шашками и перебьют в степи, как куропаток. Тут нужны не просто отморозки, а отморозки, укурившиеся «дурью» до полной неспособности предвидеть ближайшее будущее. Или… это не бандиты?
Тогда кто?
Какая-нибудь доселе неизвестная политическая сила, сделавшая ставку на террор?
Гм… возможно. В политическом болоте Аламеи каких только кикимор не сыщешь. Хуже всего, что захватившие бронепоезд боевики могут взорвать его вместе с собой. С фанатиков станется!
Начали поступать ответные телеграммы. Луиджини рапортовал, что уже выслал отряд, чтобы поосновательнее расковырять путь позади бронепоезда. Железнодорожники выразили готовность помочь и только спрашивали, какие вагоны подать для людей — пассажирские или теплушки? С застав ответили: «Выполняем». Авиаторы докладывали о готовности к вылету с рассветом, а пока, наверное, кололи чурки для своих газогенераторов. Дело шло.
Не позднее, чем завтра… то есть уже сегодня к полудню противник будет поставлен перед выбором: сдача в плен под обещание сохранить жизнь (там будет видно, выполнять или нет это обещание) или уничтожение без всякой жалости. К сожалению, нельзя скупиться на обещания: бронепоезд — штука дорогая и нужная, жаль будет потерять его. И еще не факт, что ответственность за потерю удастся переложить на командующего.
Часовой снаружи затеял с кем-то перебранку. Было слышно, как часового послали на каком-то европейском языке, чего он, конечно, не понял. Затем с легким акцентом послали по-русски и в заключение по-аламейски. Весело так послали, бесшабашно.
— Глянь, — бросил Брюхно дежурному.
Через минуту тот — чуть ли не на цыпочках — вернулся в сопровождении тощего, как щепка, человека с редкими рыжими волосами и такой же неубедительной бородкой. Гость был в цветной рубашке навыпуск, мятых джинсах и дешевых мокасинах. При виде его у Брюхно упало настроение. Он никогда не встречался с Мартином Сведенборгом, «железным Мартином», начальником Особого отдела Главного штаба, но ошибиться было невозможно. Этот задохлик, и на скандинава-то не похожий, был человеком- легендой еще тогда, когда Брюхно только-только начинал свое продвижение по карьерной лестнице.
Как он узнал о «Грозящем»? И как прибыл? Ясно, что через Землю, — но Брюхно не знал ни одной, даже самой мелкой локализации в ближайших окрестностях Ахтыбыха. Хотя… что это за контрразведчик, не имеющий секретов?
— Мартин Сведенборг, — представился Мартин Сведенборг, как будто у Брюхно могли возникнуть сомнения в его личности. — Не представляйтесь, вас я знаю. Работаем, а? Аврал? Порядок у вас, вижу, наличествует, не то что у наших разгильдяев, а бронепоезд-то — тю-тю! — Он коротко хохотнул и сразу посерьезнел. — Ладно. Какие меры вы намерены предпринять, чтобы овладеть положением? Только кратко.
— Меры уже принимаются… — Брюхно доложил о своих решениях.
— Что ж, дельно… — одобрил Сведенборг. — Кто возглавит операцию?
— Я лично.
— Отставить. Операцию возглавлю я. Вам понятно?
— Но…
— Повторяю: отставить. Это не военная операция. Какова, по-вашему, численность противника, засевшего в «Грозящем»?
— Вероятно, от десяти до двадцати человек, — несколько преувеличил Брюхно. — Допускаю, что это только часть банды, причем малая часть…
— Их всего пятеро, — весело ответил Сведенборг, — и они ниоткуда не ждут подкрепления. Это вообще не бандиты, а контрабандисты. Вы удивлены? Я тоже… отчасти. Но имею совершенно точные сведения. Они, конечно, взорвут бронепоезд, если мы наломаем дров. И если мы не выполним их требований, взорвут тоже. Поставят взрыватель с задержкой и уйдут на Землю, а бронепоезд мы потеряем. Поэтому мы — слышите? — пойдем им навстречу. Поторгуемся и согласимся на их требования в обмен на возвращение нам «Грозящего» в неповрежденном виде. Меры, принятые вами, я одобряю с поправками.
