Мамочка прищурила глаза-плошки и рассмеялась.
Смех был похож на перекатывание камней в мешке.
— Будет отлично, милая моя. Ты не сбежишь. Но ты не бойся, тебе тут недолго сидеть.
— Сколько?
— Через две недели у меня день рождения, и ты будешь на пиру главным блюдом. Я еще не решила, что из тебя приготовить. Думаю, пирог. — Почти царственно поднявшись с табурета, людоедка ткнула в Эмму концом своей палки: — Так что сиди смирно. Иначе твоя смерть будет жуткой и лютой. Поверь, я знаю, как заставить человека выкричать свои легкие. Кстати, мясо жертвы, которая хорошо набоялась, становится мягким и пряным… м-м-м… — снова раздался смех, от которого у принцессы мурашки побежали по спине.
— Вы будете меня откармливать?
— Конечно. Ишь, догадливая!
— Я читала сказки, — сказала Эмма, уверенная, что ее мясо уже стало мягким и пряным. Такого страха она не испытывала, даже когда «путешествовала» на ковре-самолете.
— Какие еще сказки? — удивилась (к удивлению Эммы) страшная старуха.
— Про людоедов, — ответила принцесса. — Вы откормите меня, чтобы я была толстая?
— Конечно. Сейчас у тебя мяса на один укус не будет… Так, значит, про нас знают за пределами Мраколесья? — громадный лоб старухи избороздили барханы задумчивости.
— Знают. А Мраколесье — это что?
— Ну ты и дура. Ты попала сюда и даже не знаешь куда?.. — рявкнула людоедка, брызгая вонючей слюной.
— Э… да.
— Мраколесье — наш дом. Никто не смеет нарушать наших владений. Ты нарушила, значит, должна заплатить… Впрочем, я могу тебя и не жрать. Предложи мне хорошую цену за свою голову. Ты из благородных, за тебя заплатят. А? В твоих сказках этого нет?
— Нет… — ответила пленница, а про себя прибавила: «Зато есть рыцарь, который врывается в гнездо зла и сеет смерть сверкающим мечом».
Принцесса подождала. Рыцарь почему-то не спешил.
— Я скоро вернусь, чтобы готовить обед. Он будет обильный и жирный. Ты съешь его весь, — сказала мамочка. — Обещай, что будешь прилежной девочкой.
Такого странного обещания в подобной обстановке от нее никто никогда еще не требовал.
Эмма осторожно кивнула:
— Я буду.
— Запомни, — зловеще прошептала людоедка, раздувая ноздри, — я все чую и все знаю. Если попытаешься бежать, я отрежу тебе ноги. — Для наглядности она вытащила из-под подола громадный нож для разделки мяса. Таким можно было отрубить голову, пожалуй, и быку.
Штуковина внушала уважение.
Эмма молчала, опустив глаза. Пусть видит, что пленница смирилась.
— Умничка.
Мамочка спрятала нож, развернулась и заковыляла прочь из кухни.
Принцесса потрогала шишку на затылке. Та болела.
Подумать только, Мраколесье… то самое! Место, где, по многочисленным легендам, обитает неведомое зло и на каждом шагу встречаются чудовища. И угораздило же ее и Смарагульфа угодить именно сюда! Эх, чародей доморощенный!
Эмма была зла на этого вундеркинда, ее злости, наверное, позавидовала бы и приснопамятная мамочка.
Короче, надо бежать. У Эммы не было ни малейшего желания стать чьим-то обедом или объедаться всякой дрянью, чтобы потолстеть. Только не это.
Едва старуха исчезла за дверью, как в кухню вбежал один из косматых. Бросив на пленницу злобный взгляд, он принялся разжигать печь. Быстро и ловко людоед организовал настоящий адский пламень.
— В таком будешь жариться и ты, — сказал косматый принцессе, заметив, что она наблюдает за ним.
Сунув руки в карманы драных штанов, которые штанами назывались лишь по недоразумению, он вышел.
Пора. У Эммы не было четкого плана, да его и не требовалось. При таком недостатке разведданных годилась лишь импровизация.
Посчитав, что для начала лучше выбрать скрытную тактику, принцесса просунула обе руки через прутья решетки и схватилась за громадный замок. Переломила дужку пальцами. Закаленное железо издало удивленное «дзонг». Эмма сняла замок, осторожно открыла дверцу клетки и вылезла из нее.
Из кухни был только один выход. Ни малейшего намека на окно. Была печная труба, но не лезть же в самую топку.
Остановившись на середине кухни, Эмма бросила взгляд на стену. На ней в ряд висели сковородки разных размеров, ковшики и половники. Чуть ниже — ножи. Некоторые больше напоминали мечи, чем кухонные инструменты. Поразмыслив, принцесса решила взять сковородку, исключительно из практических соображений. Ножом еще надо уметь владеть, а беглянка не была уверена, что справится с ним, если возникнет необходимость.
Почти добравшись до двери, Эмма вдруг отпрыгнула в сторону. К кухне приближалась мамочка. Принцесса замерла у стены слева от входа, прижав к груди сковородку.
— Сказки… сказки… — послышалось ворчание людоедки. — Вот тут они… ха… про людоедов, правда твоя, милая… Как я раньше не заметила… А этот умник с книгами был дрянь — тощий, болтал все время. От него у меня мигрень разыгралась. Гы, только когда я его в кипяток бросила, замолк…
Людоедка появилась в дверном проеме. В руке у нее была раскрытая книга. Сунув в нее нос, старуха водила пальцем по строчкам. Бросив взгляд ей через плечо, Эмма успела разглядеть надпись на верхнем колонтитуле страницы: «Волшебные сказки».
Неизвестно, сколько людей убили и съели эти грязные чудовища за многие годы. И сколько от несчастных жертв осталось имущества. Очевидно, книга принадлежала какому-то путнику, ставшему супом для гнусной семейки.
Не подозревая, что принцесса стоит у нее за спиной, мамочка запрокинула голову и расхохоталась:
— Нет, ну что пишут! Сочинители проклятые! Дети сунули людоедку в печь! Ха! Да какая дура полезет в собственную печь! Это…
Поднимая карающую сковороду над головой, Эмма подумала:
«Надо же, ведь где-то существует школа, в которую ходила эта красотка!»
Тут мамочка подняла глаза и замолчала. Пустая клетка и открытая дверца выглядели весьма красноречиво.
— Что-о? — в горле страшной старухи зарождался вопль, способный перебудить все Мраколесье от края до края.
Эмме это было не нужно.
Она опустила сковородку. Людоедка разлеглась на полу, уткнувшись физиономией в книгу сказок, словно в подушку.
Испугавшись того, что сделала, Эмма заметалась, как мышь на дне пустого ведра. В дверях она столкнулась с одним из косматых. Людоед решил заглянуть в кухню по какой-то надобности и был сбит чем-то, напоминающим конный экипаж. Принцесса перескочила через него.
— А! — заорал косматый что есть мочи. — Держи!
Эхо вопля пролетело по дому. Эмма бежала. Узрев, что впереди вырастают из-под земли два остальных брата, вооруженных топорами, она изменила направление. Едва вставший на ноги людоед снова оказался на полу.
Прыгнув обратно на кухню, принцесса поняла, что ведет себя как последняя идиотка. Теперь людоеды зажмут ее в углу.
