— Готовка еще долго будет плохой, принц.
— Еще долго? — уныло протянул Рыцарь Льва.
— Считайте это… долговременной воспитательной программой. Теперь я служу у вас, поэтому вам придется смириться с моими методами.
— А с другими рыцарями ты тоже… так? — в голосе Кая прозвучала неподдельная тревога.
— Да. Уже через месяц они совершенно менялись.
— Как?
— Дисциплина творит чудеса, принц. Сами увидите.
Эмма улыбалась во весь рот. Что она несет?
— Значит, по-твоему, я недостаточно храбр, собран и дисциплинирован?
— Да. Если мы обратимся к истории, то увидим много примеров того, как истовое служение своему делу делало из шалопаев истинные примеры для подражания. Строгость, даже аскеза, скрупулезное следование правилам кодекса чести, скромность, воздержанность… Где это все в нынешние времена, принц?
— Где? — испугался Кай.
— Вот я и спрашиваю! — строго прошептала Эмма. — Не тот нынче герой. Мне плакать хочется, когда я вижу изображение очередного рейтингового кривляки на обложке журнала. Особенно вас.
— Меня…
— Пора вспомнить, что значит быть героем по-настоящему!
Кай шумно сглотнул:
— Что ты имеешь в виду?
— Это просто. Вы ведете праздную жизнь.
— Я постоянно езжу на подвиги.
— Это не работа, а призвание. Призванию человек отдает себя всего.
— Тут я не виноват, — возразил Рыцарь Льва. — Нынче времена такие.
— Мне это известно, но мы можем хоть что-то изменить, верно?
Принц долго формулировал вопрос:
— И ты уже придумал?
— Конечно. Ваше утро будет начинаться с физических упражнений. Пробежка, подтягивания, отжимания, потом тренировка с мечом. И только потом завтрак. Скромный завтрак. Никаких аперитивов, деликатесов и вообще дурацких пикников на лужайке! Вам ясно, принц?
— Я… ясно. А что ты подразумеваешь под «скромным завтраком»?
— Овсянка на воде, хлеб, сыр и чай.
— Кх…
— Вы что-то сказали?
— Муха в горло попала. Ну а как же Лорена? Ты ее тоже подвергнешь нечеловеческим испытаниям?
— Я за нее не отвечаю, принц, но если вы настаиваете, могу и позаботиться. С другой стороны, будучи натурой благородной, принцесса должна войти в наше положение.
— Я не могу допустить, чтобы она страдала от голода. Я ее люблю.
— Выходит, она окончательно вас захомутала, — ядовито заметил оруженосец.
— Не говори таких слов, Седрик… — Кай переваривал информацию быстро. — Ну ладно, но ты уверен, что твоя воспитательная программа сработает?
Обнаглевшая Эмма ответила:
— Я служил у величайших рыцарей. Думаете, почему они стали величайшими?
Окончательно сбитый с толку герой нервно почесался.
— До сегодняшнего дня я считал себя вполне нормальным. Мне никто не говорил, что я не соответствую критериям.
— Они льстят, боясь расстроить. Вас слишком любят. А я не собираюсь.
— Что?
— Льстить. Я сгоню с вас жирок, принц. Отныне вы будете у меня в черном теле.
— Кх… — снова поперхнулся Кай.
В его власти было указать новоявленному оруженосцу его место. Каков наглец, однако! Какой-то не в меру умный простолюдин смеет принцу крови указывать на его недостатки да еще грозится помыкать так и этак! Ну и ну. Воистину времена пошли странные, все с ног на голову перевернулось…
В благородной душе Рыцаря Льва какое-то время бушевали ураганы, но они так и не набрали силы, чтобы вырваться наружу. Кай остыл быстро.
В конце концов, разве в словах Седрика не было горькой правды? Может быть, хорошая встряска и есть ответ на его, принца, вопрос? Что ж, чем дракон не шутит…
И вот еще удивительное дело — Седрик обладал какой-то странной властью над Каем. С первой минуты. С первого взгляда. Может, этот ничего не представляющий из себя рыжий образчик мужского племени колдун? Кай отбросил эту версию. На злых колдунов у него выработался нюх. Способность Седрика убеждать была иной природы.
Какой?
Принц беспокойно заворочался. Эмма, находясь по-прежнему в напряжении, ждала, что будет дальше.
— Но как же быть с Лореной? — наконец спросил Рыцарь Льва.
— А что с ней?
— Ну… мои чувства…
— Забудьте. Не позволяйте милому личику обмануть вас, принц. За ним может скрываться безграничное коварство.
— А не молод ли ты, чтобы рассуждать столь категорично?
— Нет.
— Лорена — жертва. В ней нет ничего злого. Ее душа невинна и чиста, преисполнена благородства, уж поверь.
— Вам виднее, — фыркнула Эмма. — Просто держите ухо востро. Как бы потом вам не пришлось быть джентльменом…
Кай не понял.
— Потом?
— Я имею в виду, как бы вам не пришлось жениться, чтобы сохранить честь вас обоих. Как посмотрит ваш отец на такой союз? Не думаю, что Керузия мечтает породниться с Салазарией.
— Я думал об этом, — заявил принц. — И что тут страшного?
— Меня политика не интересует. Вам удавалось не совершить ошибок в прошлом, так не совершите и теперь.
Кай кусал губы. Ощущение было, что он поговорил с умудренным жизнью профессором. Седрик зрил в самый корень. Принца очень влекло к Лорене, и в какой-то момент он потерял голову, что определенно грозило неприятностями. Если Кай будет продолжать в том же духе, ему и впрямь придется жениться, что, если мыслить глобально, не входило в планы героя.
— Так что? — спросил Седрик.
— Ты прав тысячу раз. Мне нужно соблюдать дистанцию.
— Вот и хорошо. Делайте свое дело, спасайте Салазарию от власти чернокнижника, покажите, что вы профессионал и никакими девицами вас не сбить с пути истинного.
— Был бы у меня раньше такой оруженосец… — вздохнул Кай. Сон наваливался, и язык принца стал тяжелым.
— Лучше поздно, чем никогда, ваше высочество, — прошептала Эмма.
Ее голос звучал совсем не по-седриковски, но этого герой уже не слышал.
— Десять!
— Нет, принц, восемь, — покачал головой оруженосец, сидевший под деревом. С этого места хорошо
