огня.
— Поддайся мне, — настойчиво потребовал он. Она пристально посмотрела ему в лицо и не увидела в нем любви. Только страсть.
— Я отдала… все.
Он поднял ее на руки и прижал к сердцу.
— Дай я тебе покажу, что это не так.
Поцелуи были неистовыми, необузданными, дикими. Влюбленные не размыкали губ, пока они не распухли и в них не запульсировала кровь. Ее губам было так больно, что она не выдержала бы еще одного поцелуя.
Тогда он стал страстно и нежно целовать ямочку на шее. Это было лишь началом. Потом он жадными губами набросился на ее груди. Его жаркое дыхание обожгло соски, сделало их невыносимо чувствительными. Ко всему добавился его хриплый шепот:
— Скажи, что тебе этого хочется. Скажи, что безумно нравится!
— Да, хочется, да, нравится! — выкрикнула она. Он стал осыпать поцелуями живот. Его губы, язык, зубы заставляли вздрагивать сотни чувствительных точек, о которых она не подозревала.
— Скажи, что тебе хочется, что тебе безумно нравится, — снова потребовал он.
Она вскрикивала от безумного желания, раздвинув ноги и бесстыдно выгибаясь навстречу ему.
— Ты же знаешь, чего мне хочется так, что можно сойти с ума!
Тут он овладел ею своим языком. По телу пробегала неукротимая дрожь. Все ее фантастические мечтания превратились в действительность. Она вся отдалась его бронзовому телу. Ей казалось, что его шершавый язык доведет ее до безумия, но ей было наплевать… наплевать… наплевать. Его рот забирал ее огненный жар, влагу, сок. Ей безумно хотелось этого! Леопард слизывал языком сливки.
— Вот теперь ты отдала все, — прорычал он. У нее не осталось сил произнести хоть слово. Он потерся губами о ее ухо.
— Теперь моя очередь. Я отдаю тебе свое сердце. Хочу тебя, люблю тебя.
Она удовлетворенно вздохнула. Ей удалось добиться невозможного. Индийский дикарь, величественный Леопард, признался ей в своей любви. Охваченная счастьем, она закрыла глаза. Когда открыла, увидела, что он полностью одет и собирается уходить,
Он подошел к постели, и она, встав на кровати, нагишом прильнула к нему, теребя пальцами его длинные черные волосы.
— Любимая, приезжай ко мне в Эденвуд. Я постараюсь быть там к концу недели, но, если не успею, подожди меня там.
Она провела пальцем по шраму у рта. Того самого рта, который никогда не просил, а только отдавал приказания и команды.
— Буду ждать, — прошептала она. Как приятно по-женски слушаться его.
Спустя два дня Адам Сэвидж сидел в темном зале театра, хохоча над тем, как Анджела Браун в корсете, чулках, подтяжках и еще каких-то пустяковинах важно расхаживает по сцене, распевая озорную песенку «Приди пощекотать мое воображение». Перед последним занавесом Сэвидж прошел в ее уборную и изобразил удивление, увидев там Бернарда Лэмба.
— Какая приятная неожиданность. Именно вас я и ищу.
— Сэвидж! Не видел вас целую вечность. Были за границей? — любезно поинтересовался Бернард.
— Не раз, — признался Сэвидж.
— Мой кузен Антони был с вами? — небрежно спросил Бернард.
— Нет, он был по делам в Гааге. Его корабль ночью швартуется в Уэппинге.
— Вы говорите, что хотели меня видеть, — улыбнулся Бернард.
— Да, сдается, вы положили руку на Анджелу, и я подумал, что мог бы вас отблагодарить, если бы вы не замечали, когда я… время от времени буду ее одалживать.
Бернард расплылся в улыбке:
— Хоть сегодня.
— Так… сегодня я встречаю Тони. Думаю, что мог бы пригласить Анджелу поужинать в «Проспект оф Уитби», гостиница, которая стоит в Уэппинге с 1509 года.
— У меня есть предложение получше. Почему бы мне не встретить кузена? Тогда вы могли бы пригласить Анджелу туда, где можно пощекотать ее воображение. Вообще-то я готов исчезнуть до того, как она вернется со сцены.
— Было бы любезно с вашей стороны откланяться нынешней ночью, — вкрадчиво произнес Адам.
— На что же тогда друзья? — великодушно ответил Бернард. — Как называется корабль Тони?
— «Красный дракон», — тихо произнес Адам.
Войдя в уборную и увидев Сэвиджа вместо внушающего ей страх Бернарда, Анджела радостно обвила его шею.
— Адам! До чего же приятно видеть тебя. Он отнял ее руки и, все еще держа их в своих руках, внимательно посмотрел на нее своими светло-голубыми глазами.
— Ты разбогатеешь на пять тысяч фунтов, если исполнишь мое желание.
От предвкушения она облизала пересохшие губы. Господи, да она и за так готова удовлетворить любое его извращение.
— Все, что пожелаешь, — заверила она, замирая.
— Мне нужны Сведения, мой ангел. Почувствовав, как могучие руки сжали ее, она удивленно замигала глазами.
— Почему ты благосклонна к Бернарду Лэмбу, когда у него за душой ни пенса и он по уши в долгах?
Она снова облизала губы, теперь от страха. Она понимала, что Сэвиджа не устроит ничего, кроме правды.
— Он наследник титула и имения. Тебе это известно.
— Быть наследником того, кто моложе тебя, не дает больших шансов, — указал Сэвидж. Анджела прикусила губу. Бернард — безжалостный негодяй, и она ничем ему не обязана, но она была готова держать пари, что стоящий перед ней страшный человек с ледяным взглядом и изуродованным шрамом лицом может быть неизмеримо безжалостнее по сравнению с Бернардом. Тот ему в подметки не годился.
— Все время случаются несчастные случаи, — хрипло прошептала она. \
— Ты намекаешь, догадываешься или выдумываешь? — Холодный, пронизывающий взгляд, вопросительно поднятые брови.
— Нет, — облегченно ответила Анджела, испытывая мстительное чувство. — Бернард собирается убрать своего кузена. Он уже задумывал несчастные случаи, но неудачно. В другой раз воспользуется ножом, которым хорошо владеет.
Она невольно вздрогнула, вспомнив о лезвии между ног.
Слыша, как у нее от страха бешено колотится сердце, Адам Сэвидж, отпустив ее руки, полез за кошельком.
— Если он узнает, что я его заложила, он и меня сделает, — крикнула она, переходя на кокни.
Сэвидж грубыми пальцами поднял ее подбородок:
— Разве я тебе не сказал? Бернард попрощался. Сегодня ночью он надолго уезжает.
После ухода индийского дикаря Анджела долго не спускала глаз с невиданной кучи денег. Если Бернард покидал страну, то не по своей воле.
Высокая темная фигура, бесшумно скользнув вдоль причалов, неподвижно замерла у Уэппингской дамбы. Призрак, видно, обладал безграничным терпением. Ниже по течению пришвартовались полдюжины осанистых судов. Голоса и огни на палубах сливались в один дружный концерт Команда идущего в Ост- Индию судна заканчивала погрузку сваленного на пристани товара.
Бернард Лэмб увидел суда и, надеясь, что жертва еще не сошла на берег, ускорил шаги. Он поднял глаза, читая названия качавшихся на якорях кораблей. Призрак, пропустив его, огромной ужасной тенью навис за спиной и опустил на голову увесистую дубинку. Сэвидж собрал всю волю, удерживаясь от того, чтобы не размозжить ему череп.
