– Твоя мать была разведчиком, так ведь? – осторожно спросила Настя.
– Да. Почему была? Она и есть лучший разведчик, – ответила девочка. Ей совсем не понравилось, как после этих слов на нее взглянули оба собеседника.
– Детка, измену не прощают, ты же знаешь, – тихо молвила Настя, снова опуская взгляд на костер.
Эль в глубине души давно это знала, но все никак не могла признаться в этом себе самой.
– Знаю, но она могла как-нибудь спастись, – упрямо твердила девочка и, стараясь перевести тему, дополнила. – Она сказала, что детектор не проходят бракованные особи. Какой же у меня брак? Почему я должна была бежать?
В этот момент рукокрыл, видимо, не выдержав того, что его мясо за обе щеки уплетает незваный гость, издал недовольный писк и кубарем скатился с плеча. Эль еле успела его поймать перед тем, как он чуть не рухнул в костер.
– Ты что творишь, Ушастый! – крикнула она на питомца. – Ты же сгоришь, и моргнуть не успеешь!
Девочка крепко прижала вырывающегося рукокрыла к себе и поцеловала его в пушистую макушку.
Фыф с Настей удивленно переглянулись.
– Что? – спросила Эль, поднимая глаза на гостей. – Мне пришлось взять его с собой, иначе он погиб бы.
– Насколько мне известно, рукокрылы – очень заботливые родители, и довольно свирепо оберегают свое потомство. Где ты его взяла? – спросила Настя.
– Нашла, – буркнула маленькая кио. – Не было там никаких родителей.
В этот момент Эль поняла, что врать бесполезно, Фыф уже давно знает ответ.
– Я не хотела убивать его, – потупилась Эль. – Он первый напал, я только защищалась.
– Было бы грустно, если б ты оставила малыша умирать. Теперь вы с ним в одинаковом положении – ты заботишься о нем, а он позаботится о тебе, – проговорил Фыф, после чего зевнул во весь рот, и добавил: – Надо бы поспать.
– Я покараулю, – вызвалась Настя.
Эль не стала возражать, поскольку усталость тяжелым грузом давила на плечи. Обняв успокоившегося Ушастого, она свернулась калачиком лицом к костру.
Наутро девочка проснулась раньше Фыфа – шам все еще крепко спал, а Настя сидела, опершись спиной о крупный валун и смотрела вдаль. Заметив, что Эль проснулась, Настя поднялась со своего места. Она улыбнулась маленькой кио, а затем обратилась к своему спящему другу, легко коснувшись его плеча.
– Пойдем, ненаглядный мой, нам пора.
– Как пора? Куда вы? – засуетилась Эль. – Можно мне с вами? Мне все равно, куда идти!
– У нас свой путь, малышка, а у тебя – свой, – мягко произнесла Настя. Она вплотную приблизилась к Эль и продолжила: – Ты спрашивала, что с тобой не так? Очень просто. В тебе гораздо больше человеческого, чем должно быть в послушной машине для убийства. И брак, которым тебя наградили при рождении, – это способность любить, – закончила Настя, красноречиво взглянув на Ушастого.
– Но почему мне нельзя идти с вами? Мне некуда идти, – тихо молвила маленькая кио. Да и может ли она теперь зваться киборгом?
– У тебя теперь появилась конкретная цель, милая, – улыбнулась Настя. – И конкретный курс. Иди на Север, в Кремль. Там ты встретишь тех, кто примет тебя. И если повезет, то мы еще встретимся.
На этих словах оба пришельца, так непохожие друг на друга, держась за руки, не спеша направились прочь от костра.
Эль немного поздно спохватилась, но все же крикнула вдогонку:
– Настя! – Уходящая кио обернулась через плечо. – А у тебя тоже такой брак, как у меня?
– Все возможно, малышка, все возможно, – загадочно улыбнулась Настя.
Странная парочка скрылась за полуразвалившимся строением. Эль улыбнулась, посадила Ушастого на плечо и зашагала в противоположном направлении, четко осознавая, что теперь у нее есть цель. И эта цель – Кремль!
Михаил Мухин
