чтобы иметь наследников и подругу для утешения в старости.
— В старости! — фыркнула Елизавета. — Он говорит о старости. Когда ты будешь в два раза старше, тогда можешь говорить о старости. Ладно, я выберу тебе жену.
— Я уже выбрал, ваше величество. Ее зовут Розалинда Кэвендиш.
Королева, казалось, не слышала его:
— Многие дочери моих приближенных ищут себе мужей. Я выберу тебе одну из них.
На это Кит ничего не ответил, а положил ей на колени резную деревянную шкатулку, открыл ее, и пораженная королева увидела сто блестящих кусков золота.
— Там, откуда они пришли, есть еще больше. — Он сделал знак своему слуге, тот вышел и вернулся с другим слугой: оба согнулись под тяжестью сундука с золотом стоимостью в две тысячи английских фунтов. — Испанцам, — пояснил Кит, — не пришлось это использовать.
Выражение лица Елизаветы изменилось, ибо ее казна скудела с каждым днем. Она милостиво улыбнулась Киту:
