Но, вступая в ночную страну предсмертного часа и пересекая темные поля, что отделяют нас от туманного брега потустороннего мира, многие ли из нас, оглядываясь на пройденный путь, могут сказать: «Однажды я подорвал транспортный корабль водоизмещением десять тысяч тонн»?
Джо снова встретился глазами с Дионом и усмехнулся.
— Он так и не вышел обратно. — Грасиэла стояла рядом с ним, глядя на корабль, теперь уже почти целиком окутанный дымом.
Джо ничего не ответил.
— Мэнни, — пояснила она, хотя в этом не было нужды.
Джо кивнул.
— Он погиб?
— Не знаю, — произнес Джо. Но подумал: «Очень надеюсь, что да».
Глава пятнадцатая
Глаза его дочери
На рассвете моряки перенесли груз оружия с корабля на пирс. Ящики лежали в лучах восходящего солнца, и капли росы на них превращались в пар. Прибыло несколько шлюпок поменьше, и из них вылезли матросы, а за ними — офицеры. Каждый из офицеров осмотрел пробоину в корпусе. Джо, Эстебан и Дион бродили в толпе за оцеплением, установленным полицией Тампы, и услышали в этой толпе разговоры, что корабль сел на дно бухты и что неизвестно еще, удастся ли его благополучно поднять. Предполагали, что флотские пришлют из Джексонвилла кран или баржу, чтобы эту неизвестность разрешить. Что касается оружия, то военные хотят найти в Тампе подходящее судно, которое справилось бы с таким грузом. А пока им придется его где-то хранить.
Джо ушел с пирса. Он встретился с Грасиэлой в кафе на Девятой. Они сидели снаружи, в каменной галерейке, и смотрели, как по рельсам, проложенным посреди улицы, дребезжит трамвай, как он останавливается прямо перед ними. Несколько пассажиров вышло, несколько вошло, и трамвай загромыхал дальше.
— Вы его видели? Хотя бы какие-то признаки, что он выбрался? — спросила Грасиэла.
Джо покачал головой:
— Но Дион следит. Он послал в эту толпу двух своих ребят, так что…
Он пожал плечами и отпил кубинского кофе. Он провел на ногах всю ночь и не спал почти всю предыдущую, но, пока не кончился кубинский кофе, он мог, пожалуй, бодрствовать неделю.
— Что они кладут в эту штуку? Кокаин?
— Это просто кофе, — отозвалась Грасиэла.
— Вы еще скажите, что водка — это просто картофельный сок. — Он допил и снова поставил чашку на блюдце. — Вы по ней скучаете?
— По Кубе?
— Ну да.
Она кивнула:
— Очень сильно.
— Почему тогда вы здесь?
Она стала смотреть на улицу, словно могла увидеть Гавану на другой ее стороне.
— Вам не нравится жара, — произнесла она.
— Что?
— Вам она не нравится. Все время обмахиваетесь рукой или шляпой. Я вижу, как вы кривитесь и посматриваете вверх, на солнце. Словно хотите ему сказать: закатывайся скорее.
— Я не знал, что это так заметно.
